Александр Терентьев - Эпоха Обамы. Наши интересы в Белом доме

Конечно, Хиллари пользовалась поддержкой партийных функционеров на местах, получивших свои посты во время правления ее супруга. Однако политические амбиции Клинтонов вызывали раздражение у нового поколения демократов, и у тех представителей старой гвардии, которые изначально не были расположены к «президенту-плейбою». Для многих из них он так и остался выскочкой и дилетантом, легковесным политиком, который выигрывал выборы благодаря популистским лозунгам и природному обаянию. Союз Обамы с политической династией Кеннеди символизировал общее для новых и старых демократов критическое отношение к эпохе Билла Клинтона. И многие из них планировали поддержать умеренного республиканца, если кандидатом от «партии ослов» станет бывшая первая леди.

В так называемый супервторник 5 февраля 2008 года, когда голосовали сразу 24 штата, Обама одержал победу на Среднем Западе, в штатах, находящихся на территории Великой равнины, и в большинстве южных штатов, Клинтон получила большинство голосов на северо-востоке. Несмотря на поддержку голливудских звезд и музыкантов, которые снимались в его предвыборном ролике под названием «Да, мы можем», Обаме не удалось одержать победу в Калифорнии. За него проголосовала большая часть белых жителей этого штата, однако Клинтон выиграла за счет поддержки избирателей латиноамериканского и азиатского происхождения. Хиллари удалось одержать победу и в Массачусетсе, где оба сенатора-демократа, Джон Керри и Эдвард Кеннеди, выступили в поддержку Обамы.

Любопытно, что впервые о президентских амбициях Обама объявил в законодательном собрании Иллинойса, где когда-то Авраам Линкольн произнес свою знаменитую речь, обличающую рабство. И хотя темнокожий сенатор подчеркивал, что выступает против того, чтобы этнические меньшинства имели преимущества перед белыми, уже на демократических праймериз стало очевидно, что афроамериканцы сплотились вокруг «своего» кандидата. В супервторник 82 % из них отдали свои голоса Обаме, и только 17 % поддержали Хиллари.

Вполне естественно, что Клинтоны пытались привлечь на свою сторону латиноамериканских избирателей, надеясь отыграть голоса, полученные Обамой благодаря безоговорочной поддержке чернокожего населения. В супервторник, например, за Хиллари проголосовали 63 % испаноязычного населения, и лишь 34 % отдали свои голоса сенатору от Иллинойса. Традиционно считается, что выходцы из Латинской Америки воспринимают афроамериканцев как главных конкурентов на рынке труда и поэтому враждебно настроены по отношению к чернокожим кандидатам. Однако, как отмечал в 2008 году профессор Вашингтонского университета Матт Баррето, этот миф не подтверждается на практике. «Благодаря поддержке латиноамериканских избирателей, – писал он, – четверо афроамериканцев были избраны мэрами, а сам Обама получил место в Сенате США» [13] . И в этом смысле неудивительно, что на праймериз, которые проходили после супервторника, сенатору от Иллинойса удалось переманить часть латиноамериканцев с помощью своих сторонников из числа конгрессменов, представляющих интересы этой группы.

Результаты праймериз, прошедших в супервторник, продемонстрировали, что за схваткой Обамы и Клинтон стоят концептуальные противоречия между представителями разных поколений демократов. Клинтон поддержали 57 % избирателей старше 60. За Обаму же проголосовали 56 % молодых американцев, не достигших 30 лет. Стоит отметить, что данная возрастная группа составляет довольно большую часть населения США – это поколение получило название «эхо беби-бума».

Четвертого марта, в так называемый второй супервторник, неожиданная победа Хиллари Клинтон на праймериз Демократической партии в Огайо, Техасе и Род-Айленде, казалось, вернула интригу в ее противостояние с Бараком Обамой. Однако уже восьмого марта Обама обыграл бывшую первую леди в Вайоминге, а через два дня добился настоящего триумфа в Миссисипи. В этом штате за него проголосовали 61 % избирателей, тогда как Хиллари набрала лишь 37 % голосов. Вполне естественно, что Обама отказался от предложения штаба Клинтон выйти из игры и довольствоваться постом вице-президента. «Я завоевал в два раза больше штатов, чем Клинтон, я получил больше голосов, – заявил сенатор от Иллинойса. – И я не понимаю, как тот, кто находится на втором месте, может предлагать пост вице-президента тому, кто идет на первом» [14] .

Ходили слухи, что демократы намеренно сохраняют интригу на праймериз, чтобы на протяжении всей предвыборной кампании к ним было приковано внимание прессы, а те легкие уколы, которыми обмениваются Обама и Клинтон, не помешают им в дальнейшем работать в одной команде. Как заметил бывший политтехнолог президента Буша Карл Роув, «победа Маккейна на республиканских праймериз привела к тому, что сенатор от Аризоны исчез с первых полос. Пресса утратила к нему интерес, лишив бесплатной рекламы, и полностью сосредоточилась на противостоянии демократов» [15] . Однако ведущий консервативной радиопередачи Раш Лимбо, напротив, отмечал, что чем дольше Клинтон не выходит из президентской гонки, тем лучше для республиканцев. «Я хотел бы, чтобы Хиллари подольше оставалась в этой мыльной опере, – заявил он. – Пускай уж лучше она отыскивает компромат на сенатора Обаму» [16] .

Многие политологи отмечали, что в схватке с республиканским кандидатом Джоном Маккейном у Обамы намного больше шансов, чем у Клинтон. Согласно опросам общественного мнения, если бы выборы проводились в марте, за Клинтон проголосовали бы 50 %, а за Маккейна – 47 % избирателей. В противостоянии с Обамой сенатор от Аризоны получил бы лишь 44 % голосов, тогда как темнокожий кандидат мог бы рассчитывать на 52 %.

Было очевидно, что в случае победы Обамы на предварительных выборах он предстанет в образе харизматического лидера, которому удалось преодолеть сопротивление мощной политической машины. К тому же, большинство американцев считали, что за финальной схваткой Маккейна и Обамы наблюдать будет интереснее, а дебаты между этими кандидатами будут напоминать предвыборную борьбу 1972 года, когда маккартисту и ястребу Ричарду Никсону противостоял либерал и противник войны во Вьетнаме Джордж Макговерн.

Джон Маккейн к тому моменту уже успел выиграть борьбу на республиканских праймериз. И это несмотря на то, что в своей партии он считался белой вороной. Он призывал «объявить передышку в 16-летнем партийном противостоянии» и такие призывы воспринимались в штыки консервативными обозревателями, представляющими так называемое моральное большинство. В последние дни перед супервторником они объявили настоящий крестовый поход против Маккейна, называя его «вероотступником» и «троянским конем демократов». Журналистка Энн Колтер провозгласила даже, что в случае выдвижения Маккейна она готова агитировать за кандидата от Демократической партии Хиллари Клинтон, чьи взгляды представляются ей консервативнее взглядов сенатора от Аризоны. Консерваторы не могли простить Маккейну, что он обвинял их в религиозной нетерпимости и фанатизме. Кроме того, они не готовы были примириться с тем, что Республиканскую партию будет представлять кандидат, предложивший перевести на легальное положение 12 млн. иммигрантов, человек, который в частных беседах заявлял, что на посту президента будет поддерживать увеличение налогов.