Алексей Миллер - Лекции Алексея Миллера на Полит.ру

Между тем тот символический капитал, который был у Ющенко — борца, страдальца, победителя (все это написано без иронии), — растрачен едва ли не без остатка, причем как внутри страны, так и за рубежом. Внутри страны вновь доминирует восприятие Ющенко как человека слабого, не слишком компетентного, в целом не соответствующего масштабу той роли, на которую он замахнулся. За год у власти к этому портрету добавились обвинения в коррумпированности окружения и сомнения в чистоплотности самого президента, вызванные скандалом из-за роскошного образа жизни сына Ющенко и тем, каким образом президент старался этот скандал приглушить. Рейтинги президентской партии «Наша Украина» за три месяца до новых парламентских выборов, по самым оптимистичным оценкам, не превышают 20%. Между тем в результате конституционной реформы именно Верховная Рада становится главным центром власти в стране и формирует правительство. Попытки Ющенко поставить конституционное соглашение под сомнение и инициировать референдум в пользу его отмены в январе 2006 г. ясно показали, что ни сил, ни правовых механизмов для такого сценария у него уже нет. Единственный оставшийся у Ющенко значимый политический союзник — социалисты — ясно дали понять, что будут отстаивать новые принципы организации власти. Единственный орган, который мог бы легитимно оспорить конституционное соглашение, - это Конституционный суд, но он оказался недееспособным из-за истечения полномочий большинства судей, а парламент не торопится утвердить новых членов КС до выборов и формирования правительства Верховной Радой.

Если курс на вступление в НАТО неприемлем для востока страны, то курс на сближение с Россией и полноценное вступление в ЕЭП неприемлем для запада Украины, где живет подавляющее большинство оставшихся верными Ющенко избирателей. Даже если бы президент захотел вдруг резкого сближения с ЕЭП, с электоральной точки зрения он ничего бы не приобрел на востоке и рисковал бы много потерять на западе страны, где у него есть сильный конкурент в лице Ю.Тимошенко и ее блока. Отставленная премьерша не только оказалась еще большей популисткой, чем Ющенко, но и заметно более органично справляется с исполнением этой роли на политической сцене. Она настойчиво апеллирует к символике Майдана, так что даже на этот весьма выцветший ресурс Ющенко сохранил монополию лишь с точки зрения формальных авторских прав, закрепленных за его старшим сыном. Блок Тимошенко уже обогнал «Нашу Украину» по популярности у избирателей центра страны и наступает ей на пятки на западе.

Среди провозглашенных Ющенко внешнеполитических приоритетов лишь интеграция в ЕС могла бы послужить в качестве платформы для объединения расколотой страны. В ЕС есть силы, которые пытаются настаивать на скорейшем рассмотрении этого вопроса. Европейский комиссар Данута Хубнер (разумеется — представитель Польши) включила этот тезис в один из своих меморандумов уже в начале 2005 г. И не нужно слишком легко сбрасывать это со счета — поляки имеют в этом поддержку целого ряда новых членов ЕС (хотя и не тех, кто несет на себе финансовое бремя расширения). Напомню, что роль идеологического обеспечения для первой стадии расширения НАТО и ЕС играла концепция «похищенной» Центральной Европы, в которой России была отведена роль того самого похитителя и, что важнее, главного и перманентного «Иного», источника угрозы. Тот же мотив стараются использовать применительно к новой Восточной Европе. И эти голоса теперь звучат не «из прихожей», а в главных европейских салонах. В этом смысле ЕС теперь стал заметно более трудным партнером для России.

Кроме того, Ющенко очень хочет надеяться, что стремление Украины в евроатлантические структуры получит поддержку со стороны Вашингтона. Однако позиция США более значима в вопросе расширения НАТО, чем ЕС, к тому же приоритетом для США является «продавить» членство в ЕС для Турции.

Главные доноры Евросоюза из числа стран «старой Европы» весьма ясно заявили о нереалистичности надежд на членство Украины в ЕС в сколько-нибудь обозримом будущем. Эта позиция была столь жестко обозначена с самого начала отношений с новой украинской властью, что во время своего визита в Германию сразу после победы на выборах, на волне симпатий к «оранжевой революции» немецкого общественного мнения, Ющенко не счел возможным ни разу даже упомянуть о перспективе членства Украины в Евросоюзе.

Все, что происходило в ЕС в 2005 г., лишь подчеркивало бесперспективность надежд Украины. Европейская конституция была провалена. Расширение 2004 г. создало много проблем, которые ЕС не сможет быстро переварить. Бюджет на 2007-2013 годы принят с трудом, и дебаты ясно показали, что наиболее богатые страны весьма жестко борются за сокращение собственной доли финансового бремени. Теракты в Лондоне и, особенно, беспорядки в парижских предместьях сделали будущее решение о принятии Турции еще труднее, причем вне зависимости от того, каким оно будет.

Ясно, что раньше Турции Украина в ЕС не войдет. И, скорее всего, не войдет вместе с Турцией. А шансов на то, что она войдет в ЕС вместо Турции, еще меньше. Скорее всего, ЕС «закроется» после принятия Болгарии и Румынии в 2007 г., во всяком случае, пока не сумеет переварить расширение и принять Конституцию, либо будет в течение длительного времени допускать новых членов гомеопатическими дозами. Например — Хорватию.

Ющенко можно только посочувствовать — в сфере внешней политики он не может получить для себя накануне выборов никаких дивидендов. В некотором смысле положение Ющенко оказалось хуже, чем у Кучмы. Последний, понимая, что на Западе Украину в обозримом будущем не ждут, как мог затягивал принятие решений по вопросам участия в интеграционных проектах с Россией, старясь при этом не только сохранить прежние привилегии в энергетической сфере, но и получить новые — либо как поддержку на выборах, либо как плату за интеграционные обещания, с выполнением которых можно было еще потянуть. Проведя избирательную кампанию под лозунгами «марша в Европу» и перевода отношений с Россией «на прозрачные рыночные основания», доказывая, что членству в ЕС мешает главным образом плохая репутация режима Кучмы, Ющенко лишил себя пространства для маневра, чтобы в следующий момент убедиться, что никакого ускоренного «марша в Европу» не получится. Экономические потери в отношениях с Россией не заставили себя долго ждать. А на роль Моисея, способного если не 40, то хотя бы 20 лет водить свой народ по пустыне, то есть по долгой дороге в ЕС без дешевого российского газа, Ющенко никак не похож. Да и народ несколько иной...

Практически все авторитарные режимы на постсоветском пространстве, будь то мягкий российский авторитаризм или совсем не мягкий узбекский, сделали быстрые и эффективные выводы относительно того, как можно блокировать «цветные революции». Это отразилось в изменениях законодательной базы [6] Всякий делал это как умеет. Лукашенко законом запретил плохо говорить о себе. И.Каримов просто запретил работу ряда иностранных общественных организаций в стране. Впрочем, в этом отношении ему показал пример тот же Лукашенко. В России Дума подготовила держимордовский закон о неправительственных организациях, который удалось несколько приблизить к нормам приличного общества лишь после волны протестов в самой стране и за границей. , создании контролируемых властью молодежных организаций, которые можно вывести на площадь в нужный момент. Лишь режиму Акаева не хватило времени на подготовку. Однако «цветная революция» в Киргизии сопровождалась прогулкой участников свержения А. Акаева по бишкекским магазинам, которая убедительно показала, что мирный характер киевских событий - это не правило, а, скорее, исключение. Последовавшие затем события в Узбекистане (весьма кровавые) и в Азербайджане (где власти и оппозиция уже вели себя более сдержанно, ограничившись лишь арестами потенциальных лидеров оппозиции и мирными митингами протеста) свидетельствуют, что «оранжевая революция» войдет в историю не как начало волны подобных движений в постсоветских государствах, а, скорее, как последняя удавшаяся «цветная революция». На перевыборах Н.Назарбаева в Казахстане, которые, как считалось после «оранжевой революции», станут следующим большим «боем за демократию», никто даже не вспоминал о киевских событиях годичной давности. Ясно, что и Лукашенко на ближайших выборах «цветная революция» не грозит — вопрос только в том, сумеет ли оппозиция организовать сколько-нибудь массовые выступления протеста и сколько они продлятся [7] Лукашенко в обозримом будущем никакая «оранжевая революция» не грозит, поскольку его авторитарный режим с режимом Кучмы не сравнить. Свои Гонгадзе у него, разумеется, есть, а вот появление собственных Мельниченко, Ющенко и любой значимой оппозиции Лукашенко душит в зародыше. Силовые структуры вполне ему лояльны. При этом он ухитряется поддерживать в Белоруссии уровень жизни по крайней мере не ниже украинского, и свои выборы и референдумы выигрывает без вбросов бюллетеней. (Последнее не означает, разумеется, что Лукашенко непременно откажется от подобных методов, если нужда припрет.) В активной политической поддержке России Лукашенко для сохранения своей власти не нуждается. Похоже, что в отношении Лукашенко Запад в целом принял тактику постепенного размягчения режима. Сколько это займет времени, и удастся ли вообще, сказать трудно. Поэтому Москве, у которой с Лукашенко немало своих проблем, но которая все же боится его смены по принципу «не стало бы хуже», в отношениях с Белоруссией можно никуда особенно не торопиться. Белоруссию с Лукашенко на Западе никто не ждет, а Белоруссию без него мы увидим еще не скоро. .