Дмитрий Рогозин - НАТО точка Ру

— Почему не удалось убедить западных партнеров в нашей правоте? Они что, не знали, что на самом деле происходит в Южной Осетии?

— Когда глава английской дипломатии Милибенд заявил, что мы зря не посоветовались с Западом, прежде чем применять ответную силу, я не знал, возмущаться или смеяться. Они же сами не дали созвать ни Совет Россия — НАТО, ни Совет Безопасности ООН, хотя с самого начала кризиса мы детально информировали НАТО по линии Генштаба об обстановке и наших действиях. Но они не хотели ничего слушать.

Кстати, итальянский премьер Берлускони на недавнем экстренном саммите ЕС спросил у коллег, что значит «непропорциональное применение силы Россией». И ответить ему никто не смог. Ведь если бы убивали их граждан, они бы точно не стали спрашивать у нас, надо ли им останавливать агрессора. Сейчас натовцы в Афганистане долбят гражданское население почем зря. И вопросами «пропорций применения силы» не задаются.

— Давайте все же поставим вопрос прямо: НАТО для нас — угроза?

— Мы опасаемся приближения структур блока к нашим границам. Дело в том, что Саакашвили и ему подобные после американских «похлопываний по плечу» понимают сближение с альянсом как индульгенцию для своих агрессивных устремлений. Они как бы приобретают «адвоката дьявола». И начинают вести себя неадекватно и безответственно, что чревато для всех соседей… А так НАТО мы не боимся. Ядерный потенциал у нас есть. Хотя даже успешная кампания в Южной Осетии показала, что нам пора перевооружаться.

— А нас не втянут в новую гонку вооружений?

— Стремиться к абсолютному паритету не стоит. Нам нужны обученные, современные, высокотехнологичные вооруженные силы с частями быстрого реагирования. Это позволит дать отпор любому агрессору и обеспечит наши интересы в ключевых регионах.

— Как вам освещение западной прессой событий на Кавказе?

— Много непонимания, подтасовок и просто откровенного вранья. Приходилось давать по нескольку интервью в день — разъяснять. В предвзятости убедился на собственном опыте. Вот «Нью-Йорк тайме» с пафосом написала, что у меня в кабинете висит портрет Сталина. А это были собранные на столе в стопку плакаты времен Второй мировой войны — наши, американские, британские, выставку которых мы предлагали устроить. Растолковал, что «грузин в своем рабочем кабинете принципиально не вешаю». Один плакатик о разгроме японцев на Халхин-Голе я подарил бывшему госсекретарю США Генри Киссинджеру: старик был страшно доволен.

Кстати, вообще-то я оканчивал журфак МГУ, а практику проходил в «Алом парусе» в «Комсомолке». Из писем читателей той советской эпохи мне запало одно стихотворное послание, адресованное президенту Рейгану. Всегда актуальный стих о наших отношениях с Америкой:

Во как!

— Что-то изменилось в личном общении с западными коллегами после событий в Южной Осетии?

— Смысл нашей работы — набирать капитал взаимодействия и стараться исключить конфликтность из наших отношений. А ко мне большинство коллег по НАТО относятся прилично. Как и раньше.

— У вас с Саакашвили дни рождения в один день. Некоторые даже шутят, что вы и внешне на него слегка похожи. Как относитесь к этим совпадениям?

— Ну, 21 декабря день рождения не только у меня и у Саакашвили, но и у Сталина, и у маршала Рокоссовского. Мне лично больше всего импонирует последний. А что до сходства, то особого не нахожу. Михаила Саакашвили знаю лично достаточно хорошо, чтобы его не любить, и надеюсь, что мое лицо от его физиономии все же отличается.

Источник: «Die Welt». 17.11.2008.

Die WELT: Незадолго перед началом саммита Россия-ЕС Брюссель протягивает руку Москве и возобновляет замороженные с началом грузинской войны переговоры о заключении нового Соглашения о партнерстве и сотрудничестве, хотя на грузинской территории находится гораздо больше ваших солдат, чем было по договоренностям. Европейский Союз пошел на уступки России?

Дмитрий Рогозин: Стереотипы были определяющими при освещении действий России в Грузии. Россия — непредсказуемая, от наследника Советского Союза ничего другого ждать и не приходится. Огромная страна совершила на Кавказе преступление против маленького государства, и, естественно, виновата огромная страна. Но это не так. В действительности большая Грузия причинила боль маленькой Южной Осетии. Оценка НАТО была совершенно неверной, в то время как Европейский Союз, по меньшей мере, сумел выступить в качестве посредника. Следовательно, сегодняшнее решение Брюсселя — запоздалое признание того, что Россия в Грузии была права. Мои коллеги по НАТО, посетившие Грузию в сентябре, подтвердили, что мы там атаковали только военные, а не гражданские цели.

Die WELT: Почему же обе стороны, Запад и Россия, постоянно провоцируют друг друга? Почему Президент Медведев в день победы Обамы на президентских выборах в США объявил о размещении ракет в Калининградской области?

Рогозин: Вы со мной согласитесь, что наша позиция значительно честнее. Будь мы американцами, мы бы сказали, что размещаем там ракеты для удара по Бен Ладену. Нам внушают, что запланированная в Польше система ПРО будет бороться с опасностями, исходящими от Ирана. Это же просто смешно! У Ирана нет ракет, которые способны достичь территории Польши. Запланированные американские противоракеты в Польше настолько точны, что они за четыре минуты могут нанести удар по резиденции президента или премьера в Москве!

Die Welt: Однако чтобы успокоить Москву, ей предложили принять участие в проекте.

Рогозин: Нет, такого предложения не было. Это выдумка. И наше предложение по созданию совместной системы радарных установок в Казахстане было отклонено.

Die WELT: Из-за Грузии НАТО приостановила консультации в Совете Россия — НАТО. Какое значение для вас имеет этот форум?

Рогозин: Совет — это всего лишь кость, которую НАТО бросила России, чтобы мы рот не открывали во время расширения альянса. Это — самый неэффективный совещательный орган, в котором ничего не решается. Когда я был школьником, я подглядывал в тетрадь к моему однокласснику. Этим я все еще занимаюсь и в Брюсселе…

Die WELT: И что же написано в тетрадях ваших коллег по НАТО?

Рогозин: Пункт первый повестки дня: без комментариев. Пункт второй: игнорировать. Пункт третий — отмалчиваться. В то же время, нам для обмена оценками срочно нужен Совет Россия — НАТО. Когда я на этом настаивал во время грузинского кризиса, меня игнорировали.