Сергей Кургинян - Содержательное единство 2001-2006

Кургинян: Вы все поняли, или вам надо еще "врезать правду-матку по самые-самые"? Ах, не поняли? Получайте!

Киссинджер: Разъясните, пожалуйста, мне: зачем нам теперь упражняться в пустословии? Неужели так нужно придавать происходящему вид некоего морального разграничения между государствами и за счет этого препятствовать возможности достижения результата?

Кургинян: Услышав это, корреспондент на уровне внутренней речи уже не просто орет, он визжит.

Корреспондент: Другие страны хотят быть услышанными.

Киссинджер: Есть лучшие методы, чтобы быть услышанными, и некоторые страны их нашли. Германия и Франция занимают особую позицию.

Корреспондент: А Россия?

Киссинджер: Вы не находите эту комбинацию странной: Германия, Россия и Франция, спустя шесть месяцев после расширения НАТО? Как оружие против Америки этот альянс в длительной перспективе не сохранится.

Корреспондент: США выиграли войну против Ирака, но удастся ли им достичь мира?

Киссинджер: Мир – понятие относительное.

Кургинян: Это здорово. Черномырдин говорил: "Что такое медвежата? Странное понятие…" Но то, что мир – "понятие относительное", – это еще круче.

Киссинджер: Разумеется, будет определенное улучшение по сравнению с ситуацией при Саддаме.

Кургинян: В чем улучшение? В каком смысле улучшение? Бандитско-исламистский беспредел! Расползание самых радикальных форм терроризма и сепаратизма! Так Суслов не разговаривал на партактиве!

Киссинджер Трудно будет добиться улучшения, но при наличии лучших трансатлантических отношений сделать это было бы легче.

Кургинян: Это значит – "к ноге!". Корреспондент делает вид, что не слышит.

Корреспондент: Какую роль должна играть Организация Объединенных наций при формировании правительства?

Киссинджер: По иронии это будет в значительной мере зависеть от того, как будут развиваться наши отношения с Европой. Было бы слишком упрощенным надеяться на определенную легитимацию со стороны ООН, не восстановив исторически сложившееся атлантическое партнерство.

Кургинян: Корреспонденту не дают "не услышать". А он не хочет. И тогда на него "наезжают".

Корреспондент: В арабском мире по отношению к Америке царит сильное недоверие. Можно ли это исправить?

Киссинджер: Это, конечно, так. Ситуацию можно изменить только при достижении конкретных результатов, а не с помощью болтовни. Но в целом арабский мир реагирует спокойнее, чем средства массовой информации в Германии и Франции.

Корреспондент:Вы уверены?

Киссинджер: (смеется). Спорить на эту тему бессмысленно. … Я бы предпочел делать это…

Кургинян: то есть Ирак и все прочее.

Киссинджер: …в рамках диалога с традиционными друзьями. Но это предполагает, что наши друзья должны с некоторым пониманием относиться к американской душе и американским убеждениям, а также – определенное доверие к американским планам. В Европе, особенно в Германии и Франции, существует точка зрения, будто в Америке нечто вроде незаконного правительства, с которым невозможно общаться. Это неверно. Должен идти серьезный диалог с тем, кто в действительности определяет внешнюю политику США, а им случайно является президент.

Корреспондент: Должны ли первыми сделать навстречу шаг Германия и Франция?

Киссинджер: Судя по тому, что происходит, по моему мнению, делу помогло бы, если бы первые шаги или символическое стремление исходили со стороны Германии и Франции. Но и США должны реагировать на это конструктивно и великодушно.

Корреспондент: Выработает ли западная цивилизация единое представление о мире и шансах и об опасностях, которые ей угрожают?

Киссинджер: Из-за нынешней ситуации можно было бы говорить об этом в негативном плане. Но я не хочу акцентировать на этом внимание.

Кургинян: Когда так говорят, то хотят не снять акцент, а усилить его. И это все понимают. А кто не понимает, для того договаривают.

Киссинджер: Мое поколение верило в мир атлантизма. Сейчас существует угроза его распада.

Кургинян: Корреспондент окончательно обалдевает и пытается как-то сгладить то, что принимает форму супернаезда.

Корреспондент: У Европейского союза вскоре появится министр иностранных дел. Вы хотели бы иметь номер его телефона?

Киссинджер: С технической точки зрения, да. Но это будет зависеть от содержания европейской внешней политики".

Вместо заключения

А теперь, вместо заключения, – о том, что такое Вестфальская система, о крахе которой настойчиво говорит Киссинджер.

Государственно-центристская (Вестфальская) модель мира

Для нее существуют, как минимум, два определения. Это:

1) Аналитическая схема международных отношений, в которой основной объект рассмотрения – суверенное государство, его взаимодействия с подобными ему государствами как основными акторами на международной сцене.

Таким образом, высказывание "Вестфальская система рухнула" в точности тождественно тому, чтобы сказать: "суверенитета нет". А в этот момент наши официальные лица говорят: "У нас в России суверенная демократия"…

2) Сформированная Вестфальским договором 1648 г. система мироустройства, представляющая собой совокупность наций-государств, обладающих суверенитетом, т. е. распоряжающихся всей полнотой власти на своей территории и одновременно ведущих самостоятельную внешнюю политику. В рамках Вестфальской системы суверенитет впервые становится атрибутом государства, а не монарха.

Вестфальская система стала результатом Вестфальского мирного договора 1648 года, которым была подведена черта под Тридцатилетней войной 1618-1648 гг. Это была фактически первая в истории человечества война общеевропейского масштаба. Поводом для войны стали противоречия между испанскими и австрийскими Габсбургами и Францией. В орбиту войны на разных сторонах конфликта были вовлечены Швеция, Дания, различные германские княжества.

В результате Вестфальского мира произошел фактический передел территориальных сфер влияния между Швецией и Францией, получил признание своего суверенитета Швейцарский союз, а также была закреплена территориально-политическая раздробленность Германии.

Следующей важнейшей системой международных отношений стала Венская система 1815 года. Венская система – структура межгосударственных отношений в Европе, сложившаяся после войн Наполеона I (1799-1814; 1815) и просуществовавшая, с изменениями, до Первой мировой войны (до 1914).

Принципы Венской системы были заложены решениями Венского конгресса (1814-1815) – первого общеевропейского (за исключением Турции) мирного урегулирования. Эта система основывалась на общем согласии наиболее могущественных европейских монархий (великих держав, включая Россию) относительно территориального и политического статус-кво (положения, существующего в данный момент) в Европе. Согласно основным положениям Венской системы, предполагалась возможность коллективного вмешательства в дела тех государств, которым угрожают революции (принцип легитимизма), равно как и требование дипломатических консультаций по территориальным и пр. проблемам. Но принципы государственного суверенитета при этом под сомнение не ставились.