Николай Платошкин - Жаркое лето 1953 года в Германии

Одновременно с агитационной работой СЕПГ, МВД СССР и МГБ ГДР приступили к широкомасштабным арестам зачинщиков беспорядков. Особенно негодовал Берия, видимо, догадавшийся, что восстание в ГДР поставило крест на его смелых планах по германскому вопросу и, возможно, подорвало его претензии на лидерство среди руководства СССР. В Берлин из Москвы была срочно направлена специальная группа МВД во главе с заместителем министра и ближайшим соратников Берии Гоглидзе. Из сотрудников контрразведки советских войск в Германии и сил аппарата МВД СССР было образовано 38 следственных групп [288] Bailey G., Kondraschow S.A., Murphy D. Die unsichtbare Front… S. 221. . Еще несколько следственных групп работали в аппарате МВД СССР в Германии. Все эти вновь созданные группы должны были искать зачинщиков беспорядков. Причем Берия требовал сосредоточиться на выявлении «западного следа» в организации волнений.

К полудню 18 июня советскими войсками и МВД СССР был задержан 3361 человек, МГБ ГДР арестовала 909 человек (в том числе 521 — в Берлине) [289] АВП РФ. Ф. 06, оп. 12 а, п. 300, д. 51, л. 17. . Мильке дал органам МГБ ГДР распоряжение арестовывать в тех районах, где было объявлено военное положение, стачечные комитеты, организовывавшие забастовки под лозунгами: «Долой правительство, долой СЕПГ» без предварительной проверки лиц, участвовавших в этих комитетах. Если же стачечные комитеты выдвигали экономические лозунги типа «повышение зарплаты, снижение цен и норм», то аресты надлежало проводить только после проверки каждого члена комитета. Интересно, что к экономическим (то есть менее предосудительным) лозунгам Мильке отнес и требование тайных и свободных выборов. К концу дня 18 июня органы МГБ ГДР арестовали 1744 человека [290] Mitter A., Wolle S. Untergang auf Raten… S. 107. .

Между тем, под давлением американцев свою линию поменяли коменданты западных секторов Берлина. 18 июня они направили письмо своему советскому коллеге. В нем, в частности, говорилось: «Мы заявляем о серьезном беспокойстве в связи с событиями, имевшими место в последние дни. Мы не одобряем того, что Вы опрометчиво ввели в действие военные силы, вследствие чего было убито и тяжело ранено значительное количество берлинцев, включая жителей наших секторов.

Мы протестуем против незаконных мер советских властей, которые привели к прекращению сообщения между секторами и нарушению свободы передвижения по Берлину.

Мы категорически возражаем против утверждений, что некий Вилли Гегтлинг, убитый после разыгранного правосудия, был агентом-провокатором, находившимся на службе разведки иностранного государства. Мы требуем, чтобы суровые ограничения, наложенные на население, были немедленно сняты и свобода передвижения внутри Берлина восстановлена» [291] АВП РФ. Ф. 082, оп. 14 а, п. 280, д. 93, л. 32. . Британский комендант докладывал в Лондон, что ему едва удалось отговорить американского коллегу от включения в текст пассажа о поддержке участников беспорядков.

Однако даже такая версия послания трех комендантов вызвала гнев Черчилля. Сославшись на предыдущие сообщения британского коменданта, премьер-министр выговорил ему за участие в коллективном демарше, подчеркнув, что «если советское правительство, как оккупирующая держава, столкнулось к масштабным, судя по Вашему описанию, движением насильственных беспорядков, то у него, естественно, есть право объявлять военное положение, чтобы предотвратить анархию, и если оно действовало по Вашим же словам с «очевидной сдержанностью и умеренностью», то не было смысла в заявлениях (имелось в виду заявление трех комендантов. — Прим. авт. ). Мы не должны искать выхода из наших многочисленных трудностей, делая для целей местной пропаганды заявления, которые не соответствуют фактам» [292] Цит. по: Ostermann C. The United States, The East German Uprising of 1953… p. 21. .

Вечером 18 июня британский комендант Берлина направил в МИД Великобритании специальную депешу, в которой перечислялись случаи провоцирования Западом беспорядков в столице ГДР. «Группа борьбы против бесчеловечности» три раза запускала на воздушных шарах листовки с надписью «СЕПГ обанкротилась». Машины с громкоговорителями, принадлежавшие СДПГ, призывали народных полицейских переходить на сторону восставших. Британский комендант также предполагал, что связанная с «группой борьбы» молодежь «активно действовала на границе» (секторов). 17 июня во второй половине дня британский комендант два раза беседовал с полицай-президентом Западного Берлина Штуммом, требуя прекратить «подстрекательство» и, прежде всего, запуск шаров с листовками.

Черчилль совершенно верно оценил демарш трех западных комендантов как пропаганду. Дело в том, что уже 18 июня администрация Эйзенхауэра решила отбросить сдержанность, которую она была вынуждена проявлять во второй половине предыдущего дня перед лицом быстрых, эффективных и умеренных действий советских войск. В Белом доме прямо заявляли, что события 17 июня дают «прекрасный» повод для развертывания антисоветской пропаганды, особенно в германском вопросе. С другой стороны, по мнению американцев, волнения в ГДР в определенном смысле поставили воссоединение Германии в повестку дня, удачно выбив инициативу из рук русских. Если западные державы будут продолжать отмалчиваться или просто отвергать любые инициативы в германском вопросе, то общественное мнение ГДР, и так возмущенное тем, что обещанные американские танки так и не подошли, окончательно отвернется от Запада и даже начнет испытывать по отношению к США враждебность. Аппарат Верховного Комиссара США в Германии сообщал о «признании и высокой оценке со стороны забастовщиков и демонстрантов того обстоятельства, что советские солдаты демонстрировали явную сдержанность и не было случаев стрельбы прямо в толпу» [293] Ibid. S. 23. .

Отсюда следовала рекомендация Вашингтону: срочно принять дипломатические и иные меры, чтобы заставить СССР уйти в глухую оборону в германском вопросе и не допустить укрепления симпатий восточногерманского населения к Москве.

18 июня 1953 года положение в Германии обсуждалось на заседании Совета национальной безопасности США. Эйзенхауэр отверг предложение о проведении четырехсторонней встречи в верхах, так как она послужила бы легитимацией советских действий в ГДР. Черчилль не знал, что на заседании СНБ в Вашингтоне его обсуждали практически в той же тональности, что и советского противника: в любом случае, считали американцы, восстание в ГДР дало им в руки наиболее сильный из всех возможных аргументов против предложения британского премьера о четырехсторонней встрече [294] Ibid. S. 24. . По итогам заседания СНБ Эйзенхауэр поручил уже упоминавшемуся выше Совету по ведению психологической войны подготовить план действий по реакции на события в ГДР. Этот план, имевший примечательное название «Временный план США по извлечению выгоды из волнений в Восточной Европе» (так называемая директива PSB D-45) был утвержден на заседании СНБ 29 июня и стал именоваться директивой СНБ № 158.