Игорь Аверкиев - В ожидании людоедов; Мутное время и виды на будущее

Вариант второй: пойти «штурмовать небо» и поучаствовать в совершении «пяти чудес» (типа, если уж всё равно в этой «колее» всё рано или поздно пойдёт прахом).

Беда в том, что, в отличие от великого, но почившего пролетариата, «среднему классу» всегда есть что терять, и живётся ему на нефтегазовой игле вместе со всей страной не так уж и плохо, чтобы совсем искренне и серьёзно беспокоиться за своё будущее. С другой стороны, «люди среднего класса», наряду с элитами, в состоянии остро чувствовать и озабочиваться глобальными несиюминутными вызовами вроде «дефицита свободы» или «отсутствия социальных перспектив».

Первое чудо — из недр российского «свободного среднего класса» появляется на свет новая когорта «людей свободы»: лидеров, организаторов и мыслителей — «суровых хомячков», не связанных с «либерально-демократическим фундаменталистским мейнстримом» и способных, не изменяя Свободе, найти общий язык с «российским большинством».

Это не обязательно должны быть только абсолютно новые лица, вполне возможны среди них и представители 2-го и 3-го эшелона сегодняшней оппозиции. Главное — они не должны создавать впечатления «старых кадров», но должны быть достаточно харизматичными и ментально максимально свободными (по крайней мере, от идеологических и политических стереотипов предыдущих «поколений свободы»).

Второе чудо— эти «новые люди» придумывают «программу Свободы», вдохновляющую «средний класс», и полезную, и интересную для «российского большинства». В публичном виде «программа Свободы» может состоять всего из трёх-пяти вдохновенных тезисов (без «вдохновенных» лучше и не соваться).

Собственного говоря, без этих нескольких «вдохновенных тезисов» и нескольких по-настоящему «новых» и «больших» людей всем этим чудесам не случиться, так сказать, по «субъективным причинам».

Третье чудо— массы «свободного среднего класса» проникаются доверием к новым лидерам, организаторам, мыслителям, и, вдохновлённые ими и самими собой как единственным «гражданским слоем» России, рождают-таки из себя два-три относительно массовых гражданских движения с хорошо организованными политическими «представительствами» (среди них должны быть и «по-новому правые», и «по-новому левые»). Движения «работают» не только и не столько с режимом, друг с другом и со своими «родными социальными базами», сколько с «путинским большинством» — ему они должны быть интересны и даже симпатичны. Движения соперничают тактически, но солидарны стратегически. Это не очередное «хождение в народ», поскольку нет задачи «учить» его. Задача — политически обслуживать «российское большинство», оставаясь при этом на платформе интересов «среднего класса» (что, безусловно, проще сказать, чем сделать).

Курс — сразу же на «большой стиль», никакой «хипстерщины» и «либерально-демократического гламура», поскольку «охмурять» нужно не своих, а вменяемые слои «путинского большинства» и колеблющиеся группы элит.

Четвёртое чудо— вдохновлённые новыми лидерами и всеобщим «среднеклассным» подъёмом предприниматели из неогосударствлённых прослоек малого и среднего бизнеса, а также «постмодерная часть олигархата» очень серьёзно вкладываются в этот «среднеклассный штурм российских небес». Очень серьёзно вкладываются. Очень серьёзно. И, скорее всего, с большими рисками для себя.

Пятое чудо— «российское (путинское) большинство» однажды просыпается и обнаруживает, что «новые хомячки» гораздо симпатичнее, а, возможно, и полезнее «новых людоедов», не говоря уже о «серых и вялых властителях Кремля».

Всё остальное — дело политической техники. Почти.

Собственно говоря, это даже и не чудеса, а естественное развитие событий, если случится главное чудо, лежащее в основе этих пяти. Это — непонятно откуда должная к нам явиться духовная и социальная (я бы даже сказал экзистенциальная) консолидация независимых страт «российского среднего класса», всех российских «людей свободы», «социальное доверие» всех друг к другу и к новым эпицентрам лидерства и организованности (доверие не к конкретным людям, а к системе отношений) — этакий пассионарный разогрев «свободного среднего класса», социальный энергетический взрыв, подобный тому, что в своё время случился с «шестидесятниками», а ещё раньше, в начале ХХ века, с «российской либеральной интеллигенцией». Плюс сплошные самоограничения, ради кайфа победы над «силами Тьмы».

К тому времени, кстати, «массовый хомячок» должен прийти в себя от «сетевой эйфории» и научиться спокойно, рационально и по-деловому, не подвергая личность опасности раздвоения, распределять публичную жизнь по сетевым и иерархическим платформам.

С одной стороны, невесёлая логика событий просто вопиет, но, с другой стороны, это всего лишь человеческая логика событий, всего лишь человеком прочитанная и отражённая. Да и надежда в конечном счёте вещь материальная. Поэтому ничто не предопределено. Делай, что должно и будь, что будет.

Да здравствует новая Свобода и новая Современность!

Да здравствует огонь в сердцах свободных людей!

Да здравствует смирение свободных людей перед собственным многообразием!

Да здравствует тот, кто заинтересует народ Свободой!

Мы привыкли к своей стране и не замечаем, какая она странная: всё, что положено современному государству, у нас вроде бы есть, но ничто, как положено, у нас не работает. Всё в сегодняшней России какое-то мутное, неопределённое, неясное: рынок — не рынок, демократия — не демократия, диктатура — не диктатура, федерация — не федерация, право — не право, произвол — не произвол. Куда ни ткнись в «официальной России» — попадёшь в недоразумение. Всё что ни есть в нашей стране учреждённого и провозглашённого, представляет собой причудливую смесь недоделанного с фиктивным. Можно было бы списать эту причудливость постсоветской России на извечную нашу самобытность, но, по-моему, всё это от недоделанности и незрелости новой страны, каковой и является современная Россия.

Недоделанность — не проблема, если страна развивается. Но в том-то и дело, что современная Россия как социальный организм фактически остановилась в своём развитии. Современная Россия страдает хронической социально-политической незрелостью, своего рода «институциональным инфантилизмом». Страна законсервирована, и законсервировал её тот, кто в своё время спас от развала, — путинский режим. Именно в последние 5–6 лет усилиями Владимира Путина и его окружения современная Россия застряла в переходе от одного состояния к другому. Это-то «застревание в переходе» у нас и ощущается, и называется «стабильностью» — ведь изменения и в самом деле прекратились. Хотя, на мой вкус, никакая это не «стабильность», а, как и всякая недоразвитость, — просто патология. И для выживания страны уже неважно, каким будет её новое состояние, важно, чтобы, наконец, произошёл сам переход к нему. Чтобы выжить, остаться на карте, России нужно сорваться с крючка путинской «стабильности».