Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль) - Газета Своими Именами №9 от 25.02.2014

Я все 13 дней находилась среди защитников законно избранной народом власти. Я так счастлива, что побыла среди мужественных, благородных, сильных, честных людей. Какие прекрасные лица окружали меня. Такой радости общения я больше никогда не испытывала. Как – будто последние могикане, последний золотой русский генофонд. Не забуду никогда прекрасных лиц русских женщин. Тетю Клаву, выносившую на площадь огромную кастрюлю с супом. Стоит, слезы вытирает – как жадно поедают ее нехитрый суп защитники. Женщины буквально под пулями перевязывают раненых. Упал подстреленный – к нему бросаются несколько человек на помощь – и сами падают. Расстрелу посвящены стихи поэта Станислава Зотова: «Умирать за Россию не в первой нам приходится, Тот, кто молод и честен, обязан вдвойне».

Время бежит, а боль трагедии 93-го, надругательства над этой трагедией, остаются. Я сижу на могилке Костеньки Калинина, он похоронен на Бабушкинском кладбище. Бедненькое надгробие из каменной спрессованной крошки, стела и цветочек. На меня смотрят мальчишеские веселые глаза: «Милый Костенька! Светлый мальчик, а ты знаешь, что тетка Алла Гербер называет тебя отбросом общества, красно-коричневым фашистом?». Слезы меня душат, пообрывала вокруг сорняк и побрела, еле передвигая ноги от горя.

Попы вопят о «покаянии» народа за смерть Николая Кровавого. Демократура призывает народ к покаянию за «черную дыру» 70-летней Советской власти. А за убийство 5 тысяч (может, и более, власть всячески факты скрывает) в 93-м – к покаянию никто не зовет. Мол, все правильно, так и надо «фашистам – путчистам». Радуются попы и демократы-гуманисты. Такова ныне Россия. Властители взывают к единству народа, к общей национальной идее. Но разве возможно примирение меж «красными» и «белыми», меж демократами-убийцами и защитниками Конституции? Конечно, нет!

Я была на сороковинах по безвинно убиенным 13 ноября 93 г. На площади перед Белым домом собрались тысячи людей. Звучала панихида. На возвышенном помосте стоял мужчина с мартирологом – списком убитых и зачитывал их имена. На тот момент оппозиции с трудом удалось собрать 132 фамилии. Власти препятствовали всякому расследованию. Чтение тянулось трудно, на 50-й произнесенной фамилии человек на помосте схватился за сердце, покачнулся, выронил список (не выдержал). Другой мужчина подхватил скорбный список, продолжил выкликать имена убитых героев. Я видела – вокруг люди рыдали, рыдали мужчины. Незабываемая никогда трагедия людей, страны.

Выражаясь формулировками Сванидзе–Гозмана–Радзиховского собравшиеся отбросы, быдло, совки, чернь, кухаркины дети (так обозвал народ «суперчин» Борщаговский) вылезли на несакционированный митинг, нарушая их царственный покой. Вы, теперешние цари Россиянии, над своей больной матерью способны слезу уронить? Не верю! Из таких пустых мертвых глаз вряд ли блеснет живая слеза. А вот, как вы называете, «пропойцы», «быдло» сопереживать еще умеют. Не вам чета!

А. Найденович

Начальнику ОВД «Раменки» г. Москвы подполковнику полиции

В.В. Новодону

от Председателя Правления Регионального благотворительного общественного фонда

содействия увековечению памяти погибшихграждан в сентябре–октябре 1993 года

Смирнова Михаила Ивановича

3 октября 2013 года телевизионный канал «Россия-1» в прямом эфире из павильона «Мосфильма» (Москва, улица Мосфильмовская, дом 1) транслировал передачу «Поединок» (ведущий В. Соловьев), посвященный 20-й годовщине событий сентября-октября 1993 года.

Участница телепередачи А. Гербер на 21 минуте произнесла в адрес защитников и сторонников Верховного Совета Российской Федерации слова: «Кто собрал вооруженные отряды? Кто призвал маргинальные толпы, кто вел фашиствующих дегенератов на мэрию?».

На 29 минуте Н. Сванидзе сказал, что: «Боевики Верховного Совета штурмовали «Останкино»». «Белый дом был напичкан оружием. Стрельба по Дому осуществлялась болванками».

Л. Гозман в своем выступлении на 40 минуте передачи заявил: «Не было никакого расстрела Парламента. По дому было выпущено 10 болванок, по верхним этажам».

Примерно через час после выступления Гозмана П. Лунгин говорил о протестующих в г. Москве как «о толпе пьяных страшных людей» и что-то еще «о русском фашизме».

Бывший заместитель Министра внутренних дел, Командующий внутренними войсками в то время А. Куликов, рассказывая о событиях 3 октября, заявил, что: «Колону от Калужской площади в сторону Дома Советов вели автоматчики, а первый выстрел в «Останкино» был произведен из гранатомета со стороны штурмующих телецентр сторонников Верховного Совета».

Как непосредственный участник тех событий с 21 сентября по 4 октября 1993 года я находился в числе защитников Дома Советов, кроме того, опираясь на многочисленные материалы о тех событиях, заявляю, что приведенные выше высказывания являются ложными, порочащими мою честь и достоинство, а также честь и достоинство многочисленных граждан, вставших в то время на защиту законности и Конституции РФ. Особо подчеркиваю, что клеветнические, оскорбительные оценки звучали исключительно в адрес защитников Верховного Совета РФ.

С момента просмотра данной программы вплоть до настоящего момента я испытываю моральные, нравственные страдания. Постоянно возвращаюсь мыслями к оскорбительным и порочащим меня и память моих товарищей по участию в событиях 1993 года, как живых, так погибших в 1993 и скончавшимся позднее, злобным оскорбительным выражениям и клеветническим выпадам в наш адрес. Особенно это обусловлено еще и тем, что являюсь Председателя Правления Регионального благотворительного общественного фонда содействия увековечению памяти погибших граждан в сентябре–октябре 1993 года, одним из видов деятельности которого является содействие формированию в обществе уважительного, гуманного отношения к погибшим в сентябре-октябре 1993 года гражданам и их семьям (Устав фонда прилагается).

На самом деле все происходило иначе в отличие от того, что говорили на телепередаче вышеуказанные лица.

Так, москвичка Е.А. Ткачева в своих воспоминаниях пишет: «Я выросла в хорошей русской патриотической семье (отец добровольцем ушел на фронт, все мои дяди достойно воевали, сестра матери, партизанская разведчица и связная, погибла в 1942 году на Смоленщине). Но этих замечательных родичей уже не было в живых, и я решила, что теперь на мне, оставшейся, лежит долг защищать нашу Россию. Поэтому, когда 21 сентября 1993 года я услышала о ельцинском перевороте, сразу поспешила на Красную Пресню, к нашему Дому Советов. Я увидела там много народу и вместе со всеми просидела на улице несколько ночей. Состав народа там был самый разнообразный. Мне запомнилась трогательная семейная пара двух ветеранов войны, у обоих вся грудь была увешана орденскими колодками. Были там и очень молодые пареньки и девушки, люди среднего возраста и пожилые. Рядом сидели коммунисты и православные, интеллигенты и рабочие, старые и молодые. Когда позже я читала в газетах, что там вокруг дома собрались бандиты, я очень возмущалась, ибо никогда мне не приходилось видеть такой большой массы удивительно хороших, славных и самоотверженных людей. Чтобы согреться жгли костры, делились друг с другом новостями и едой, и конечно, все понимали, что сильно рискуют, возможно, и самой жизнью, не ожидая от ельцинской клики ничего хорошего.