Вадим Роговин - Была ли альтернатива? («Троцкизм»: взгляд через годы)

Описывая все эти факты, Муралов, Смилга и Каменев в письме, обращённом в Политбюро и Президиум ЦКК, подчёркивали, что «трудно придумать действия более постыдные для руководителей и организаторов борьбы с оппозицией, более безобразные под углом зрения юбилейного праздника, более глупые с точки зрения интересов господствующей фракции… Каждый московский партиец знает, что фашистские группы получили инструкции от секретарей райкомов и что центром всей этой омерзительной кампании является секретариат ЦК ВКП(б), пользующийся Президиумом ЦКК, как послушным и на всё готовым орудием» [771] Там же. .

Троцкий в письмах, также направленных руководству партии, отмечал, что «натиск на ленинские лозунги оппозиции произвели худшие элементы сталинского аппарата, в союзе с прямыми отбросами мещанской улицы… Здесь повторилось точка в точку то, что наблюдалось при избиении большевиков на улицах Ленинграда в июле 1917 года, когда наибольшую активность проявляли наиболее черносотенные элементы… Все действия такого рода ни в малейшей мере не походили на расправу толпы. Наоборот, все они совершались за спиной толпы, при небольшом количестве зрителей, силами небольших групп, при руководящем участии официальных и полуофициальных лиц…» [772] Там же.

Заранее спланированная сталинская провокация была впоследствии использована им для утверждения о том, что «7 ноября 1927 года открытое выступление троцкистов на улице было тем переломным моментом, когда троцкистская организация показала, что она порывает не только с партийностью, но и с советским режимом». К моменту высылки Троцкого за границу была создана новая версия — о якобы намечавшемся «троцкистами» на 7 ноября 1927 года перевороте; призыв выполнить «Завещание» Ленина истолковывался как призыв к такому перевороту.

Самостоятельное выступление оппозиции на октябрьской демонстрации спустя неделю стало поводом для исключения Троцкого и Зиновьева из партии, остальных одиннадцати оппозиционеров, входящих в состав ЦК и ЦКК,— из этих органов, а также снятия их со всех партийных и советских постов. Теперь ни один из оппозиционеров не мог оказаться в числе делегатов XV съезда даже с совещательным голосом.

16 ноября произошло ещё одно трагическое событие — самоубийство одного из ведущих оппозиционеров А. А. Иоффе. Одной из причин этого была его тяжёлая болезнь и отклонение Центральным Комитетом просьбы о выезде для лечения за границу, другой причиной — поражение оппозиции, уроки которого Иоффе пытался осмыслить в предсмертном письме, адресованном Троцкому. Сразу же после самоубийства в квартиру Иоффе явились агенты ГПУ, конфисковавшие это письмо, которое было передано Троцкому лишь через несколько дней в фотокопии. Письмо было использовано сталинистами, опубликовавшими его отдельные куски с сопровождением издевательской статьи Ярославского «Философия упадничества».

Похороны Иоффе были назначены на рабочее время, чтобы помешать московским рабочим принять в них участие. Тем не менее, они собрали не менее десяти тысяч человек и превратились во внушительную оппозиционную манифестацию.

На XV съезд, открывшийся 2 декабря 1927 года, сталинско-бухаринское Политбюро вышло с программой постепенного преобразования нэпа для решения задач социалистической реконструкции сельского хозяйства, усиления плановых начал, ограничения капиталистических элементов города и деревни. Все эти идеи, равно как и некоторые практические меры, намеченные съездом, например, освобождение от уплаты сельхозналога 35 процентов крестьянских хозяйств (маломощных, бедняцких слоёв деревни) были, по сути дела, взяты из оппозиционной платформы.

Под давлением оппозиционных требований шла разработка первого варианта пятилетнего плана, вынесенного на обсуждение съезда. Этот вариант исходил из возможности относительно плавного, бескризисного развития народного хозяйства. Прирост промышленной продукции намечался с убывающей из года в год скоростью — от 9 до 4 процентов. Столь низкие темпы объяснялись составителями плана необходимостью соблюдения пропорциональности между накоплением и потреблением, отказа от «максимума темпа накопления». Однако и личное потребление должно было возрасти по плану за 5 лет всего на 12 процентов. Крайняя робость этого замысла пятилетки ярче всего проступала в том, что к её концу государственный бюджет должен был составлять всего 16 процентов национального дохода, тогда как даже в царской России он составлял до 18 процентов.

Впоследствии Троцкий отмечал, что «инженеры и экономисты, составлявшие этот план, были несколько лет спустя сурово наказаны по суду, как сознательные вредители, действовавшие под указку иностранной державы. Обвиняемые могли бы, если бы смели, ответить, что их плановая работа целиком соответствовала тогдашней „генеральной линии“ Политбюро и совершалась под его указку» [773] Троцкий Л. Д. Что такое СССР и куда он идет? Париж, 1988. С. 56. .

На съезде ничего не говорилось о кризисе хлебозаготовок и угрожавшей городам голодной блокаде. Выдвинутое оппозицией предложение о принудительном займе хлеба у 10 процентов наиболее богатых крестьянских хозяйств было объявлено Молотовым при поддержке Сталина линией на разрушение Советского государства. «…Это предложение о „займе“ — прямой срыв всей политики партии, всей политики нэпа,— говорил Молотов.— Поэтому тот, кто теперь предлагает нам эту политику принудительного займа… каким бы добрым желанием ни было это предложение проникнуто,— тот враг рабочих и крестьян, враг союза рабочих и крестьян. ( Сталин : «Правильно!») [774] XV съезд Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Т. 2. С. 1222.

В последующие годы в сталинистской историко-партийной литературе XV съезд был назван «съездом коллективизации». Однако это определение столь же неверно характеризует содержание этого съезда, как определение «съезд индустриализации» — содержание XIV съезда. Поскольку XV съезд был всецело вовлечен в «добивание» оппозиции, обсуждение назревших изменений в социально-экономической политике заняло на нём второстепенное место. Доклады Рыкова и Молотова обсуждались достаточно бегло, в прениях по ним выступали в основном местные партийные работники. Идея коллективизации в этих докладах и в решениях съезда была сформулирована в самом общем виде.

Значительно большую «твёрдость», чем в выработке принципиальной политической линии, XV съезд проявил в «добивании» оппозиции. Разумеется, «Контртезисы» оппозиции к съезду ни в какой форме на нём не обсуждались. Несколько оппозиционеров, включенных специальным постановлением ЦК в число делегатов с совещательным голосом, были допущены на трибуну съезда, но их выступления непрерывно прерывались издевательскими репликами, призванными сбить оратора с мысли и помешать восприятию его аргументации. По этой части происходило как бы соревнование между президиумом и залом.