А Гринёв - Россия и «социализм»

Эти обстоятельства оказали заметное воздействие на формирование пореформенной российской экономики — ведь базовые отрасли при значительной инфляции могут развиваться только за счет государственной поддержки. Следствием стала несамостоятельность и пассивность значительной части российской буржуазии, ее ориентация не столько на поиск новых решений и направлений развития, сколько на «выколачивание» денег из государственной казны и получение различных льгот со стороны гос. аппарата. Последнее хорошо вписывалось в российские традиции государственной бюрократии, с ее тотальной регламентацией отношений собственности, форм ее реализации, порядка функционирования предприятий (как государственных, так и частных), раздач монопольных прав и привилегий [22] ДЕЛЯГИН М. Повышение благосостояния населения как стратегическое направление развития России. — Вопросы экономики, 1996, N 5, с. 29. . Результатом стало фактическое сращивание отечественного капитала с государством, особенно усилившееся в годы 1-й Мировой войны, когда гос. заказы и государственное регулирование экономики достигли своего апогея. К этому следует добавить необычайно высокую концентрацию и централизацию российского капитала [23] Материалы по истории СССР. Документы по истории монополистического капитализма в России. М., 1959, т. VI, с.17; КИТАИНА Т.М. Военно-инфляционные концерны в России 1914–1917. Концерн Путилова-Стахеева-Батолина. Л., 1967; НАУМОВА Г.Р. Российские монополии (источниковедческие проблемы). М., 1984, с. 15, 22,31 и др. работы. . Причем истоки образования монополий также коренятся в особенностях форсированной индустриализации России в пореформенный период. Государство исходя из своих интересов поощряло в первую очередь крупные фирмы и предприятия, способные в короткие сроки дать наибольшие объемы производства [24] СОРОКИН А.К. Государство и предпринимательство в России (исторический опыт предоктябрьской модернизации). — Политические исследования, 1995, N 3, с.153. . В российских условиях у представителей крупного капитала было и то преимущество, что они могли дать чиновнику взятку «по высшей ставке» и стать после этого подлинными «фаворитами казны». Все вместе это привело к складыванию в стране накануне Октября 1917 г. государственно-монополистического капитализма. Таким образом, были созданы объективные экономические предпосылки для полного огосударствления промышленного сектора.

С другой стороны, сама индустриализация страны конца XIX в. (как и в последствии сталинская) производилась в значительной мере за счет ограбления крестьян. Налоги на них росли, а хлеб шел на Запад по бросовым ценам. Широко известно циничное изречение тогдашнего министра финансов И.А.Вышеградского: «Хоть не доедим, а вывезем» [25] Там же, с.154. . Буржуазные отношения в сфере аграрного производства отношения не получили широкого развития, деревня оставалась еще в значительной мере патриархальным организмом. Убийство П.А. Столыпина прервало его попытку решить аграрный вопрос в России мирным эволюционным путем. Основная масса крестьян, при бурном демографическом росте, не имела достаточного количества земли, которая концентрировалась в основном в руках государства, крупных землевладельцев и нарождающейся сельской буржуазии.

В целом же более чем двухвековое господство крепостничества, незавершенность формирования гражданского общества и отсутствие значительной части демократических свобод и политической культуры, подавляющая неграмотность и преобладание в массовом общественном сознании революционных и уравнительно-коллективистских начал, гипертрофированная роль самодержавно-бюрократического «кесарепапистского» государства — все эти традиционные для страны факторы по существу предопределили выбор Россией одного из наиболее жестких вариантов дальнейшего социально-политического развития.

Сложившиеся в России острейшие противоречия не были разрешены ни революцией 1905 г., ни Февральской буржуазной революцией 1917 г., хотя обе они, каждая по своему, способствовали утверждению и развитию капиталистических отношений и буржуазной демократии. Окончательному становлению буржуазного общества в России помешал Октябрь 1917. Саму революцию оценивают сейчас по-разному. В прессе и публикациях последних лет, особенно демократической направленности, нередко встречается мнение, что в октябре 1917-го произошла вовсе не революция, а военный переворот, совершенный кучкой политических авантюристов и негодяев на деньги германского генштаба. С другой стороны, немало профессиональных историков и обществоведов продолжает считать ее подлинно социалистической революцией, важнейшим историческим событием, создавшим возможности для становления новой общественной системы — социализма, противостоящей и поныне государственно-монополистическому капитализму стран Запада.

Так что же все-таки представлял собой Октябрь 1917? Прежде, чем попытаться дать ему характеристику, надо вспомнить о Февральской революции того же года. В отечественной историографии стало традицией обозначать ее как буржуазную революцию, хотя и незавершенную. Дело в том, что в условиях Первой Мировой войны, политики проволочек, компромиссов, говорильни бездарного Временного правительства так и не была решена одна из основных задач буржуазной революции — аграрная реформа, наделение крестьян землей. Кроме того власти продолжали вести непопулярную войну. Положением воспользовались большевики и под всем хорошо известными лозунгами совершили по существу политарную контрреволюцию , вновь отбросив Россию к политаризму. Конечно, полная его реставрация произошла значительно позднее — после завершения коллективизации в начале 1930-х гг. о то, что в результате Октября мог возникнуть именно политаризм недвусмысленно свидетельствует написанная накануне Лениным программная работа с весьма символическим названием «Государство и революция». Поэтому совершенный по намеченному в этой работе плану Октябрьский государственный переворот, вместо того, чтобы довести до логического конца Февральскую буржуазную революцию, и «остановиться», «пошел» дальше, но не вперед, а назад, и вновь отбросил страну в бездну политаризма.

Но это стало ясно далеко не сразу. Сам вождь Октября, спустя несколько лет после «революции» вполне справедливо считал, что она фактически полностью ликвидировала все накопившиеся в стране «феодальные пережитки», так и не устраненные Февралем 17-го года и писал: «Мы довели буржуазно-демократическую революцию до конца , как никто» [26] ЛЕНИН В.И. К четырехлетней годовщине Октябрьской революции. — Полн. собрание сочинений (пятое изд.), М., 1970, т.44, с. 144–145. . И у него были для этого все основания. Действительно, Октябрь 17-го года окончательно юридически уничтожил национальное, расовое, религиозное, половое неравенство; было провозглашено и практически реализовано право народов на самоопределение (Финляндия, Польша), но главное — главное крестьяне получили землю и, казалось бы, аграрный вопрос — «проклятие» всех русских революций наконец-то решен. о крестьяне как были, так остались лишь фактическими пользователями земли — юридически она стала принадлежать всему народу, т. е. все тому же ГОСУДАРСТВУ. И именно пролетарскому государству Ленин отводил главную роль в строительстве государственного капитализма, а затем социализма, перераставшего в коммунизм [27] Там же, с. 151. .