Порохов - Битва империй. Англия против России

Что может противопоставить грядущему апокалипсису, всем планам и сценариям дальнейшего разрушения Россия? Что может предложить она для обуздания экспансии «последней мировой сверхдержавы»? Каким образом Россия сможет переломить доминирующие ныне на планете теории мироустройства? Теории, произрастающие из геополитических, социологических и расистских представлений англосаксов.

Нужно осознавать, что безвольное созерцание происходящего — обречение нашей Родины на окончательное разрушение. Ничего не предпринимать — значит смириться с исчезновением на всемирном «кладбище народов» всех, кого сплотила Русь.

Наши предки — даже наши деды в середине прошлого века — были в гораздо более сложных условиях и в несравненно худшем положении. Защищая свое Отечество, борясь за свободу, отстаивая свою честь и добиваясь справедливости, они берегли Русь-Россию. Они делали даже большее — неоднократно спасали планету от сумасшествия стратегов, мечтающих о мировом господстве. Противостояли татаро-монгольским ордам. Помешали англичанам сломить освободительную борьбу североамериканских колоний и утвердиться Британии единственной мировой державой. Воспрепятствовали наполеоновской Франции стать вершительницей судеб мира. Переломили хребет германскому фашизму. А еще похоронили планы строительства «великих» шведских, польских, османских империй.

Мы наследники россов. И нас не минет сия чаша — остужать безрассудные головы, мечтающие о мировой гегемонии. Всякий раз, когда к нам лезли, рассчитывали застать Россию врасплох, видели ее ослабевшей и уставшей. И всякий раз обнадеживающий врага расчет оказывался несостоятельным. России хватало сил и здравомыслия на отпор. Будут, должны быть сила и воля у нее и ныне. Но главное, у нее есть тысячелетний опыт общественного устройства, который необходим миру, оказавшемуся в тупике всевозможных кризисов.

Россия может и обязана предложить миру альтернативу, находящемуся на распутье, не знающему, в каких рамках общественного устройства продолжить дальнейшее свое развитие, собственный опыт построения уникальной государственности. Мы должны поделиться этим своим более чем тысячелетним опытом. Мы должны противопоставить этот свой опыт зараженному — пусть эта мысль и выглядит парадоксально — коммунистической ментальностью. Россия, будем надеяться, переболела этой болезнью, а Запад к ней иммунитета не приобрел. Там все еще надеятся на возможность построения «счастье» в отдельно взятой группе стран.

Основоположники научного коммунизма, Маркс и Энгельс предлагали Западу строительство будущей утопии с предварительным уничтожением неполноценных, в том числе и славянских народов. Для восточных народов это учение не предназначалось. Уже указывалось выше, что Энгельс подчеркивал: в ожидаемой мировой войне, которая поможет придвинуться к «светлому будущему», с лица земли исчезнут не только «реакционные классы и династии, но и целые реакционные народы», и это, по его мнению, «тоже будет прогрессивным». Суть марксова учения заключалась в революционном уничтожении прав частной собственности и передача ее мировому правительству полноценных народов. Несколько модернизированная модель счастливого общества для «золотого миллиарда» предлагается и ныне. Мондиалисты «право на коммунизм» оставляют избранной расе. Остальному человечеству, как неполноценному, обременять собой планету не придется.

Словом, сегодня мы можем наблюдать, как капиталисты Запада строят в соответствии с заветами Маркса и Энгельса коммунизм за счет и на костях всего остального человечества. Такие вот парадоксы. И мы можем только недоумевать, вслед за Замятиным и Оруэллом: разве цель человеческого развития — создание на планете Земля огромной казармы, управляемой из единого центра?

И здесь как раз и нужно вспомнить об уникальном опыте России, которая в противовес общеевропейскому кладбищу народов стала хранилищем разнообразных культур. Нужно вспомнить о том, что называют РУССКОЙ ИДЕЕЙ.

Сам термин «русская идея» родился под пером Достоевского. В объявлении о подписке на журнал «Время» на 1861 год он писал: «Мы знаем, что не оградимся уже теперь китайскими стенами от человечества. Мы предугадываем, что характер нашей будущей деятельности должен быть в высшей степени общечеловеческий, что русская идея, может быть, будет синтезом всех тех идей, которые с таким упорством, с таким мужеством развивает Европа в отдельных своих национальностях». [108] Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч., т. 18, с. 37.

Отсюда характерная черта народа, называемого русским, подмеченная Достоевским, — «всемирная отзывчивость», то есть способность откликнуться на чужую беду, пережить ее как свою, помочь, порадоваться радости другого, принять его в свою среду, перевоплотиться самому. «Русская душа… гений народа русского, может быть, наиболее способны из всех народов вместить в себя идею всечеловеческого единения, братской любви, трезвого взгляда, прощающего враждебное, различающего и извиняющего несходное, снимающего противоречия». [109] Достоевский Ф. Полн. собр. соч., т. 26. с. 131. Ивана Солоневич соглашался: «Русская национальная идея всегда перерастала племенные рамки и становилась сверхнациональной идеей, как русская государственность всегда была сверхнациональной государственностью». [110] Солоневич И. Народная монархия. М., 1991, с. 16. А вот мнение Бердяева: «Русский народ не чисто европейский и не чисто азиатский народ. Россия есть целая часть света, огромный Востоко-Запад, она соединяет два мира; всегда в русской душе боролись два начала — восточное и западное». [111] Бердяев Н. Русская идея, с. 6. Автор выпущенной в Вене книги «Русская душа» Катарина Бета растолковывает: «В восточном благочестии доминирует не идея справедливости, а идея любви». [112] Арсений Гулыга. Формулы русской идеи.

Не нужно думать, что русская идея — это нечто особенное, присущее исключительно нашему народу и навязываемое в качестве особой модели поведения всем прочим народностям, оказавшимся под влиянием русских. Русская идея — это, скорее, национальное воплощение общей и наиболее приемлемой модели развития и сосуществования различных народов, находящихся в соприкосновении. Ведь проблема сосуществования различных народов — одна из самых больных и острых. Это одна из главных нерешенных проблем человечества. Какую модель взаимоотношений избрать? Этот вопрос возникает перед всеми государствами и народами. Многие брались утверждать свое положение среди прочих народов силой. Причем силу свою применяли, как правило, не для защиты от более сильных, чаще для грабежей и разбоев.