Михаил Ходаренок - Щит и Меч нашей Родины

Военно-воздушные силы

Следует сказать о необходимости, во-первых, четкой классификации летательных аппаратов, во-вторых, о присвоении самолетам достойных, звучных имен, в-третьих, об увековечении имени генерального конструктора в названии самолета (летательного аппарата).

Обратимся вначале к зарубежному опыту. Там, как правило, в начале полного наименования воздушного корабля следует название фирмы. Затем – принятое в стране буквенное обозначение данного типа самолета, потом порядковый номер модели и, наконец, красочное название.

Вот хотя бы несколько примеров: Boeing (Model 299) B-17 Flying Fortress, Boeing (Model 345) B-29 Superfortress, Boeing (Model 464) B-52 Stratofortress, Convair (Model 4) B-58 Hustler, McDonnel F-4 Phantom II. Названия действительно звучные, красочные, носящие в том числе и откровенно рекламный характер – «Летающая крепость», «Сверхкрепость», «Стратосферная крепость», «Энергичный», «Призрак». Если название уже применялось ранее, добавляется римская цифра II.

Первые отечественные шаги в этом направлении, были, по всей видимости, верны. Вспомним, в 20 – 30-е гг. истребители именовались «И», бомбардировщики – СБ, ТБ (что означало скоростной, тяжелый), разведчики – Р. Логика в этом, безусловно, была. Но не было названий. Хотя единичные и встречались: например, «Крылья Советов», «Родина», «Правда», «Максим Горький».

Наряду с этим самолеты именовались по фамилиям конструкторов, хотя никакой строгой системы в этом вопросе не было – это могло быть и «АНТ» (Андрей Николаевич Туполев), а то и просто «К» (К-1, К-2, К-3, К-13), как, например, самолеты репрессированного в 1938 году талантливого конструктора Константина Алексеевича Калинина.

Затем в конце 30-х – начале 40-х гг. перешли в основном на двухбуквенную систему – по первым двум буквам фамилии конструктора – Як, Ту, Ла, Пе, Бе. Скорее всего, это было ошибкой. Творческая жизнь конструктора – это всего лишь миг в развитии авиации. В сложившейся обстановке было, возможно, два пути: или каждый раз давать самолетам новые имена и первые две буквы, или фиксировать существующий статус-кво. Остановились на втором.

А имена не присваивались вовсе: Ту-2, Пе-8, Ил-28, 3М, М-50.

К примеру, Су-24, Су-25, Су-26, Су-27 – самолеты самого противоположного назначения, сконструированные для весьма различных целей и все равно – отличаются только порядковым номером.

Какой-то сдвиг в этом плане наметился у вертолетчиков – вертолеты Ка-50 и Ка-52 получили угрожающие названия «Черная акула» и «Аллигатор». Хотя не водится в России таких рыб. И не имеют отношения аллигаторы к славянской символике и тем более не выражают никаких исторических традиций российской армии и ее Военно-воздушных сил. Так что первый шаг, сделанный в верном направлении, нельзя признать абсолютно удачным.

Широкой общественности имя Михаил Симонов почти ничего не говорит, а самолет Су-27, к созданию которого он приложил руку, – предмет национальной гордости.

Мало что говорит тем же слоям имя Генриха Васильевича Новожилова – а ведь это генеральный конструктор самолетов Ил-76 и Ил-86. Или, к примеру, кто такой Сергей Михеев? Генеральный конструктор вертолетов Ка-50 и Ка-52. Есть в этом какая-то вопиющая несправедливость: фамилии – гордость страны и нации – находятся в тени прославленных предшественников.

Гораздо бы лучше звучало (в качестве одного из возможных вариантов): истребитель Михаила Симонова И-273 «Полярная сова»; тяжелый транспортный самолет Генриха Новожилова Т-762 «Илья Муромец» II; боевой вертолет Сергея Михеева БВ-2М1 «Единорог».

Ракетные войска и артиллерия

К большому сожалению, констатировать, что названия современных артиллерийских систем, минометов, боеприпасов, противотанковых ракетных комплексов, как правило, ничего, кроме недоумения и раздражения, вызвать не могут.

Например, в названиях современных артсистем весьма широко представлена цветочная гамма. Это, к примеру, 240-мм самоходный миномет «Тюльпан»; 122-мм самоходная гаубица «Гвоздика» (ладно бы это было от слова «гвоздить»); 152-мм самоходная гаубица «Акация»; 152-мм пушка «Гиацинт»; 203-мм самоходная пушка «Пион» (уж лучше бы «Питон»).

Какими-то единичными на фоне этой «клумбы» звучат названия 120-мм самоходного орудия «Нона» (женское имя?) или 152-мм самоходной гаубицы «Мста» (река?). Есть и ничего и никому не говорящие буквенно-цифровые обозначения: Д-30, Д-1, 2А65, 2А45М, 2А61 и пр. А вот, к примеру, очень «национальное» название – и здесь за версту веет духом великой русской равнины – это комплекс Сухопутных войск «Искандер». Присутствуют и совершенно абсурдные названия: 82-мм миномет «Поднос» и 120-мм «Сани». Может быть, не «Поднос», а «Под нос»? Было бы, ей-Богу, лучше.

А вот целая серия названий противотанковых ракетных комплексов: «Метис», «Фагот», «Конкурс», «Корнет». Естественным в этой области можно признать только одно название – ПТРК «Штурм». А как вам название гранатомета «Муха»? Как далеко тут хотя бы до немецких «Панцерфауста», или «Панцершрека» («Панцершрек» – «Ужас для танков»).

«Краснополь», «Маринист», «Казатин», «Усадьба», «Сантиметр» и «Обломок» – названия некоторых артбоеприпасов. Тут что ни слово, то повод для шутки или анекдота.

Как-то более или менее соответствуют решаемым задачам названия реактивных систем залпового огня – РСЗО «Град», «Ураган», «Смерч». Но подкачала система управления огнем – «Капустник».

И вот что любопытно, фамилии конструкторов стрелкового и малокалиберного пушечного вооружения включить в название образцов вооружения считается естественным и необходимым, иногда справедливость восстанавливается спустя многие десятки лет (как это было в случае с винтовкой Мосина), а нельзя ли то же самое сделать в отношении уникальной и прославленной артсистемы (миномета). Мало кто, кроме специалистов, знает, кто это такие – В. Грабин, И. Иванов, Ф. Петров, Б. Шавырин, М. Крупчатников, Л. Люльев, Л. Локтев, В. Ильин, И. Теверовский. А это между тем люди, поднявшие отечественную артиллерию на небывалую до того высоту.

Наверное, неплохо бы звучало (в качестве примера): 152-мм пушка-гаубица Ф. Петрова ПГ-10М1 «Молния»; РСЗО А. Ганичева БМ-21М «Град».

То, что, к примеру, «Град» состоит на вооружении армий более чем пятидесяти стран, а кто такой А. Ганичев, не знает никто – не обидно ли это? И справедливо ли по отношению не только к Александру Ганичеву, но и к другим генеральным конструкторам?

Можно отметить и такой, казалось бы, парадоксальный факт: по существу, нет разницы – было присвоено имя какому-либо образцу вооружения или нет. Если образец вооружения не имеет официального названия, он все равно получает народное, фольклорное. Примеров тому масса.

Остановимся хотя бы на самых характерных. Вот, например, РСЗО БМ-13. За ней прочно закрепилось поистине народное название «Катюша». Кстати, если бы генеральный конструктор был указан в названии образца вооружения, вряд ли бы сейчас кипели споры, кому принадлежит авторство. А так, пожалуйста, страсти не утихают до сих пор.