Ролан Жаккар - Именем Усамы бен Ладена: Секретное досье на террориста, которого разыскивает весь мир

В настоящее время концерн по-прежнему проявляет скрытность и располагает исключительными финансовыми средствами. Бен Ладены пользуются для деловых поездок по меньшей мере тремя самолетами: «Кинг Эйр 90 Бичкрафт», зарегистрированным в Соединенных Штатах, но принадлежащим «Сауди инвестмент компани Эс-Эй»; еще одной машиной того же типа, базирующейся в Цюрихе, и реактивным самолет . м «Челленджер III», собственностью «Бин Ладен авиэйшн», зарегистрированным на Каймановых островах, в антильском налоговом раю.

Когда имя Усамы бен Ладена стало мелькать на страницах журналов и в рапортах западных разведок, в различных европейских аэропортах было установлено наблюдение за этими самолетами. Выяснилось, что они нередко служат для визитов во Францию через каннский аэропорт Манделье. По данным служб аэропорта, в этом пункте прибытия пассажиры частных самолетов проходят менее жесткий контроль, чем обычно во время коммерческих полетов. Расследование показало, что оба «Кинг Эйр» чаще всего летают по маршруту Женева — Канны и обратно, причем за штурвалом нередко бывает сам Ислам бен Ладен. За несколько лет спецслужбы насчитали до двухсот перелетов туда и обратно! Реактивный самолет типа «Челленджер», в свою очередь, по-видимому, почти исключительно используется на линиях Лондон — Женева — Малага — Лугано. Еще по меньшей мере семь двухдвигательных реактивных самолетов типа «BAC 111» [33] 9. «BAC 111» — двухдвигательный реактивный самолет производства «Бритиш аэроспейс», способен перевозить 89 пассажиров на расстояние более 3,5 тыс. км. или «Лирджет» [34] 10. «Лирджет» — маленький реактивный самолет для деловых поездок, рассчитанный на семь пассажиров и на полеты дальностью до 2,5 тыс. км. , использовавшихся концерном бен Ладенов, были какое-то время зарегистрированы в Швейцарии, а затем сменили пункт регистрации и даже национальность.

Большое число полетов на частных самолетах, заставило европейские службы наблюдения поинтересоваться представителями семьи бен Ладенов во Франции и Монако. Оказалось, что по меньшей мере десять членов клана регулярно проживают либо в каннской резиденции, либо на улице Верне и авеню Боке в Париже, либо на маленькой шикарной вилле Шату в окрестностях Парижа, либо на Швейцарском бульваре в Монако. Ряд агентов западных спецслужб, задействованных в наблюдении по всей Европе, подозревают, что некоторые члены семьи бен Ладенов отнюдь не бесповоротно порвали с Усамой. В частности, это относится к управлению делами саудовского беглеца. По некоторым сведениям, Усама бен Ладен остался в самых близких отношениях с матерью и одним из братьев, которые недавно уговаривали его «сдаться».

До того, как превратиться в беглеца и парию (в 1994 г. лишенного гражданства), из-за которого вся семья стала объектом пристальнейшего наблюдения, в том числе и за границей, Усама бен Ладен был в большой милости у короля Фахда.

В 1980 г. Усама — уже богатый промышленник, примерный гражданин Саудовской Аравии и всеми силами стремится послужить своей стране, как делали другие члены семьи до него; шеф саудовской разведки, старый друг бен Ладенов принц Тюрки аль-Фейсал, сын покойного короля Фейсала, поручил ему организацию отрядов «арабских афганцев», собирающихся в Джидде, чтобы отправиться в Пешавар. Эти добровольцы, которых европейские журналы называют муджахидами, потоком хлынули из всех арабских стран, стремясь поддержать своих единоверцев в Афганистане в борьбе против советских захватчиков. В мусульманском мире они стали героями; их военным обучением занимаются высокопоставленные египетские офицеры, зачастую имеющие дипломы западных военных академий; некоторые арабские страны и Соединенные Штаты щедро жертвуют средства на организацию афганского сопротивления — по данным из официальных источников, более 285 млн долларов в год! Усама бен Ладен по просьбе принца Тюрки аль-Фейсала должен был заложить краеугольный камень системы набора добровольцев. Молодой идеалист, к тому же глубоко религиозный, отнесся к этому поручению как к делу своей совести. Он не просто повиновался приказу саудовского правителя, а действительно всей душой отдался делу афганского сопротивления.

Вскоре после вторжения советской армии в Афганистан в 1979 г. Усама бен Ладен отказывается от прибыльной коммерческой деятельности и дворца с кондиционером. В афганских горах организуется партизанское движение. Безоговорочно примкнув к этому антикоммунистическому крестовому походу, бен Ладен ищет случая проявить свое мужество и свою веру: об этом единодушно говорят все свидетельства. Борьба за освобождение Афганистана становится его личным джихадом. Сочувствуя «мукам афганских братьев, стонущих под пятой Москвы», которые постоянно расписывает арабская и западная пресса, Усама бен Ладен вылетает в Пакистан, откуда собирается, подобно тысячам других, тайно пробраться в Афганистан. С ним четыре жены — две жительницы Саудовской Аравии, палестинка из Сирии и филиппинка — и человек пятнадцать детей. Поначалу он поселяется в Лахоре, затем приближается к линии фронта, открыв бюро в Пешаваре.

Пешавар 1980-х гг., аванпост джихада, — удивительный город. Там постоянно сталкиваются более или менее официальные, более или менее тайные представители всех мало-мальски значимых сил, находящихся в поле зрения разведки в исламской, палестинской среде и даже во всем мире. Нужно сказать, что в ту эпоху СССР, столкнувшись с трудностями на афганской земле, весьма осложнил ситуацию, внеся свой вклад в процесс дестабилизации обстановки в Пакистане путем террористической деятельности, главным образом из-за помощи, которую последний оказывал муджахидам.

Эта подрывная деятельность, вполне в духе КГБ, велась руками коммандос из ХАД, афганской спецслужбы. КГБ оказывал ей всяческую поддержку, посылая сотни технических советников и предоставляя обширную черную кассу. В условиях, когда у самых ее дверей развернулась региональная война, Москва преследовала несколько целей: во-первых, она стремилась сдержать размах пакистанской помощи афганским мятежникам, а во-вторых, — с помощью насилия сделать ситуацию в стране неустойчивой и тем самым подготовить почву для осуществления более долгосрочных планов по вовлечению Пакистана в сферу советского влияния и получению доступа к Индийскому океану. Параллельно с использованием подрывных и террористических методов Москва в 1970-е и 1980-е гг. пыталась внедриться в коммерческую жизнь Пакистана с помощью отделения «Аэрофлота», филиалов сталелитейного треста, нефтяной компании и Минского тракторного завода. Советское присутствие в Пакистане заметно возросло: если в 1972 г. там находилось 56 советских граждан, то в 1980 г. — уже 1374, что никаким реальным договором о сотрудничестве не оправдывалось. Это, между прочим, заставило пакистанские власти наполовину сократить советское дипломатическое представительство в Исламабаде, но данная мера оказалась бесполезной: треть из сотни оставшихся дипломатов и военнослужащих все равно работала на КГБ, так что Советы продолжали организовывать террористические акции на рынках и в других общественных местах, в основном в Исламабаде и Пешаваре.