Татьяна Чеснокова - Путин после майдана. Психология осажденной крепости

Утверждалась эта линия разными средствами. Уделялось много внимания подчеркиванию интернационального характера общества. Выпускались многочисленные сюжеты, в которых узбеки, эстонцы и азербайджанцы вместе работают на комсомольских стройках Сибири, русские преподают в отдаленных казахских аулах, а грузины с армянами осваивают вечную мерзлоту в компании эвенов и бурят… В свободное же время все вместе играют на музыкальных инструментах, в футбол, волейбол и шахматы, причем делают это хорошо и весело. Видели мы также бесчисленных веселых и смышленых школьников – победителей олимпиад и соревнований.

Большую роль в работе по формированию новой исторической общности, безусловно, играл и образ врага – в виде американской военщины, угрожающей миру во всем мире, прогрессивным социалистически ориентированным народам и СССР как их главной надежде и опоре.

К советской прессе можно предъявлять много претензий – по поводу лакировки действительности, тенденциозности, ухода от актуальных проблем и т. д. Тем не менее стратегический смысл существования журналистики в СССР был понятен. Была поставлена четкая задача, которая реализовывалась с разной степенью честности и таланта. СМИ работали на укрепление советского государства и коммунистической идеологии – в меру понимания этих предметов идеологами КПСС.

А теперь попробуем задаться вопросом: какую задачу решают СМИ в нынешней России? На кого работают? Каковы цель, роль, смысл их деятельности?

На мой взгляд, одна из главных функций любой национальной журналистики – способствовать связности нации, формировать общую повестку дня, общую систему ценностей и – представьте себе – сеять доброе и вечное, пробуждать в людях лучшее, а не худшее. Но черно-желтый вал, которым потчуют нас СМИ, ничего общего с этими задачами не имеет. Пять аварий, три убийства, драка на межнациональной почве и пара пожаров с человеческими жертвами – из такого топора никакую съедобную кашу не сваришь. Как ни мешай, получается отрава. Связность может строиться только на позитиве, на тех фактах, которые показывают, что жить в этой стране, среди этих людей – хорошо. А такой информации у нас днем с огнем не сыщешь. Вместо нее популярна рубрика «Куда валить»…

Насколько сознательно российская журналистика «переоделась» в черно-желтые цвета? Причем вся – и так называемая государственная, и принадлежащая отдельно взятым олигархам, и даже вроде как свободная…

Приходилось слышать весьма разные версии на эту тему. В либеральных кругах есть мнение, что чернуха, агрессия и насилие, доминирующие в государственных СМИ, – результат сознательной политики кремлевских идеологов. Таким образом народу показывают, насколько страшна и опасна жизнь и как необходим стране сильный лидер – отец нации, который только и хранит нас от окончательного погружения в хаос. С другой стороны, так называемые либеральные СМИ тоже заинтересованы в демонстрации ужасов жизни в России, поскольку это будет способствовать развалу существующего режима. Таким образом, в решении задачи очернения действительности интересы государственных и либеральных СМИ удивительным образом совпадают.

Есть и другой взгляд на корни сложившейся ситуации. В 1990-е, на волне снятия всех запретов, российская журналистика стала тупо копировать англоязычные таблоиды, построенные на пробуждении «животных» инстинктов. Эта тенденция незаметно захлестнула весь медийный рынок, и читатели приучились жить на таком контенте. Теперь с этой иглы никак не слезть – прямо как с нефтяной или наркотической. Негосударственные СМИ не могут отказаться от «животной» тематики, потому что сразу потеряют рейтинги и рекламу, и им просто не на что будет жить, а государственные – потому что, опять же, потеряют зрителей, пристрастившихся к подглядыванию в замочную скважину, крови и ужасам, и в итоге не смогут обеспечивать продвижение политически правильных идей, ежели им такое поручат.

В результате, если еще не так давно нам показывали совместные танцы и пляски русских, узбеков и грузин, то теперь норовят показать, как они друг друга режут, бьют и насилуют. Если раньше мы видели, какие у нас продвинутые школьники, заботливые мамы, воспитатели и учителя, то теперь на первом плане – алкоголики и деграданты, которые детей бьют, травят и мучают, да и сами дети возникают на экранах исключительно в качестве либо жертв, либо несовершеннолетних отморозков. Если раньше нам без конца втирали про достижения науки и производства, то теперь – исключительно про их развал, гибель и бегство всех специалистов в более благополучные страны. Государственные чиновники и депутаты – все поголовно воры и коррупционеры, плюющие на интересы народа, милиционеры-полицейские – психически неуравновешенные алкоголики и садисты, вымогающие деньги у всего, что движется.

Какие там еще остались недооплеванные светлые образы? Красивые девушки? Тупые алчные дуры. Спортсмены? Сплошь сидят на химии. Ученые? Или выжили из ума от старости, или сбежали в западные научные центры.

Что же касается самих журналистов, то они все чаще предстают агрессивными машинами по созданию шокирующих сюжетов, не имеющими никаких моральных ограничений.

Работать без спущенной сверху повестки дня российской журналистике оказалось не по силам – интеллектуальным и моральным. Ведь свобода свалилась на журналистов так же неожиданно, как и на всех остальных, и, как и все, журналистское профессиональное сообщество оказалось к ней не готово.

В американской или, скажем, британской журналистике существуют очень четкие общественные установки относительно того, что можно, а чего нельзя. Неполиткорректная подача материала по части межнациональных отношений, например, железно не пройдет. Потому что есть понимание: это ведет к расшатыванию основ государства. А наряду с таблоидами прекрасно себя чувствует и журналистика другого качества, на которую тоже есть спрос – и со стороны государства, и со стороны общества.

Тут, конечно, встает вопрос: а не в том ли причина деградации российской журналистики, что наше государство и общество до сих пор не смогли выработать никакой внятной повестки дня, никакого образа будущего?

В чем идеология путинской команды? Какое общество мы строим, на каких базовых ценностях должны воспитываться граждане? Ответа нет. А если даже нам и предлагают формальный ответ, то слишком очевидна его неубедительность, слишком явно само руководство страны находится в состоянии идеологического вакуума. В общем, нет системы ценностей ни вверху, ни внизу.

В этих условиях и журналистика возвращается на круги своя – к животной сущности человеческой натуры. Лишившись одной из своих главнейших составляющих – миссии, журналистика превращается в корабль без руля и ветрил, единственным ориентиром для движения которого оказываются деньги, прибыль. СМИ, которые вообще-то должны давать обществу высокие смыслы, прививать определенную систему ценностей и любовь к своей стране, занимаются тупым зарабатыванием бабла за счет эксплуатации базовых человеческих инстинктов.