Эдвард Люттвак - Переворот

Для достижения всех этих целей наши блокпосты должны быть сильными сами по себе, так как в противном случае они могут спровоцировать верные правительству силы на контратаку. Если нам удастся сформировать много команд, но малочисленных, они не сумеют эффективно фильтровать движение отдельных лиц. Поэтому искушения заблокировать все дороги любыми блокпостами, пусть и слабыми, следует избежать. И так как мы сможем надежно закрыть только несколько возможных точек, важно отобрать их с особой тщательностью. Главные точки уличного движения в прибрежном городе или городе, где протекает река, отобрать легче, — там столица имеет в плане четко очерченную форму, и все движение происходит в ее пределах. Это показано на Схеме V. В любом случае центр политической и бюрократической активности наверняка хорошо известен местным жителям, поэтому надо только выбрать периметр из прямых и достаточно широких улиц, на пересечении которых мы установим свои блокпосты (авеню и бульвары Парижа идеальны с этой точки зрения).

Аэропорты и другие транспортные сооружения

Один из классических шагов сразу после начала переворота — закрытие аэропортов и отмена всех авиарейсов. Это часть общей тактики, которая направлена на «замораживание» ситуации и предотвращение неконтролируемого перемещения лиц и информации. Будут достигнуты и иные, более частные цели: закрыв аэропорт, мы предотвратим бегство тех лидеров правительства, которых не смогли арестовать. Мы также предотвратим выдвижение в столицу сил, верных правительству. Из-за того, что переворот совершается за короткий период времени, воздушный транспорт имеет очень большое значение; сторонники, прибывшие через аэропорт в столицу, дадут шанс изменить баланс сил в свою пользу либо нам, либо правительству. Вероятно, перебросить по воздуху удастся лишь небольшой контингент бойцов, но в контексте хрупкого баланса сил в активной фазе переворота он может сыграть решающую роль.

Однако воздушный транспорт крайне уязвим, так как сильно зависит от наличия достаточно длинных свободных взлетно-посадочных полос; поэтому, в свою очередь, излишней зависимости от него нам следует по возможности избегать. В той степени, в какой мы сумеем обойтись без прибывающей по воздуху поддержки, нужно предотвратить использование всех аэропортов в столице и вокруг нее. Аэропорты — и военные, и все остальные — наверняка будут тщательно охранять. Это может оказаться серьезным препятствием, если правительство по-прежнему контролирует значительные вооруженные силы за пределами столицы и располагает транспортными самолетами для их доставки в столицу. Захват охраняемого аэродрома будет, конечно, непростой задачей, но воспрепятствовать его использованию гораздо проще. Нескольких грузовиков, размещенных на взлетной полосе либо тайно, либо при поддержке изнутри аэропорта и «прикрытых» небольшими группами с оружием, чтобы предотвратить их удаление с поля, достаточно, чтобы нейтрализовать целый аэропорт. Несколько предупредительных выстрелов с подходящих позиций также могут предотвратить посадку любого самолета в аэропорту.

Другие формы организованного транспорта вряд ли будут иметь значение в современных условиях. Во многих развивающихся странах железные дороги играют маргинальную роль в транспортной инфраструктуре. Но даже там, где они важны с экономической точки зрения, они зачастую удалены от крупных населенных пунктов, потому что изначально их строили для соединения месторождений полезных ископаемых и плантаций с глубоководным портом; эти пути служили задачам колониальной экономики, а не связующим звеном между населенными пунктами. В Европе и тех частях Латинской Америки, где дело обстоит иначе, железные дороги ввиду временного фактора все равно не важны с нашей точки зрения. В любом случае нейтрализовать их очень просто. Во время организованного Пилсудским в 1926 году переворота в Польше значительная часть действий разворачивалась вокруг железных дорог, но войска по железной дороге так и не смогли прибыть в срок, чтобы разрешить ситуацию, так как обе стороны без труда предотвратили перемещение противника, хотя и не обеспечили свое собственное. В таких местах, как в Эфиопии, где железные дороги (вернее, одна железная дорога: Аддис-Абеба — Джибути) имеют большое значение, должна быть осуществлена их техническая нейтрализация [78] Значительная часть эфиопской армии, которая не сражается против сомалийских боевиков «шифта», дислоцируется в гарнизонах вдоль единственной железной дороги, ведущей к морю. . Железные дороги по самой своей природе зависят от функционирования всей их системы, и если всего одна секция дороги или дорожного оборудования подвергнется саботажу, на какой-то срок прекратит работу вся система. Разрывы между двумя участками железной дороги легко перейти, но на том конце полотна может и не оказаться подвижного состава.

Общественные здания

Необходимость обеспечить бюрократию и массы видимым доказательством реальности нашей власти должна быть постоянным элементом нашего анализа. В противном случае эта цель окажется самым неопределенной и наименее целостной. Непременно следует захватить резиденции политических лидеров, которых мы собираемся арестовать, а также здания, в которых размещены нужные нам средства, — например, здание телерадиовещательной корпорации. В первом случае нам надо войти в здание лишь ненадолго, чтобы произвести арест; однако во втором случае нужно захватить и оккупировать все здание и, возможно, противостоять контратакам сил, которые попытаются его отбить. Но есть и другие официальные здания, которые придется захватить или, по крайней мере, взять под контроль доступ в них. Приблизительно их можно определить как здания, владение которыми равнозначно обладанию политической властью.

В большинстве стран есть та или иная форма выборного органа, парламента или его местного эквивалента, но во многих странах политическая власть исходит из дворца президента или другого правителя (или центрального комитета партии); нас не должна сбить с толку конституционная фикция, и после стольких усилий, направленных на выявление различий между реальной политической властью и ее символами, мы не совершим ошибки, тратя наши ограниченные ресурсы на последние.

Тем не менее всегда найдется несколько «знаний-символов», которые могут сыграть важную роль во время ключевой переходной фазы переворота. Владение этими зданиями той или иной стороной будет сигналом для масс и рядовых членов бюрократического аппарата в смутное время, когда неясно, какая же из сторон реально контролирует положение. Если мы овладеем подобными зданиями, это привлечет на нашу сторону тех, кто до этого занимал выжидательную позицию. Поэтому, хотя, может, это и бессмысленно с прагматической точки зрения, все же есть смысл захватить эти здания-символы. Во время переворота в Гане в 1966 году, когда был свергнут режим Нкрумы, очень толковые и практично настроенные лидеры переворота почувствовали, что им необходимо пробиться в резиденцию президента, Flagstaff House, хотя там не было ни самого Нкрумы, ни важных технических устройств. Они поняли, что хотя резиденция — хрестоматийный символ, лишенный реального значения, овладение им очень важно для того, чтобы заручиться поддержкой масс Аккры, для которых контроль над политической властью естественным образом ассоциировался именно с этим зданием. К счастью, благодаря природе такого рода символов подобных зданий, овладение которыми станет важным моментом переворота, будет не больше одного-двух.