Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль) - Газета Своими Именами №17 от 24.04.2012

«Аргументы недели» интересуются: «Владимир Владимирович, когда начнутся обещанные вами посадки?» «Быдло» же помнит, как раздербанил А. Чубайс энергосистему страны, в результате чего стали систематическими аварии и массовые отключения электричества и, наконец, апофеоз — катастрофа на Саяно-Шушенской ГЭС. А его, «нанотехнолога», тотчас посадили… на нескончаемый денежный поток.

Далее Д. Грудинин напоминает и без того народом незабытое, как «…журнал Esquire выяснял истинную стоимость «олимпийской» дороги Сочи – Красная Поляна. Как оказалось, если за деньги, предусмотренные на строительство 50-километровой трассы, покрыть дорогу слоем чёрной икры, то толщина икорного слоя составит 1,1 см».

И опять же оплевавший весь советский период нашей истории г. Гундяев поставил вопрос ребром, мол, доколе?! Мол, как так вышло, что два еврея-прохиндея Березовский и Абрамович дерутся в далёком лондонском суде за миллиарды долларов-фунтов, украденных «по закону и понятиям» у бедствующих русских ребятишек?! Нет! Это бывшие советские люди, «совки», «быдло» пробуют понять, откуда взялась эта бесовская нечисть и далеко ли находится дожидающаяся их «нюрнбергская» скамья.

Ведь всё же движется, всё изменяется… Сумел же, к примеру, Христос выгнать торгашей из Храма. Сумел же В.В. Путин к патриотизму бесстрашно воззвать в своей предвыборной речи. И даже отцитировал вдруг духоподъёмный текст из поэмы М. Лермонтова «Бородино». И кто-то же враз растаял-умилился. Мол, слава Богу, подвиги русских спасителей Отечества восславил, а не чёрную икру, которой залита вексельбергова дорога к Сколкову.

Однако ж мне, вредной, и не только мне, почему-то почудилось, будто выбрано «Бородино» в образцы патриотизма не просто так, а с неким притаённым расчётцем, чтоб чёрную вексельбергову икорку не шибко обидеть и заодно удорожить монархические мечтания михалковых-прохоровых. Ведь не при «проклятом Сталине» произошло Бородинское сражение, а при царе-батюшке, когда столь гармонично общество делилось на «бар-господ» и «чёрную кость». Стало быть, и нынче иного быть не может… И никаких тебе особых советских людей не было и нет. А были некие убогие упыри без совести и чести, как о том не устаёт талдычить диссидентщина в обнимку с гундяевщиной.

И не о том ли говорят военные дневники Л. Гончарова, молодого научного сотрудника Смоленского музея природы им. Н.М. Пржевальского? Ну, конечно, о том самом! Итак:

«12 марта 1943 года.

Грохот боёв повис над лесами, болотами, реками, и всё живое покинуло эти тревожные края. Полосу боёв покидают и звери, и птицы, за исключением мелких животных. Остаются мышевидные грызуны, мелкие куньи, хищники и мелкие певчие птицы.

Лишь потом, когда бои уходили из этих мест, животные опять возвращались на эти места.

…Воздух наполнился шипением и воем снарядов. Столбы взорванной земли и дыма встали над кустами. Артиллерийский налёт! Визжащие осколки справа и слева рубили кустарник. Надо лечь, но почему-то унизительным показалось мне это. Сел в мелкую воронку и ждал уже неведомо чего, но не выпускал из рук ружья. А гитлеровцы били и били…

Внезапно среди дыма разрывов я увидел птицу. Это был вальдшнеп. Он тянул прямо надо мной, беспокойно ворочая клювастой головой и как-то странно припадая то на одно крыло, то на другое. Я едва услышал его обрывистый свист и смотрел на него радостно и благодарно. Какой-то комок подступил к горлу, но я давно разучился плакать…

16 августа 1943 года.

...В этот же день, буквально у передовой линии видел стайку серых куропаток. Судя по их поведению, они жили здесь постоянно.

Просто удивительно, как могут ютиться животные и птицы среди людской сутолоки, там, где и укрыться-то по-настоящему негде. И это виды относительно осторожные. Бойцы рассказывали, что здесь же на самой передовой линии они часто видят тетеревов. Отдельные ли это «смелые» особи или все такие, судить пока не будем.

Я уже подмечал доверчивость некоторых животных и птиц. Не случалось мне видеть в населённых пунктах столько певчих птиц, как в прифронтовых белорусских деревнях. А причина проста. Боевые действия, проходившие здесь, не дали возможности населению обмолотить лён. Его свезли с поля и в снопах сложили под стенами строений. Это и привлекло птиц.

23 июня 1944 года.

Начали наступать. Очень сильная оборона противника под Оршей в районе Осинстроя была прорвана с большими боями. Дальше было нечто ураганное — Орша, Борисов, Минск, Молодечно и, наконец, — 13 июня — Вильно…

В день прорыва утром я приехал на огневые позиции дивизиона. Располагались в редком сосновом лесу, в полутора километрах от противника: позиции часто и сильно обстреливались из миномётов. Обратил внимание на висящее на сучке брезентовое ведро. Оно съёжилось, но в отверстия были вставлены крест-накрест палочки-распорки. Прошёл бы мимо, если бы не увидел птичку, присевшую на распорку и порхнувшую внутрь ведра. Это была мухоловка-пеструшка.

Артиллеристы рассказали, что ведро провисело на дереве несколько дней, и пеструшки свили в нём гнездо. Люди не тронули гнезда, а заботливо вставили распорки. Теперь в этом необыкновенном гнезде были уже птенцы. Их кормили самец и самка.

— Она у нас смелая, чуть не на голову садится, — сказал мне офицер-артиллерист…

Скоро наметился прорыв обороны немцев на болоте у села Остров Юрьев. Я должен был срочно двинуться туда. Мы поручили оставшимся в тылу охранять брезентовое ведро с гнездом мухоловок…»

Через несколько дней после этой записи, 20 июля 1944 года, капитан Гончаров был сражён осколком вражеской мины на огневой позиции своего дивизиона. Похоронен в деревне Швабишки в восьми километрах восточнее польского города Алитус, вблизи селения Олава.

Зачем? Ради чего? А чтоб, знаете ли, ельциноидная демократия имела полное право подсовывать тем же телезрителям красавицу-резвушку Новодворскую с клиническим верещанием: «Русский фашизм — это не надуманное явление, он укоренён в сознании населения». Чтоб другой любимец властей, «вор в законе» Альфред Кох не сидел на нарах, а продолжал внаглую, беспрепятственно обгаживать Россию: «Я думаю, для того, чтобы отобрать у нас атомное оружие, достаточно парашютно-десантной дивизии. Однажды высадить и забрать все эти ракеты к чёртовой матери. Россия никому не нужна (смеётся)… Я не понимаю, чего такого особого в России?»

Представляю, как мог бы ответить ему тунгус Семён Данилович Номоконов, знаменитейший снайпер, уничтоживший целый батальон врагов, если бы вдруг спутал «нашего» немца Коха с фашистом Кохом…

Недаром Лебедев-Кумач посвятил