Алексей Кунгуров - Вертикаль. Как работает система Путина

Базис разрушается, а следом за ним рушится и надстройка. Экономический крах становится неизбежен, что ставит страну перед альтернативой: либо революция и экономические реформы, направленные на воссоздание собственной перерабатывающей и легкой промышленности, что снимает зависимость страны от конъюнктуры мировых сырьевых рынков и позволяет сохранить суверенитет; либо окончательная капитуляция перед Западом в лице транснациональных корпораций, что повлечет превращение РФ в периферийную резервацию, совокупность зон влияния крупнейших ТНК. В последнем случае совершенно неизбежен окончательный раздел страны. Свершится мечта академика Сахарова — на месте бывшего СССР возникнет 50 нищих, но «свободных» территориальных образований.

И не надо пафосно брызгать слюной и заявлять, что народ этого не допустит. Нет у нас народа, есть быдло, которое ничего не волнует, кроме собственной миски. Что это быдло делало, когда СССР разорвали на 15 «независимых» бантустанов? Быдло ликовало, предвкушая магазины с двадцатью сортами колбасы. На окраинах империи национально озабоченное быдло радовалось освобождению от «русской оккупации». Так что через полгодика анархии, голода и эпидемий, последующих за экономическим коллапсом, то же быдло станет рукоплескать любым оккупационным войскам, ежели их присутствие будет сулить им восстановление подачи электроэнергии в дома хотя бы на три часа в день и гарантированную работу за талоны на бесплатную похлебку.

Поскольку я оптимист, то предпочел бы революцию утилизации страны. Опять же, не буду утверждать о неминуемости революции. Речь идет лишь о неизбежности приведенной альтернативы. Но даже если считать революцию неизбежной, мы не видим в качестве ее движущих причин никаких классовых противоречий. Представим на минуту, что в стране нет ни олигархов, ни вообще буржуазии, а все бюрократы как один социально ответственны. Экспорт сырья осуществляется в максимальном объеме, вырученные средства целиком идут на содержание социального государства. В этом случае базис — экспортная труба — остается прежним, а меняется лишь надстройка. То есть это никоим образом не предотвращает экономический крах, разве что его последствия будут чуть менее болезненными для населения. Предпосылки будущей революции заключаются главным образом во внешних факторах, а не внутренних противоречиях.

Причины в том, что место, которое навязано РФ в мировом разделении труда совершенно невыгодно для нас и сохранение status quo ведет к гибели российской государственности. Внутреннее же социальное устройство страны решающей роли не играет. Скажем, гипотетически диктатура КПСС могла быть сохранена и даже укрепиться в 1991 г. в результате успеха путча ГКЧП, но курс на либерализацию экономики не претерпел бы изменений. В итоге мы имели бы сегодня многоукладную экономику с неэффективным государственным менеджментом, управляющим экспортно-сырьевым комплексом. Правительство затыкало бы социальные дыры нефтедолларами и молилось на курс барреля. С падением нефтяных цен или при исчерпании экспортных ресурсов такое правительство было бы сметено. Эта картина не столь уж фантастична, ибо вектор горбачевской политики был направлен в ту самую сторону, по которой страна идет поныне. Скатывание СССР на периферию капиталистического рынка началось при Брежневе, предпосылки были заложены еще Хрущевым, при Горбачеве процесс лишь пошел семимильными шагами, а при Ельцине принял стремительный и уже необратимый характер.

В чем было слабое место советской экономики? В том, что она все сильнее поражалась раковой опухолью — производством ради производства. С одной стороны производились миллионы тонн чугуна, стали, угля, нефти, кубометры газа и древесины, но они в очень незначительной степени овеществлялись в потребительских товарах и попадали на прилавки магазинов. Сталь, чугун, уголь и древесина воплощались в те же средства производства средств производства и круг замыкался — экономика работала ради экономики. В итоге металлурги, нефтяники, горняки и лесорубы, получив за свою работу вполне приличную зарплату, не могли приобрести на нее в желаемом количестве потребительские товары, что в свою очередь снижало мотивацию к труду и подрывало доверие к существующему государственному строю. Чем завершилось это неэффективное производство, известно. Если бы перестройщики действительно хотели спасти страну, то им следовало бы заниматься не демократизацией и разоблачением культа личности, а модернизировать промышленность и наладить выпуск ТНП, благо, база для этого имелась.

Ныне происходит то же самое неэффективное производство (производительность труда упала даже по сравнению с СССР), но миллионы тонн чугуна, стали и угля уже не материализуются в виде промышленных фондов, а утекают за рубеж. Падение внешнего спроса на наше сырье или полуфабрикаты приводит к катастрофическим последствиям, ибо внутренний спрос вследствие уничтожения отечественной обрабатывающей промышленности не сможет даже в малой степени компенсировать снижение запросов мирового рынка, а потребительский рынок мгновенно схлапывается, как только питающий его приток валюты иссякает. Базис нарушается, что приводит к крушению надстройки.

Возникает революционная ситуация, но приводят к ней отнюдь не вызванные усиливающейся эксплуатацией классовые противоречия, хотя полностью отрицать их наличия мы не будем. К социально-экономической катастрофе приводит включение страны в мировой рынок на невыгодных для нас условиях. Это с неизбежностью происходит всякий раз, когда недальновидная или преступная элита пытается навязать народу жизнь по регламенту «цивилизованного» мира.

К сегодняшней экономической ситуации в РФ можно применить и такую историческую аналогию. В XVI столетии Испания была самым богатым государством Европы благодаря вывозу золота из американских колоний. И это золото убило испанскую экономику. Зачем что-то производить, если можно и так купить все, что душе угодно. Овцы в Андалузии дают первосортную шерсть, но ткацкие мануфактуры появились не в Испании, а в Англии, куда и шло сырье из Андалузии, а в обратном направлении — готовая продукция. Любое производство в Испании стало абсолютно нерентабельным, поскольку, вложив капитал в постройку кораблей и отправку завоевательной экспедиции в Новый Свет, можно было быстро получить прибыль в десятки раз большую, нежели от заведения мануфактур. Имея много золота, купить потребительские товары можно было у англичан, которые работали. Работа дурака любит, пусть эти англичане-неудачники и горбатятся у ткацких станков, а умные испанцы будут грабить индейцев и купаться в роскоши. Кончилось это тем, что Англия перерезала морские коммуникации Испании в Атлантике, и золото потекло в другом направлении. Испания в начале XVII столетия тут же утратила статус великой державы, превратившись на три с лишним века в нищую провинцию Европы, никакой роли в мировой политике не играющую. Как приток легкого американского золота убил испанскую экономику, так и приток шальных нефтедолларов уничтожает экономику РФ. Когда наступит крах — вопрос времени и стечения неблагоприятных обстоятельств.