Геннадий Неделько - Эпоха перемен

Владея, солидной суммой денег, награбленных уже в 80-х годах, бандиты вместе с "цеховиками", используя продажных чиновников, (которые, как мы уже говорили ранее, поняли, что власть без реального капитала штука шаткая и не надёжная, и всячески стремились обогащаться) уже на первых альтернативных выборах стараются пробиться к власти, выдвигая или свои кандидатуры, или, если нет такой возможности, то проталкивали во власть подкупленных и прикормленных ими чиновников. Благо, государственные высокопоставленные иуды из ЦК партии заблаговременно позаботились, чтобы этой братии не ставили палки в колёса.

"Если раньше, — пишет Лигачёв, — партия до мелочей опекала предвыборный процесс, то теперь, при переходе к альтернативным выборам, она… почти полностью отстранилась от участия в политической борьбе. Это было поразительно! Во всех странах развитой демократии именно в предвыборный период, когда нарастают острота, накал борьбы, происходит резкая активизация партийных структур.

У нас же случилось наоборот!

Из ЦК одна за другой шли на места директивы: не вмешиваться, не вмешиваться! Соблюдайте дистанцию! Во многих партийных комитетах воцарилась растерянность, там видели, что среди кандидатов в депутаты объявилось много недостойного люда, даже бывшие уголовники, отсидевшие срок за тяжкие преступления, вплоть до убийств. А уж что касается крикунов и демагогов, строивших свои предвыборные программы исключительно на антисоветизме и антикоммунизме, то таких и вовсе было непомерно много.

Но ЦК воздерживался от политических ориентировок, партийные органы на местах оказались обезоруженными. Это была новая ситуация: впервые из центра не поступало четких указаний, как надо действовать. И это "впервые" пришлось именно на этап предвыборной борьбы, когда решался вопрос о власти!…

Шла напряженная, первая в нашей жизни альтернативная предвыборная борьба, а нам внушали: потише, потише…".

Конечно же, такие внушения очень сильно навредили коммунистам на выборах, но только вот опять же интересно, — кто же это мог правящей партии, имеющей неограниченную власть в стране, такое внушать? Не сама ли партия? Не её ли руководители? По крайней мере, и тут не обошлось без "правоверного партийца" Яковлева и нашего Генсека-реформатора, которые "полностью взяли прессу на себя", а Яковлев, который, фактически, не имел ни каких отношений к выборам, занимаясь на то время иностранными делами, почему-то, практически курировал эти выборы. И чтобы окончательно и бесповоротно уничтожить то, что создавалось Лениным и Сталиным и ускорить доступ к власти всяким проходимцам и подонкам типа Г. Бурбулиса и А. Чубайса в России или П. Лазаренко в Украине, Горбачёв, для верности, как говорилось ранее, едва ли не полностью сменил руководство партии. А чё мелочиться, — перестраиваться, так уж перестраиваться.

"И накануне XXVIII партсъезда, — пишет всё тот же Лигачёв, — была выдвинута, я бы сказал, невиданная идея полной смены руководства партии. Сама по себе эта идея означала отрицание такой важнейшей категории, как преемственность. Можно и нужно, более того, необходимо менять на съездах треть, половину, наконец, две трети состава руководства. Но чтобы сменить почти всех разом?! Такого не бывало в истории нашей партии, да и за рубежом не случалось, будь то партии коммунистические, социалистические или буржуазные. Полная замена всех членов Политбюро была антидемократической, силовой мерой. Исходило все это лично от Горбачева".

Вот так вот в рядах руководящих структур государства появились новые люди, совершенно чуждыё интересам народа. Впервые в истории советского государства, депутатами от народа, выдвигались не рабочие, крестьяне и служащие (как это было задумано и нередко на самом деле проводилось в жизнь до средины 80-х годов), а те, кто мог за это депутатство заплатить, — бандиты, "цеховики" да финансируемые ими продажные чиновники. Дефициты местных и региональных бюджетов, с одной стороны, и наличие значительных материальных средств в распоряжении организованных преступных групп, с другой стороны, способствовали формированию заинтересованности органов власти в сотрудничестве с организованными преступными группами, а в дальнейшем и зависимости государственных и муниципальных органов от представителей криминалитета.

Впервые на выборах в 1989 году стали доминировать не идеология, а деньги, что в последующих выборах станет уже вещью вполне закономерной. Именно деньги отныне станут тем мандатом, который открывает дорогу к власти. И все законы, принимаемые в верхних эшелонах власти, теперь, как правило, тоже пишутся не для народа, не ради его блага, а в угоду тем, кто за них платит. Надо, скажем, принять закон, который бы не препятствовал прихватизации доходных, и важных для государства предприятий какими-то мафиозными кланами, (которые, часто и густо ради сиюминутной прибыли новоиспечённых владельцев, никогда в жизни не руководивших, не только заводами, но и не имеющими понятия о самой сути и значимости предприятия, просто на просто до основания разворовывались их новыми хозяевами) или, к примеру, закон, позволяющий беспрепятственно вывозить заграницу ценное стратегическое сырьё. Пожалуйста. Подкупай одну из влиятельных думских партий или фракций и они будут из шкуры лезть, но закон твой в Думе или в Раде, или ещё где-то там, непременно протолкнут. Главное не жлобись и отстёгивай бабло, а партия которая готова продать не то что государственный завод или колхоз вместе с его тружениками и землями, но и Родину, всегда найдётся.

Широкомасштабный раздел государственной собственности с использованием незаконных методов и средств, привели к массовому вовлечению в экономические процессы представителей организованных преступных групп и постепенному установлению криминального контроля над значительным числом хозяйствующих субъектов. Уже в 90-х годах экспертами правоохранительных органов отмечается, что около 80 % предприятий среднего и малого бизнеса находится под контролем преступных организаций. Не на много лучше обстоит дело и на крупных предприятиях. Так, например, при проведении специальной операции в городе Тольятти было ликвидировано семь преступных групп численностью 800 человек, которые, уже в тех же 90-х с помощью террора полностью установили контроль за процессом производства и сбыта автомобилей ВАЗ. И уже на конец 2000 года теневая экономика, по официальным данным, составила 50 %, а по данным независимых экспертов, она достигла 60–70 % всей экономики России. От России мало чем отличалась и Украина. Соответственно и власть становится всё более криминально насыщенной, а статус депутата, пользующегося депутатской неприкосновенностью, которую не позабыли ввести для себя новые хозяева страны, позволял им безнаказанно творить любое беззаконие и наживать всё более и более солидный капитал.