Альберт Беляев - Вся чернильная рать...

Книга Р. Хинли, которую автор предлагает рассматривать как дополняющую его предыдущие работы, посвященные русским писателям, состоит из трех больших разделов, или частей. Первая часть посвящена исторической и литературной обстановке в дореволюционной и послереволюционной России в широком плане; во второй автор дает истолкование роли и значения литературы в общественной и политической жизни советского общества, и, наконец, часть третья целиком и полностью «сфокусирована» собственно на литературе, на литературных проблемах и на отдельных литераторах. В этой главе излагается история возникновения советской литературы, дается оценка литературным течениям, теориям, группам, возникавшим и исчезавшим в ходе развития советской литературы.

Подход Р. Хинли к советской литературе ничем, собственно, не отличается от традиционно советологического: как и его предшественники, он склонен рассматривать советскую художественную литературу прежде всего как источник, или, по выспреннему выражению Хинли, как «окошко, через которое мы сможем рассматривать — в верном или искаженном свете — Россию» [163] Hingley R. Op. cit., p. 11. (вспомним американских советологов: Вера Александрова рассматривала произведения советских писателей именно в качестве источника «социальной и политической информации», а Эрнст Симмонс — в качестве носителей «специальных данных» о жизни советского общества).

Казалось бы, Хинли косвенно свидетельствует о правдивости советской литературы, однако весьма примечательна оговорка насчет «искаженного рассматривания» России. Она, конечно, не случайна и выдает намерения автора использовать почерпнутые из литературы сведения о советской действительности с неблаговидными целями: слишком часто ловили советологов с поличным за руку, слишком часто уличали их в преднамеренной лжи и клевете. И потому Хинли кокетничает: «…как ни парадоксальным это покажется… искажение… часто… способствует наиболее глубокому проникновению в суть вещей» [164] Ibidem. .

Таким нехитрым способом Р. Хинли сам себе выдал индульгенцию и отпустил все грехи. Если, мол, он и искажает картину жизни в Советской России и в советской литературе, то это делается, оказывается, для того, чтобы добиться… «проникновения в суть вещей»!

«Метод парадоксов», изобретенный Рональдом Хинли, открывает поистине безграничные возможности перед советологами. Наконец-то найдена «теоретическая» база их непреодолимой склонности к фальсифицированному, клеветническому, извращенному изображению реальной советской действительности.

Оказывается, все это делается ради «глубочайшей проницательности»! Браво, мистер Хинли! Подобный «метод», несомненно, скажется на повышении производительности труда советологов, и в результате можно ожидать значительного увеличения объема вранья и лжи о советском обществе и о советской литературе.

Действенность своего метода Рональд Хинли демонстрирует с первых же страниц своей объемистой книги. Пожалуй, никто из советологов до Хинли не рисковал опровергать тот факт, что 1917 год в России знаменателен двумя революциями: Февральской, в результате которой к власти в России пришла буржуазия, и Октябрьской социалистической, в результате которой власть в стране перешла в руки рабочих и крестьян, в руки народа. Хинли же утверждает, что не было никаких революций в России в 1917 году ни в феврале (ибо, по Хинли, царский режим «рухнул» сам по себе), ни в октябре (ибо в стране, по Хинли, некому было сопротивляться большевикам, и они просто «прибрали» беспризорную власть к рукам).

А чтобы похлестче уязвить и опорочить этих самых большевиков, Хинли не гнушается вновь пустить в ход расхожую и давно уже скомпрометировавшую себя версию о «секретной финансовой помощи кайзеровской Германии» [165] Hingley R. Op. cit., p. 7. русским революционерам.

К сожалению, грустит Хинли, до сих пор в Советском Союзе существует неколебимое и устойчивое отношение к революции в октябре 1917 года как к «благородному и достойному восхваления деянию» [166] Ibid., p. 8. . И это потому, уверяет Хинли, что большевикам удалось внушить всем и каждому простую и ясную мысль о том, что любую попытку свергнуть Советскую власть следует рассматривать как контрреволюцию. Под влияние этих внушений подпали, дескать, и писатели. Хинли пишет: «…абстрактная концепция революции зачаровывала словно гипнозом русских писателей» [167] Hingley R. Op. cit., p. 8. .

Судя по всему, Рональд Хинли очень бы хотел «разочаровать» советских писателей в идеалах Октябрьской революции и в отношении к Советской власти…

По мнению Хинли, после событий в России в октябре 1917 года (он ведь не считает их революцией!) в России вдруг возникла ни с того ни с сего «гражданская война между красными (большевиками) и белыми (антибольшевиками)». Ну а так как, утверждает советолог, действия белых представляли собой «плохо скоординированные, разрозненные попытки оппонентов (!) Ленина свергнуть его правительство, то, в сущности, эти их действия следует именовать революционной борьбой» [168] Ibidem. .

Итак, перед нами «парадокс» Хинли во всей своей наготе: восстание рабочих и крестьянских масс России под руководством ленинской партии большевиков, приведшее к свержению власти помещиков и капиталистов и к установлению в стране власти трудового народа, власти Советов, читателю предлагается революцией не считать, а вот вооруженную борьбу свергнутых народом классов угнетателей и их наемников за возврат своих привилегий и власти предлагают именовать «революционной борьбой»!

Суждения Хинли о причинах победы большевиков в гражданской войне в России по меньшей мере вторичны. Он пишет: «Победа большевиков объясняется рядом причин. У них была лучшая координация действий в силу того, что они занимали стратегические позиции в центре; их политическая программа звучала более позитивно по сравнению с белыми, которых объединяла лишь одна ненависть к большевизму; крестьяне опасались, что победа белых приведет к реставрации помещиков; и, наконец, ненависть к белым вызывалась широкой и неэффективной иностранной военной интервенцией на стороне белых, в которой участвовали войска Англии, Франции, Японии, США и других стран» [169] Hingley R. Op. cit., p. 34. .

Напрасно Р. Хинли умалчивает о первоисточниках подобных умозаключений и делает вид, что они являются плодом его собственных размышлений. На самом же деле Хинли лишь добросовестно изложил задолго до него пущенные в оборот формулы, относящиеся к оценкам Октябрьской революции в России и объясняющие причины победы большевиков в гражданской войне. Если уж быть совсем точным, то о «лучших стратегических позициях» большевиков писал, к примеру, еще в 1956 году американский советолог Уильям Харкинс; а о «более позитивном звучании» политической программы большевиков Р. Хинли вычитал, несомненно, у своих заокеанских коллег — у Джеймса Биллингтона в его книге «Икона и топор» (1967) и у Дэвида Маркхэма в книге «Голоса красных гигантов» (1967).