Елена Висенс - Западная Сахара. Преданная независимость

В прошлом году в Западной Сахаре прошли демонстрации в поддержку отделения от Марокко: они были жестоко подавлены. Несмотря на посреднические усилия ООН, обе стороны упорствуют и не желают идти ни на какие, даже самые необходимые компромиссы.

Абубакр Джамал, главный редактор марокканского еженедельника Le Journal, в августе 2005 года опубликовал открытое письмо королю Мохаммеду VI. «Путь, по которому развивалась ситуация в Западной Сахаре, — пишет он, — не выгоден Марокко. Общественное мнение здесь заблуждается, думая, что поддержка нашей позиции ослабевает. Есть еще опасения, что неблагоприятный исход этого конфликта приведет к периоду нестабильности, который может стать разрушительным для будущего страны. Поражение могло бы угрожать монархии и дорого стоить стране».

Начиная с мая 2005 года в двух крупнейших городах Западной Сахары — Эль-Аюне и Смаре — прошла серия демонстраций с призывами к отделению. Жестокость, с которой они были разогнаны, в особенности в октябре, сделали ситуацию более взрывоопасной. В попытке разрешить кризис США использовали свое дипломатическое влияние, чтобы помочь обеспечить освобождение в августе 2005 года последних 404 марокканских заключенных, удерживаемых Фронтом ПОЛИСАРИО. В сентябре, после отставок Джеймса Бейкера и Альваро де Сото, Генеральный секретарь ООН назначил своим личным посланником в Западной Сахаре Питера ван Вальсума.

Эти события стали поворотным моментом в истории конфликта. Имея двух его участников, цепляющихся за свои непримиримые позиции, ООН осознает, насколько сложно будет найти решение этого тридцатилетнего спора. Демонстрации в Эль-Аюне и Смаре показали, что в этом конфликте есть и более спорные моменты, чем фосфаты, рыбные запасы и политические амбиции Марокко и Алжира. Если здесь и можно найты выход, политики должны выступить с новыми и оригинальными идеями.

Претензии Марокко на эту бывшую испанскую колонию восходят к 1975 году и основаны на историческом праве. Начиная с 1979 года, когда Мавритания отозвала свои претензии, Марокко оккупировало территорию. Фронт ПОЛИСАРИО, поддержанный Алжиром, борется за независимость под лозунгом национального самоопределения. В самом начале конфликта обе стороны — Марокко и Алжир — эксплуатировали напряженность для того, чтобы укрепить свой новый статус суверенного государства. Но шло время, и это стало препятствием для двустороннего сотрудничества и строительства Арабского Магрибского союза.

Марокканская монархия использовала войну, чтобы вдохновить национальное единство, разрядить критику слева, отвлечь энергию армии и восстановить собственную законность после разрушительных социальных и политических кризисов 1970-х. [11] В 1971 году полковник Мохаммед Абабу совершил переворот. В следующем году король Хасан II чудом спасся от воздушной атаки. (Примечание автора) Что касается Алжира, то, несмотря на отсутствие официальных требований по отношению к Западной Сахаре, территориальный вопрос всегда представлял там внутреннюю политическую проблему. По крайней мере до смерти президента Хуари Бумедиена в 1978 году правительство стремилось воспрепятствовать слишком близким отношениям между Марокко и Западом, [12] См. статью Лауари Адди «Алжир и Рабат, столько миль порознь»: Le Monde diplomatique, английская версия, декабрь 1999 года. (Примечание автора) пока алжирские военные пытались укрепить свое влияние, разыгрывая национальную карту.

Все 70-е годы Марокко отказывалось уступить даже дюйм того, что, как оно настаивало, было неотъемлемой частью его территории. Но превосходное знание местности повстанцами из Фронта ПОЛИСАРИО позволило им нанести ряд серьезных поражений марокканским вооруженным силам. И хотя в 1981 году король Хасан II согласился в нринципе на проведение референдума по вопросу о самоопределении, он продолжал укреплять свои вооружённые силы. Строительство оборонительных стен, защищавших ненаселенные районы от набегов отрядов Фронта ПОЛИСАРИО, позволило армии покончить с активностью повстанцев и преобразовать конфликт в более выгодную войну на изнурение.

Надежда короля состояла в том, что он в конечном счете обеспечит себе победу, нейтрализуя владение врагом знаний ландшафта и передав спор международному арбитражу. Два события 1988 года подтвердили эти ожидания. Алжир восстановил дипломатические отношения с Марокко после двенадцатилетнего разрыва. И господство племени регейбат над другими племенами ускорило кризис внутри самого Фронта ПОЛИСАРИО, в результате которого значительное число сахарцев из лагерей для беженцев в Тиндуфе в западной части Алжира вышли из рядов Фронта и откликнулись на призыв Хасана «воссоединиться с милосердной и всепрощающей родиной».

Марокко пыталось представить конфликт в Западной Сахаре как скорее внутреннюю, чем международную проблему. Хасан особо надеялся на то, что поддержка недовольных действиями Фронта ПОЛИСАРИО сделает референдум излишним. Его милосердие отражало традиционный процесс обеспечения экспансии методом убеждения племен дать клятву преданности короне. Желая интегрировать народ Западной Сахары через политику регионального развития, он отказался вести переговоры непосредственно с Фронтом ПОЛИСАРИО.

В конечном счете обе стороны согласились на ООНовский план мирного урегулирования, и референдум по вопросу о самоопределении был назначен на 1992 год. Но провал в переговорах о том, кто должен иметь право голоса, препятствовал проведению референдума. С тех пор все предложения ООН, включая план специального посланника Джеймса Бейкера о четырех- или пятилетнем переходном этапе автономии с последующим проведением заключительного решающего референдума, были отвергнуты одной или другой стороной.

В то время как Фронт ПОЛИСАРИО и Алжир всегда поддерживали идею референдума, Марокко предпочитало выжидать, пока поддержка Алжиром сахарцев не дрогнет, надеясь на то, что смерть Бумедиена могла бы открыть путь для достижения соглашения с его преемником, Шадли Бенджедидом. Позже, в течение 1990-х годов, борьба Марокко с исламскими террористами была основана на слабости Алжира. Хотя исполнительная власть Алжира сплотилась вокруг нынешнего президента Абдельазиза Бутефлики, армия и органы безопасности остаются мощными, но общее согласие по вопросу Западной Сахары и в более широком смысле по вопросу отношений с Марокко вряд ли будет достигнуто.