Дэвид Чэндлер - Брат номер один: Политическая биография Пол Пота

Пока Тоуч Фоёна и Кой Туона с пристрастием допрашивали, Пол Пот посетил северо-запад страны. Бывший боец, Чхит До, вспоминал о том, как встретил Пол Пота в Сиемреапе на «заседании, посвященном очищению структуры власти Кампучии». «Когда он говорил, он казался славным парнем, но то, что случилось потом, было вовсе нехорошо», — сообщил До. [236]«То, что случилось потом» почти во всем северном и северо-западном регионе — это замещение «вычищенных» членов партии, занимавших военные должности и отвечавших за политработу на местах, партийцами, переведенными с юго-запада и находившимися под контролем Та Мока. Члены партии из юго-западных районов, такие, как сам Та Мок, имели репутацию особенно жестких и ретивых исполнителей. Вскоре они стали карающим мечом Демократической Кампучии. Неспособность «новых людей» принести доход, которого от них требовало партийное руководство, считалась намеренной. Члены партии, отвечавшие за катастрофу, «объективно» — по партийной терминологии — считались «вредителями», «врагами» и «предателями».

К середине 1977 года работа «бюрократии смерти», как назвал ее Энтони Барнетт, была вполне отлажена. Тюрьма стала неотъемлемой частью правящего режима. Больше признаний стало печататься на машинке, а не писаться от руки, стали использоваться магнитофоны, а улучшенное делопроизводство позволяло делать в признаниях перекрестные ссылки. Как неизбежное следствие, раскрывалось еще больше «заговоров». Деятельность S-21 набрала обороты, и ее было уже невозможно остановить. Документы центра подпитывали паранойю партийного руководства. Кроме того, они вели к новым арестам, после появлялись новые документы и т. д. В 1977–1978 годах были арестованы многие люди, находившиеся в довольно тесных отношениях с самими лидерами партии. Опытные высокопоставленные деятели партии, например Сьет Чхае, Руос May, Суа Ва Си и May Кхем, были убраны вместе со своими родственниками и знакомыми. Поскольку многие из них тесно сотрудничали с Пол Потом, остальные близкие помощники секретаря партии, знакомые с «предателями», тоже были преданы смерти. Талантливые резервы, способные довести революцию до конца, иссякали. Уменьшалась и возможность доверять кому бы то ни было. По мере того, как Пол Пот и его соратники усиливали свою власть, их цели становились все более расплывчатыми. Они были одержимы идеей очистить партию и установить в стране «социализм», но перестали видеть другие важные задачи — если вообще когда-либо принимали их во внимание. Достижение их целей едва ли было возможно, даже и огромной ценой, не начни партийное руководство бессрочную конфронтацию с Вьетнамом, что и произошло в середине 1977 года. [237]

Едва ли какие-нибудь детали личной жизни Пол Пота в период Демократической Кампучии отражены в доступных источниках. Мы знаем, что его серьезно охраняли, что он часто менял свое местопребывание и редко появлялся на публике. Точное местонахождение его резиденций неизвестно, однако один современник, пожелавший сохранить свое имя в тайне, главной резиденцией Пол Пота назвал дом «неподалеку от Памятника Независимости», находившийся среди группы особняков, окруженных высоким забором. Это был его Кремль или Тайный (Скрытый) город. По иронии судьбы, это была та часть города вблизи дворца, где в 1930-е годы подрастал Салот Сар (и Сианук, раз уж на то пошло). Нам известно, что в резиденции была проточная вода и электричество, потому что после отключений электричества подсобные рабочие были за это казнены. Среди персонала, обслуживавшего резиденцию Пол Пота, находились шоферы, охранники, механики, машинистки и повара. Что любопытно, многие из них являлись представителями племенных меньшинств. Это наводит на мысль о том, что с 1960-х годов они сумели завоевать доверие. [238]

Пол Пот всегда боялся, что его убьют. Когда он должен был выступать на партийных собраниях, перед встречей с ним все приглашенные тщательно обыскивались. Пол Пот часто болел, и постоянные проблемы с желудком заставили его думать, что повара пытались его отравить. Вероятно, большую часть времени, как и всегда, он тратил на просмотр папок с делами и беседы со своими близкими соратниками. Он работал до глубокой ночи, разбираясь с грудой дел, доставленных из S-21 и прибывших из различных министерств и зон. Сквозь призму этих документов он и смотрел на мир. При этом Камбоджа виделась ему разделенной на концентрические круги с партийным руководством в центре.

В конце 1976 года в Камбоджу приехала из Франции мать Кхьё Поннари и Кхьё Тирит. Тирит часто отправляла своих детей к бабушке, которая, как и мать Нуон Чеа, революцию не любила. Покушения революции на семейные устои возмущали ее. Когда в начале 1977 года от болезни скончалась не участвовавшая в революции сестра Тирит и Поннари, Тират, Тирит подумала, что ее убили, и потребовала расследования. Тирит и жена Сон Сена Юн Ят занимали в правительстве второстепенные посты, равно как и дети Иенг Сари и несколько его родственников со стороны жены. У Юн Ят имелся доступ к признаниям из центра S-21. Таким правом обладало еще всего лишь полдюжины высокопоставленных должностных лиц. С другой стороны, Кхьё Поннари не занимала никаких официальных должностей и, по-видимому, большую часть времени была нездорова. На одной из встреч в 1978 году, ее приветствовали как «мать революции» (ме падеват). После этого она пропала. Широкое распространение получило мнение о том, что она сошла с ума. Нам неизвестно, как эта болезнь и затем исчезновение супруги повлияли на Пол Пота. [239]

Как мы уже видели, столкновения с силами вьетнамцев начались сразу после захвата власти. Острова завоевывались и отбивались обратно, и вьетнамские войска медлили уходить с территории Камбоджи, особенно на северо-востоке. В центре этих разногласий находилась уязвленная камбоджийская гордость, подозрения насчет того, что Вьетнам пытается руководить Камбоджей, и конфликт по поводу морских границ. Последнее обстоятельство было решающим, поскольку известно, что в прибрежной зоне находятся довольно крупные нефтяные месторождения. Камбоджийцы требовали от вьетнамцев соблюдения соглашения относительно «существующих границ», подписанного в 1960-х годах. Однако вьетнамцы больше не желали соблюдать эти соглашения, поскольку «новые явления» (месторождения нефти) заставили их пересмотреть данные ранее обещания. Камбоджийцы сочли этот ответ предательством и отказались вести переговоры.

Еще одной проблемой, ухудшавшей отношения между Камбоджей и Вьетнамом, стали намерения последнего относительно «Индокитая», неизменно досаждавшие первой. «Специальные отношения», установившиеся к 1976 году у Вьетнама с Лаосом, отдавали гегемонией и по отношению к кхмерам. Точно так же обстояло дело и с «братскими» отношениями, которые, по утверждению вьетнамских коммунистов, имелись у них с лаосскими и камбоджийскими товарищами. Многим кхмерам казалось, что эта дружба таит в себе угрозу, а большинство вьетнамских коммунистов беспокоилось о том, как бы китайцы не предложили им такую же тесную связь. Можно назвать еще несколько причин экономико-политического характера, однако и без того понятно, что упорное желание Пол Пота добиться «независимости-господства» объяснялось попыткой спастись от руководства и советов вьетнамцев. Ощущая поддержку Китая, он дал выход своей ненависти к вьетнамцам и подбил остальных камбоджийцев сделать то же самое. [240]