Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль) - Газета Своими Именами №14 от 01.04.2014

Тем не менее, разбираться было в чем и с кем. Прежде всего – кто и почему приказывал отводить войска вопреки приказу Председателя СНК, кто и почему отводил войска и тем более – отменял боеготовность и разоружал их. Впоследствии кое в чем разобрались и кого-то наказали. Но очень сильно мешало понять истинную картину то обстоятельство, что любой предатель и заговорщик свои предательские действия мог прикрыть тем, что он, мол, всего лишь стремился не допустить провокаций. А самое главное – когда состояние здоровья позволило Сталину вернуться к делам, фактически было уже не до разборок. Немцы разгромили Западный фронт и неудержимо катились на Москву. Теперь в условиях начавшихся хаоса и паники следовало принимать экстренные меры для спасения страны.

Читатель заметил, что журнал регистрации посетителей сталинского кабинета здесь используется как надежный исторический источник. Несомненно, подавляющее большинство представленных читателям его записей – подлинные. Однако есть основания считать, что в части записей за ночь 22 июня журнал подкорректирован под «Воспоминания и размышления» Г.К. Жукова, сами по себе, мягко говоря, не очень правдивые.

Выше мы говорили, что журналу противоречат практически все основные участники событий, оставившие свидетельства о том дне. К примеру, Молотов и Микоян помимо прочего показали, что они находились в кабинете в третьем часу ночи. Это же подтверждает П. Судоплатов – в том плане, что одновременно там (у «Хозяина») находились его начальники Берия и Меркулов:

“21 июня я оставался у себя в кабинете всю ночь… По нашим правилам мы могли уйти с работы только после того, как позвонит секретарь наркома и передаст разрешение шефа идти домой…

На этот раз я не получал разрешения уйти с работы ни от секретаря Берии, ни от Меркулова и остался у себя в кабинете…

Я знал, что ни Берии, ни Меркулова нет на месте, но секретариат ожидает их в любую минуту: они были вызваны к Хозяину.Я оставался в кабинете, просматривая бумаги. Меня одолевали тревожные мысли…

В три часа ночи зазвонил телефон — Меркулов потребовал, чтобы я немедленно явился к нему в кабинет.Там я застал начальников всех ведущих управлении отделов. Меркулов официально объявил нам, что началась война: немецкие войска перешли нашу границу”. (Судоплатов П.А. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1997.)

На первый взгляд, сведения Судоплатова вызывают сомнение – будто Меркулов уже в три часа знал, что началась война. Но массовые нарушения немцами наших границ в Западном округе начались еще во втором часу ночи! («Дуэль» №7(253) 12 февраля 2002 г, с.6.) Так что тут всё правильно – руководители НКВД-НКГБ первыми узнали об этом и сразу прибыли с ним к руководству страны.

Далее, Жуков сообщает, что они с Тимошенко прибыли туда тоже довольно рано – около 4-30 утра (по Молотову еще раньше – около трех часов). То есть, с небольшими перерывами люди находились в кабинете практически всю ночь. Это понятно – в те тревожные часы сталинский кабинет даже без Сталина стал пунктом оперативного управления страной, что собственно свидетели практически единогласно, при всех их прочих разногласиях, и показывают. А согласно журналу, кабинет полностью пустовал с 23-00 до 5 часов 45 минут утра, когда туда якобы вошли первые посетители. Но ведь война шла практически с двух часов ночи – невероятно, что высшему руководству страны и армии потребовалось более трех часов, чтобы собраться по столь экстраординарному поводу! Можно ли все противоречия свидетелей журналу объяснить только их плохой памятью? Нет, в данном случае скорее всего врет и сам журнал.

Вот выписка из журнала посетителей, присутствовавших в кабинете Сталина во второй половине 21 июня:

1. т. Молотов 18.27 – 23.00

2. т. Ворошилов 19.05 - 23.00

3. т. Берия 19.05 - 23.00

4. т. Вознесенский 19.05 - 20.15

5. т. Маленков 19.05 - 22.20

6. т. Кузнецов 19.05 - 20.15

7. т. Тимошенко 19.05 - 20.15

8. т. Сафонов 19.05 - 20.15

9. т. Тимошенко 20.50 - 22.20

10. т. Жуков 20.50 - 22.20

11. т. Буденный 20.50 - 22.20

12. т. Мехлис 21.55-22.20

13. т. Берия 22.40 - 23.00

Последние вышли 23.00

(Исчезнувшая империя … )

Что здесь не так? Согласно записям журнала, В.М. Молотов с 18.27 до 23.00 не покидал кабинета Сталина:

“1. т. Молотов 18.27 – 23.00

...

Последние вышли 23.00”

Однако именно в этот вечер нарком иностранных дел Молотов принимал у себя германского посла В. фон Шуленбурга, и на это есть документальное свидетельство. Сразу после визита к Молотову Шуленбург послал в германский МИД отчет о встрече, начав телеграмму словами:

“Срочно! №1424 от 21 июня 1941г. Секретно!

Молотов вызывал меня к себе вечером в 9.30. После того, как он упомянул о якобы повторяющихся нарушениях границы германскими самолетами…” (Оглашению подлежит. СССР – Германия 1939-1941. Документы и материалы. М.: Московский рабочий, 1991, с.346).

Граф Шуленбург в числе посетителей кабинета Сталина не отмечен, следовательно, Молотов принимал его в другом месте. А для этого незадолго до 21.30 он должен был покинуть сталинский кабинет.

Могут возразить, что Шуленбург указал час встречи по берлинскому времени. Но в данном случае это неважно. Обычная разница во времени между Москвой и Берлином, живущим по среднеевропейскому времени, составляет два часа. А в апреле 1940 г. немцы перешли на среднеевропейское летнее время с переводом стрелок на 1 час вперед, и регулярно делали так до 1945 года включительно. Таким образом, 21 июня 1941 года разница между Москвой и Берлином составляла всего один час, и потому уже не имеет значения, по какому времени отчитывался Шуленбург. В любом случае приблизительно около получаса, необходимого для беседы с послом, либо в промежутке с 21 до 22-х, либо с 22 до 23 часов по московскому времени Молотов не мог присутствовать в сталинском кабинете, и Поскребышев или другой секретарь должен был это зафиксировать. Однако Молотов чудесным образом раздвоился и одновременно находился в кабинете Сталина и принимал в своем офисе Шуленбурга!

Но это чудо в сталинском кабинете за тот вечер оказалось не последним. Одновременно то же самое произошло и с Л. П. Берией:

3. т. Берия 19.05 – 23.00

...

13. т. Берия 22.40 - 23.00

Выходит, в 22.40 он еще находился в кабинете, когда туда вдруг вошел… еще один Берия! То-то, видать, все удивились! Решив свои дела, в 23.00 оба Берии удалились вместе со всеми другими посетителями.

А ведь выход кого-либо из соратников даже на несколько минут сразу фиксировался в журнале. Вот как, к примеру, отражались там перемещения того же Берия в кабинет и обратно 7 июня 1941 г:

тов. Берия вход в 20.45 м. выход 21.00 м.