Боб Вудворд - Признание шефа разведки

Кейси довольно долго прождал Тэрнера, а когда он вернулся, оба почувствовали себя неловко. Видимо, из-за того, что между ними не было искренности.

Тэрнер сказал: «Ты можешь стать настоящим героем в ЦРУ, если уберешь оттуда рейгановскую «переходную команду». Они ведь собираются подвергнуть чистке весь гражданский персонал, а это, как ты понимаешь, вызывает весьма большие опасения».

Кейси недоумевал. Он дал понять, что много знает о разведке, хотя бы на основе своей работы в Управлении стратегических служб и годичного пребывания в составе президентского совета по разведке.

Тэрнер про себя улыбнулся. Он был удивлен, что Кейси не хочет понять философские проблемы, на которых Тэрнер подробно останавливался в своих мемуарах. Неужели Кейси не знает, что против тайных акций выступит прежде всего оперативное управление?

Кейси задал еще несколько вопросов о повседневной работе, о механизме руководства ЦРУ. Через час и двадцать минут он встал, собираясь уходить. Его застали врасплох какая-то глубокая тревога и явное разочарование Тэрнера, которые он не смог скрыть.

Дня два спустя, в четверг 11 декабря, Тэрнер пошел на брифинг к Рейгану и Кейси. Рейган к этому времени перебрался в президентский гостевой дом, по диагонали от Белого дома через Пенсильвания-авеню. Тэрнера направили в большую комнату на первом этаже. Тема брифинга — стратегический баланс между СССР и США — главная проблема времени, детальный анализ советской военной мощи. Но Миз посоветовал обойти этот вопрос. В политическом плане это была щекотливая тема, поскольку Рейган в ходе всей предвыборной кампании неоднократно заявлял, что Советы имеют ядерное превосходство или находятся на грани этого. Тэрнер согласился.

На первый план вышла советская экономика. Тэрнер сказал, что она испытывает затруднения. Советы стоят перед демографической проблемой, у них не хватает свежей рабочей силы. Экономика непроизводительна: общий годовой прирост, как ожидается, с 5 % снизится до 2. Резкое падение. Немного позже, когда Тэрнер перешел к отношениям СССР с Китаем, его начало подмывать все-таки сделать экскурс в проблему стратегического баланса СССР — США. Вопрос был слишком важен, чтобы его опускать, к тому же он активно участвовал в составлении годового совершенно секретного оценочного обзора о намерениях и возможностях Советского Союза. Поскольку Рейган и Кейси внимательно слушали его, Тэрнер решил затронуть и стратегический баланс.

Он сказал новому президенту, что первостепенное значение в стратегическом балансе принадлежит не количеству ракет или бомб, не совокупной мощи советских ракет. Значение имеет то, что это оружие может сделать. Надо попытаться представить, что может произойти в случае обмена ядерными ударами. Получается, что если Советы нанесут первый удар, а мы ответим, то у обеих сторон останутся примерно равные силы. Ничья.

С ученым выражением лица он сказал, что фактически после первого удара Советов у США останется достаточно стратегического ядерного оружия, чтобы уничтожить все советские города с населением свыше 100 тысяч человек.

Значит, советское превосходство не соответствует действительности. Единственным слабым местом такого суждения является возможная недооценка аналитиками того, что и сколько Советы смогут уничтожить первым ударом. Хотя сам Тэрнер считает, что общую картину аналитики рисуют правильно. Поэтому главная мысль, которую он хочет донести до президента: необходимо заботиться о неуязвимости наших стратегических ядерных сил, а не об их количестве.

Все это звучало ересью для Рейгана, который в течение всей своей кампании твердил об опасности отставания США, о необходимости дополнительных военных расходов и новых систем оружия. Рейган, Миз и Аллен сидели молча.

Кейси тоже помалкивал. Контроль над вооружениями, сокращение ядерного оружия — все это чепуха. Никакой разницы, думал он. Все равно останется достаточно для того, чтобы уничтожить весь мир.

Тэрнер перешел к гражданской обороне, «коньку» Рейгана. Во время кампании он утверждал, что Советы готовят убежища для населения, а стало быть, готовятся к ядерной войне.

— Да, — сказал Рейган, когда Тэрнер коснулся этого вопроса, — нам надо больше делать в этом направлении.

— Нет, сэр, — ответил Тэрнер, — я не согласен. По подсчетам ЦРУ, менее 10 % городского населения СССР может укрыться в убежищах. А сведения о предполагаемых советских планах эвакуации не проверены. Трудно представить себе, как можно вывезти восемь миллионов человек из Москвы, да еще во время русской зимы.

Когда брифинг закончился, Рейган встал и пошел к лестнице. Тэрнер последовал за ним.

— Можно сказать вам несколько слов в частном порядке, сэр?

— Да, — сказал Рейган с улыбкой и остановился на ступеньке. Он всегда любил слушать. Остальные, включая Кейси, собирались уходить.

— Сэр, — начал Тэрнер, — среди дел, которыми мы занимаемся, есть несколько очень деликатных.

Он сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность своих слов, стараясь в то же время уловить взгляд Рейгана. Любой человек, и уж конечно избранный президентом, должен догадываться, что такие вещи существуют. Это, так сказать, самое дно бочки секретов.

Рейган напряженно смотрел на него, как будто он то ли ожидал такого разговора, то ли опасался его.

— Президент Картер ограничил число посвященных в эти дела в Белом доме двумя-тремя лицами, — сказал Тэрнер, подчеркивая тем самым серьезность вопроса. — Например, Гамильтон Джордан не знал об этих делах. (Джордан был главным политическим стратегом и руководителем персонала Белого дома.)

— Сэр, я пока не затрагивал этих вопросов. Теперь я хотел бы сделать сообщение по восьми наиболее деликатным из них для вас и вице-президента Буша, только с участием нас троих.

— Да, конечно, — ответил Рейган.

Тэрнер добавил, что это не обязательно самые важные дела, но самые деликатные и им будет нанесен наибольший ущерб в случае утечки информации. «После этого вы сможете принять решение, кого из персонала Белого дома вы пожелаете допустить к этим материалам».

Рейган согласился. Тэрнер отошел от него.

Но тут к нему подошел Кейси:

— О моем назначении скоро будет объявлено.

— Когда?

— Через три часа.

— Три часа?

Кейси сказал, что он забыл сообщить ему об этом раньше.

Тэрнер побежал к своей машине и помчался в штаб-квартиру ЦРУ. Он был в ярости от того, что его известили лишь за несколько часов до официального объявления — большее неуважение трудно себе представить. Он считал необходимым, чтобы персонал узнал эту новость от него. Прибыв в штаб-квартиру, он созвал четырнадцать ведущих сотрудников, своих заместителей и помощников. Они собрались в небольшом тесноватом конференц-зале напротив его кабинета. Тэрнер не любил этот зал. Столько малоприятных воспоминаний, связанных с плохими временами, с бесчисленными случаями, когда персонал ставил его перед трудными решениями по важным вопросам. И очень редко находился кто-либо из присутствующих, кто достаточно глубоко знал бы данный вопрос или располагал необходимыми познаниями, чтобы предложить решение. Тэрнер прошел в конференц-зал и сделал соответствующее объявление. Он выглядел угрюмым и опечаленным.