Боб Вудворд - Признание шефа разведки

Стомбаух работал со специалистом по авиационной технике Адольфом Толкачевым. Толкачева арестовали и приговорили к высшей мере наказания. Впоследствии были выдворены еще четыре сотрудника ЦРУ, работавшие в Москве под различными прикрытиями. Все это фактически привело к прекращению работы резидентуры и свертыванию всех ее операций.

Подозрения в отношении Ховарда усилились. ФБР обнаружило Ховарда в Мехико, где за ним было установлено плотное наружное наблюдение. Но поскольку Ховарда, очевидно, обучили, как добраться до Москвы, он, оторвавшись от слежки, ускользнул от ФБР и исчез. Позднее он объявился в Москве, где ему было предоставлено политическое убежище.

Из-за этого дела на ЦРУ обрушился сенатский комитет по разведке. Некоторые сенаторы задавали вопрос, есть ли в ЦРУ другие советские шпионы. Московская резидентура советского отдела ЦРУ была святая святых, нерушимая твердыня. Случай с Ховардом показал, что кто-то или все вместе заснули, перестали думать о действиях советской разведки. Дело было настолько серьезным, что, по мнению многих экспертов, могло перевесить все достижения Кейси.

Кейси пришлось то унижаться, то отчаянно защищаться. В гневе он метал громы и молнии на своих подчиненных. Одному из членов сенатского комитета по разведке он сказал; «Вы даете нам деньги, мы используем свои шансы. В нашу среду затесалась одна паршивая овца, наши порядки оказались небезупречными. Не сворачивайте нам шею. Мы разберемся с этим случаем. Мы понимаем, насколько дело серьезно. Но мы справимся с этим».

Когда Голдуотер был председателем сенатского комитета по разведке, его кабинет проверялся дважды в неделю на предмет обнаружения техники подслушивания. Однажды в его столе обнаружили микрофон со шнуром, но не смогли установить, как он туда попал. В другой раз обнаружили звукозаписывающее устройство, но установить, кто заложил его — КГБ или какая-либо другая иностранная разведка, — так и не удалось. Таким образом, секреты смогли утекать прямо из кабинета Голдуотера [27] В интервью, которое Голдуотер 8 сентября 1981 г. дал автору, он подтвердил факт обнаружения двух подслушивающих устройств. — Прим. авт. .

Но были и какие-то радости. Конгресс в конце концов согласился отменить поправку Кларка от 1976 г., которой запрещалось предоставление военной помощи ангольским повстанцам. Кейси считал это своей личной победой. На состоявшемся в том месяце в Белом доме заседании Группы планирования по национальной безопасности Рейган заявил: «Мы хотим, чтобы Савимби знал, что наша помощь ему на подходе». Президент подписал секретную директиву о предоставлении Савимби 13 миллионов долларов в рамках полувоенной помощи. Об этом также стало быстро известно. На этот раз президент решил подтвердить эти сведения. 22 ноября 1985 г. на встрече с репортерами и ведущими радио- и телепрограмм Рейган заявил: «Мы считаем, что тайная операция принесет большую пользу. Она сейчас имеет лучшие шансы на успех по сравнению с открытыми действиями». Это был необычный случай, сразу устранивший все притворство, но он прошел в основном незамеченным, так как об этой опасной операции многое уже было известно.

История с Ховардом наделала много шума. Дюренбергер был вне себя. В интервью он заявил, что под руководством Кейси ЦРУ потеряло ориентир и не понимает Советский Союз. Кейси планировал подготовить ответ через прессу. Один из помощников Дюренбергера позвонил Кейси и попросил не делать этого: у Дюренбергера трудные времена, вы нанесете ущерб себе и всем нам.

«Черт возьми, я скажу все, что хочу сказать», — закричал директор в трубку и бросил ее на рычаг аппарата. Из письма Кейси следовало, что у директора ЦРУ возникли ощущения, что его подводят и предают. Он заявлял, что Дюренбергер осуществляет надзор за разведкой «через средства массовой информации» и в результате «неоднократно расшифровывались секретные разведывательные источники и методы работы».

Дюренбергер переживал кризис, связанный с прохождением зенита жизненного пути. Он ушел от своей жены, поддерживал связь со своей секретаршей, которую рекомендовал на работу в Белый дом. Затем ударился в религию. Его коллеги по сенату отзывались о Дюренбергере как о «святом чудаке», «неуравновешенном человеке», который вот-вот свихнется. Таким был человек, с которым Кейси должен был делиться наиболее важными государственными секретами.

То, что произошло дальше, было в определенном отношении движением по уже наезженной дороге. Кейси направил в Белый дом проект директивы по Ирану, подготовленный Споркиным. В этой директиве содержалось чрезвычайное распоряжение президента о том, что директор центральной разведки должен воздержаться от уведомления конгресса о тайной операции. В прилагаемом к директиве меморандуме Пойндекстеру Кейси указывал, что «документ следует передать на подпись президенту. С ним не должен знакомиться ни один человек ниже вас рангом».

Вконец измотанный, на грани нервного срыва, Макфарлейн подал в отставку с поста помощника президента по национальной безопасности. Наиболее вероятным его преемником на этой должности казался Пойндекстер, он должен был ускорить решение вопросов, касавшихся Ирана, Ливии и «контрас». О предстоящем изменении узнал Майк Дивер, который в начале года ушел из Белого дома и открыл свою фирму по связи с общественностью. Он позвонил Нэнси Рейган и высказал свою озабоченность. По его мнению, военные не подходят на роль советников по вопросам национальной безопасности. «А что можно сделать?» — спросила Нэнси. Находившийся в Нью-Йорке Дивер позвонил Джорджу Шульцу.

— Подходит ли для этого Пойндекстер? — спросил он государственного секретаря. — Пойндекстер хорош как номер два, но, по мнению Дивера, он слитттком жесткий человек для столь высокой должности.

Шульц с этим не согласился.

— Мне кажется, Пойндекстер подходящий человек, — сказал он. — И уже слишком поздно. Президент подписал назначение. О нем будет объявлено через 15 минут.

Кейси с радостью встретил это сообщение. Пойндекстер был сторонником жесткой линии и не собирался заигрывать с конгрессом и средствами массовой информации.

Во время своего первого доклада президенту в качестве его помощника по национальной безопасности Пойндекстер представил Рейгану подготовленный ЦРУ проект директивы по Ирану. В течение недели Макмагон постоянно и настойчиво напоминал Пойндекстеру о необходимости подписания этой директивы, чтобы «снять ЦРУ с крючка». По мнению Пойндекстера, директива преследовала единственную цель — прикрыть ЦРУ. В кратком одностраничном документе упоминались лишь вопросы об оружии и заложниках и ничего не говорилось о более широких стратегических возможностях, касавшихся Ирана. Рейган, прочитав, подписал ее. Пойндекстер положил единственный экземпляр в свой сейф и через Норта передал ЦРУ, что директива президентом подписана.