Сергей Комков - Тень Большого брата над Москвой (сборник)

Когда Воронцов натолкнулся в материалах шумовского дела на обвинение в изготовлении фальшивого диплома, у него возникло сразу несколько вопросов.

Во-первых, зачем человеку, уже имеющему одно законное высшее образование, приобретать себе диплом о втором высшем образовании?

Во-вторых, зачем ему самому изготавливать это самый злополучный диплом, если его можно купить через Интернет или через агентов на любой станции московского метро?

И, наконец, в-третьих, зачем человек, знающий, что он находится под особым прицелом, будет совершать подобного рода глупость?

Отвечая сам себе на поставленные вопросы, Виктор Петрович пришел к твердому выводу, что вся эта история с фальшивым дипломом – чистейшей воды фальсификация со стороны, как видно, не очень грамотных, но довольно самоуверенных следователей.

Именно эти свои экспертные выводы высказал Воронцов, собравшись за одним столом в кабинете директора «ООО «Маяк» с большой группой адвокатов Алексея Шумова. И именно об этом он собирался сегодня говорить в суде.

Вопрос заключался только в одном: в качестве кого он будет участвовать в судебном заседании? На роль эксперта он претендовать не мог, так как экспертов назначает только суд. А рассчитывать на подобное решение было бы достаточно опрометчиво.

Оставался только один вариант: предложить суду известного московского профессора Воронцова в качестве специалиста по правовым вопросам в области социальной политики.

На сем и порешили.

Чай, тем временем, совсем остыл. Виктор Петрович допил его холодные остатки, наскоро закусил настоящими домашними пирожками с лесной ягодой и засобирался.

— Я бы хотел до суда побывать в этой самой школе в Большом Шигаево… Если это, конечно, возможно… А потом — повстречаться с вашим местным районным прокурором… Кажется, его фамилия Сидоров?..

— Иванов… — как-то невесело усмехнулась Галина Миновна. — Степан Михайлович… Только я уж не знаю — нужно ли вам к нему? Он — человек довольно скользкий. Вряд ли скажет вам всю правду о том, что они с Лешей сотворили…

— Ничего, — успокоил ее Воронцов, — я умею находить общий язык с подобного рода людьми. Мне это даже, как психологу, было бы весьма интересно. Именно по поведению подобного рода чиновников можно сделать самые интересные выводы. Так, как насчет школы?

— Игорек вас сейчас мигом туда свозит! — хозяйка кабинета схватила со стола мобильный телефон и набрала номер водителя. — Игорек! Поступаешь в полное распоряжение нашего московского гостя! Отвези его, пожалуйста, в Большое Шигаево — в школу! А потом — завези ненадолго на берег Волги. Пусть Виктор Петрович глянет на наши волжские просторы… Если он, конечно не возражает… — она глянула в сторону Воронцова и, увидев, что он одобрительно закивал головой, закончила. — Потом свозишь в районную прокуратуру к Степанову и привезешь прямо домой на обед. А после обеда мы все — в суд!

4

Входные двери в школу были распахнуты настежь. И уже метров за двадцать пять чувствовался резкий запах свежей эмалевой краски.

Подобная картина была знакома Виктору Петровичу уже много лет. Как только заканчивались учебные занятия, начиналась другая страда — ремонтная. Так уж сложилось исторически, что ремонтные работы косметического характера всегда делались силами учащихся, их родителей и, конечно же, учителей.

Учитель снимал свою привычную строгую одежду и наряжался маляром, плотником, слесарем, дворником. А у ребят из старших классов это называлось традиционной летней трудовой практикой.

Ученики 5–6 классов, как правило, работали уборщиками. Семиклассникам и восьмиклассникам уже доверяли работу посложнее. Мальчишки перетаскивали мелкую школьную утварь и мебель, а девчонки занимались ботаникой (то есть, пересадкой цветов из одного горшка в другой и благоустройством классных подоконников) или общим благоустройством школьной территории.

А вот десятиклассникам, как всегда, доставалась самая трудная и самая ответственная работа: перетаскивание тяжелой мебели и покраска.

Девятый и выпускной одиннадцатый класс в этой общей ремонтной суете уже участия не принимали. Все понимали, что у них — ответственная пора — экзамены.

Правда, тех, кто после девятого класса сразу же подавал документы в десятый, тут же тоже впрягали в общую лямку.

Так выглядел общий, заведенный еще с незапамятных времен, распорядок летней школьной жизни.

Но совсем иначе он строился в маленьких сельских школах.

Здесь, зачастую, попросту не было ни одного старшеклассника. Поэтому вся тяжесть подготовительной работы ложилась исключительно на плечи учителей, костяк которых неизменно составляли женщины.

Вот и сегодня, пройдя по пустым школьным коридорам, Виктор Петрович заглянул в одну из приоткрытых дверей и застал там характерную картину: по полу буквально ползали две молодые женщины, пытаясь размазать малярным валиком загустевшую краску.

Обе настолько увлеклись этим довольно непростым делом, что не заметили, что из коридора к ним заглянули посторонние люди.

Наконец, заметив стоявшего в дверях незнакомца, одна из них сначала присела на корточки, а затем медленно поднялась во весь рост. Она уже, видимо, хотела сказать незнакомцу что-то не весьма приятное, но увидела за его спиной Игорька и тут же осеклась.

Виктор Петрович, стоя перед этими перепачканными краской женщинами, почувствовал некоторую неловкость. Но на помощь ему пришел все тот же Игорек. Он протиснулся внутрь классной комнаты и представил гостя:

— Это из Москвы, из самой Государственной Думы — профессор Воронцов! Они приехал к нам на суд. По делу Алексея Александровича. Защищать его будет!

Услышав последние слова, женщины сразу оживились. Побросали валики на лежащую сбоку фанерку и начали вытирать влажным полотенцем руки.

То что полотенце было влажным, Виктор Петрович понял, когда одна из них подошла к нему вплотную и протянула свою руку. Рука была холодной и влажной.

Женщина посмотрела ему прямо в глаза и представилась:

— Антонина Степановна! Я завуч этой школы. Мы вот тут, значит, занимаемся ремонтными работами. Так что, извините за такой неопрятный вид.

— Ну, что вы, Антонина Степановна! — тут же успокоил ее Воронцов. — Я ведь тоже в прошлом школьный работник. Много лет проработал и учителем и директором. Так что, я всю эту кухню, так сказать, знаю не понаслышке.

От таких слов обе женщины моментально расплылись в улыбке и, не сговариваясь, начали поправлять свои прически. После чего Антонина Степановна представила свою напарницу:

— А это наша учительница математики, физики, химии…

— И черчения… — быстро добавила та.