Ролан Жаккар - Именем Усамы бен Ладена: Секретное досье на террориста, которого разыскивает весь мир

Ни одно из средств массовой информации Вашингтон в этих предположениях не поддержало [59]. Престижный английский журнал, специализирующийся на вопросах обороны, — «Джейнз дефенс ревью» — заговорил об «упадке американской разведки». Американское Государственное казначейство вынуждено было в конце концов освободить двадцать четыре миллиона долларов, замороженные на счетах, открытых в США на имя настоящего владельца завода, суданского промышленника Салаха Идриса. Помимо материального ущерба, тень Усамы бен Ладена, витающая над Хартумом, стоила обеим странам разрыва дипломатических отношений и привела их к конфронтации, никак не оправдываемой настоящей политической ситуацией в регионе.

Для Усамы бен Ладена, напротив, дружеские отношения с Хасаном аль-Тураби оказались небезвыгодными — он получил несколько государственных контрактов и в итоге принял участие в строительстве автомобильных дорог и ряде крупномасштабных общественных работ, например, в строительстве аэропорта Порт-Судана и прокладке дороги из Шенди в Порт-Судан, к Красному морю, протяженностью около 1200 км, за которую суданское правительство расплатилось с ним товарами: семенами кунжута, подсолнечника и гуммиарабиком. Все это он весьма удачно перепродал на ближневосточных рынках. По данным некоторых саудовских источников и статьи в каирском журнале «Аль-Фауд» от 31 июля 1994 г., эта концессия на суданское сырье была заключена на десять лет, но даже если условия контракта действительно таковы, ничто не указывает на то, что Усама бен Ладен и суданцы выполняют их по сей день.

Присутствие бен Ладена в Судане до 1995 г., а главное — его симпатия к злокозненному шейху аль-Тураби до такой степени раздражали американцев, что Вашингтон всячески давил на Эр-Рияд, чтобы тот сурово предупредил своего уроженца. В конце концов Эр-Рияд выдал ордер на арест Усамы бен Ладена. Саудовские власти обвиняли его в поддержке фундаменталистских группировок, организующих террористические акты в Алжире и Египте, а также в связях с религиозными оппозиционерами, пытавшимися в начале мая 1996 г. создать в Саудовской Аравии независимую организацию по правам человека. При этом говорили, что ордер на арест — формальность, реверанс в сторону американцев и что он никак не повлияет на отношения между королевской семьей и кланом бен Ладенов. Нет никаких сомнений в том, что Усама — единственная заблудшая овца в семье; концерн бен Ладенов в Эр-Рияде останется в неприкосновенности.

Не обращая внимания на ордер, с комфортом устроившись в Хартуме и чувствуя себя в безопасности под крылом Хасана аль-Тураби, мятежник не перестает с другого берега Красного моря провоцировать ваххабитскую монархию своими действиями и заявлениями. Он заставляет ее принять в отношении него исключительную меру — в феврале 1994 г. Усаму бен Ладена лишают подданства Саудовской Аравии. Миллиардеру-изгою терять больше нечего, и он с головой входит в роль оппозиционера в изгнании. Он желает расшатать устои монархии, и, ради достижения своих целей, терпеливо сплетает сеть дружеских международных контактов в той же исламистской среде. Из Хартума Усама бен Ладен последовательно завязывает отношения с шейхом Омаром Абдулом Рахманом из египетской «Джамаа Исламия», с его другом Айманом аль-Завахири из «Исламского джихада» и с рядом саудовских оппозиционеров, живущих в изгнании в странах Ближнего Востока и в Лондоне. Он искусно закладывает фундамент Братства бен Ладена: эту неформальную транснациональную организацию он впоследствии поставит на службу легендарному исламскому легиону, для создания которого немало потрудился еще в Афганистане.

В мае 1996 г. нажим на хартумское правительство со стороны Саудовской Аравии и Запада чрезвычайно усилился, и Усама бен Ладен, до которого стали доходить слухи о его возможном выдворении из Судана и даже выдаче в Саудовскую Аравию, решает как можно быстрее покинуть страну. Если верить «Леттр де л,Осеан Индиан», французскому изданию, обычно хорошо информированному, бен Ладену сообщил о ведущихся насчет него переговорах Исам аль-Тураби, младший сын руководителя Национального исламского фронта. Исам аль-Тураби, по-видимому, имел какие-то деловые отношения с Усамой бен Ладеном и предупредил его перед тем, как было заключено соглашение об экстрадиции. Саудовские информаторы в Лондоне спустя несколько месяцев утверждали, что имела место сделка. По их словам, после отъезда бен Ладена власти Саудовской Аравии выслали из страны представителей мятежника с юга Судана — Джона Гаранга и прекратили поставки оружия его СНОА. Усама бен Ладен, со своей стороны, в интервью, данном 18 марта 1997 г. Хамиду Миру из газеты «Пакистан», выходящей на языке урду, дипломатично заявил:

«После нашей священной войны в Сомали Соединенные Штаты потребовали от Судана выслать меня. Судану пообещали снова оказывать экономическую помощь. Я переехал в Афганистан, но помощь Судану не была возобновлена...»

Миллиардер, нередко задумывавшийся, где бы он мог жить, если его выгонят из Судана, для которого возможность поселиться в какой-либо западной стране была исключена — как раз в то время, кстати, Великобритания сообщила через свое посольство в Хартуме, что на британской территории он персона нон грата, — отправился в Афганистан на борту большого грузового самолета «Геркулес C-130», специально зафрахтованного для него, его жен, детей и примерно ста пятидесяти сопровождающих. Через шесть часов он приземлился в Джелалабаде. Афганистан для него — дом родной; там он уже проливал свою кровь, и там его встретят, как брата.

Осужденный вечно скитаться, Усама бен Ладен покинул Судан в мае 1996 г. [60]; чуть меньше двух лет прошло с тех пор, как террорист Карлос, тоже бежавший в Судан, был обнаружен офицером французской разведки, генералом Филиппом Рондо, и выдан Франции.

В месяцы, предшествовавшие высылке венесуэльца, Хартум всячески старался проявлять добрую волю на поприще антитеррористической борьбы. Теперь и присутствие Усамы бен Ладена стало для него столь же обременительно, как раньше присутствие Карлоса, если не больше; саудовский миллиардер стал все чаще сталкиваться с разными придирками и мелкими неприятностями и в конце концов был вынужден уехать из страны вместе со своей охраной и свитой, частично состоявшей тогда из членов ВИГ. Наиболее обозленные из них даже вынесли смертный приговор шейху Хасану аль-Тураби за то, что тот пошел на поводу у Запада и содействовал высылке их шефа.

Через несколько месяцев, уже за пределами Судана, Усама бен Ладен заявит, что не имеет намерения когда-либо вернуться в страну, которая «по дешевке продала арабских афганцев». Он станет также утверждать [61], что ему едва удалось избежать двух покушений — в Омдурмане и в его хартумском доме в квартале Рияд [62]. Сердечному согласию с шейхом аль-Тураби настал конец. Усама бен Ладен чувствует себя преданным Хартумом, следующим принципам Realpolitik [63](отчасти ради того, чтобы его вычеркнули из списка стран-изгоев).