Сергей Удальцов - Путину – бой!

Е. Альбац: Мне рассказывали, как один крупный правоохранитель – поскольку информация не моя, не буду называть его – сказал своему собеседнику: «Запомни раз и навсегда – мы пришли навсегда». Вот эта формула – «мы пришли навсегда», это то, что они сейчас все время повторяют.

О. Романова: Эти люди, к сожалению, не имеют привычки читать книги, плохо учились в школе. Поэтому они плохо знают историю…

Е. Альбац: Я много занималась следователями сталинской поры. Абсолютное большинство из них – это были люди 4–5, 6–7 классов образования.

О. Романова: Это интеллектуально неопытные люди. Интеллектуально неопытные люди могут говорить своим подчиненным все, что они хотят. Мы должны понимать, это люди, интеллектуально неопытные, т. е. не понимающие, что такое история, что такое социальное развитие, что такое политика, что такое циклы. Люди не понимают. Навсегда – это только у Бонда бывает.

Е. Альбац: Илья Яшин.

И. Яшин: Если какие-то черти решили, что они пришли навсегда, это может быть заблуждением. Я хочу обратиться просто к людям. Друзья, сегодня непростой день мы все пережили: и те люди, которые оказались объектами этой самой спецоперации, и те люди, которые наблюдали за нами. Я вас умоляю – пожалуйста, не надо бояться. Это цель, которую преследует поганая власть, – они хотят нас запугать. Все это прекрасно понимают. Очень важно, чтобы мы сейчас не сломались. Очень важно, чтобы завтра пришло как можно больше людей. Пусть там не будет Удальцова, пусть не будет Навального, пусть не будет других лидеров…

Е. Альбац: А почему не будет? Вы думаете, что их продержат?..

С. Удальцов: Не будем наивными. Для чего зовут?

О. Романова: Конечно, продержат.

И. Яшин: Мне кажется, логика такая: они назначили нам на 11, за час до митинга, до начала шествия. Если мы не приходим в следственный комитет, в 12 часов мы появляемся на Пушкинской площади, на нас надевают наручники, приводом отправляют. Скорее всего, как мне кажется, завтра нас всех переквалифицируют официально уже в подозреваемых и изберут меру пресечения для нас.

С. Удальцов: Могут.

И. Яшин: Если мы проигнорируем повестку, это, к сожалению, может быть расценено как повод, для того чтобы в качестве меры пресечения была выбрана мера заключения под стражу. Поэтому завтра очень важно явиться в следственный комитет, не давать поводов, подчеркнуть, что мы законопослушные граждане. С одной стороны, для нас, для лидеров оппозиции, для активистов оппозиции очень важно показать, что мы законопослушные граждане, а не какие-то кровавые отморозки, которыми нас пытается представить путинская пропаганда. С другой стороны, очень важно для граждан на практике показать, что выходят на улицу не за Удальцовым, не за Навальным, не за Немцовым, не за Яшиным. Выходят за наше – извините за пафос – общее дело. И даже если Навальный, Удальцов, Яшин, Немцов, Чирикова, кто угодно не приходят, то люди все равно соберутся. Вот эти мудаки в Кремле должны наконец понять, что люди выйдут на улицу независимо от того, сколько лидеров они арестуют.

О. Романова: Правильно. Они не понимают, как люди живут без начальства. Они не понимают, что Яшин или Удальцов не начальники.

С. Удальцов: Это их стереотип, надо его завтра развенчать.

Е. Альбац: Илья, вы сказали, вы полагаете, что завтра вы будете арестованы?

И. Яшин: Я полагаю, что завтра мы можем официально… Видите, Удальцову не объявили, что он подозреваемый, мне объяснили, Навальному тоже не объяснили.

С. Удальцов: Исключать нельзя ничего.

И. Яшин: Как мне кажется, завтра нам объявят, что мы официально подозреваемые в организации массовых беспорядков. Иначе не было бы этого маскарада и карнавала.

О. Романова: Получается статья 282 УК?

С. Удальцов: 212-я статья и 318-я.

И. Яшин: Когда к вам в спальню входит вооруженный ОМОН, а потом вам говорят: знаете, мы просто пришли с вами поздороваться, с утра пожелать вам доброго утра… Мне кажется, так не бывает.

О. Романова: До 10 лет.

Е. Альбац: Тогда точно идут по варианту Лукашенко.

И. Яшин: Совершенно верно. Это, к сожалению, явно видно в том, как они себя ведут. Они сделали выбор. Они не хотят идти по мягкому варианту, они пойдут по жесткому варианту.

Е. Альбац: Т. е. вы считаете, что власть точно отказалась от всякой переговорной политики.

И. Яшин: Умная власть, ответственная власть борется с причинами протестов. Глупая власть борется с протестующими. И тут уже никаких иллюзий не осталось. Судя по всему, они решили совершить все ошибки, которые только можно совершить. Я боюсь, что для них это закончится очень плохо. В том смысле, что гуманисты вроде меня и Удальцова могут не удержать протест в мирном русле. Вот эти ребята из Кремля делают все, для того чтобы спровоцировать в стране кровавый бунт. Мы с Удальцовым и Навальным будем очень стараться этого не допустить. Но они делают все для этого.

С. Удальцов: Реально они главные революционеры сегодня. Не мы, не кто-то еще, а господа во власти, Владимир Владимирович и его компания – это главные революционеры, они делают все, чтобы народ возмутить еще больше.

Я думаю, они это прекрасно понимают, но они уже не могут остановиться, они не могут действовать по-другому. Потому что они понимают, что иначе им надо будет выполнять наши требования, и тогда их никто не переизберет, им просто-напросто придется отвечать за содеянное.

Е. Альбац: Вы согласны с тем, что вариант переговоров, о которых говорилось еще в конце декабря и потом после митинга на Сахарова в феврале… Все, власть ни на какие переговоры не идет.

С. Удальцов: Один процент вероятности всегда остается. Но как развивается ситуация… Надо быть очень наивными людьми, чтобы когда тебя упакуют в браслеты и уведут в камеру, все ждать каких-то переговоров. С нами скорее следователи будут вести переговоры, у меня такое ощущение.

Е. Альбац: Я хочу, чтобы вы мне пообещали одно в прямом эфире, господин Удальцов, – не голодать. Пообещайте мне.

С. Удальцов: Обещаю принять правильное решение.

Е. Альбац: Вы обещаете мне, Сережа, что вы голодать не будете. Потому что вы нам нужны живой. Обещайте мне здесь и сейчас – вы не будете голодать.

С. Удальцов: Обещаю быть живым. Вот это самое главное. е. Альбац: Вы мне пообещали, я восприняла это как то, что вы не будете голодать. Все, договорились. Оля, вы полагаете, что они идут по жесткому варианту.

О. Романова: Да, я полагаю. Я полагаю, что они идиоты. е. Альбац: Т. е. вы хотите сказать, что каждый из нас может ожидать в ближайшее время обысков, арестов и всего остального.