Николай Стариков - Геополитика: Как это делается

1797 год — это год, когда расставленные на геополитической доске фигуры пришли в движение. 13 июля 1797-го Директория решает отправить французские революционные войска в Египет. Конечная цель этого похода вовсе не страна пирамид — Франция собирается нанести удар в самое сердце британской колониальной империи. Не имея возможности высадиться в Британии из-за слабости французского флота, Париж решает по суше прийти в Индию и лишить англичан главного источника поступлений в казну. При принятии такого решения захват Мальты становится необходимой операцией обеспечения. Нельзя оставлять в тылу остров, захватив который англичанам будет очень удобно прерывать сообщения высадившейся в Египте армии с метрополией. Командовать авантюрным походом «по стопам Александра Македонского» в Индию власти Франции решают поручить молодому и талантливому генералу Бонапарту. Он амбициозен и удивительно везуч, а значит, представляет определенную опасность для членов Директории. Отправив его в индийскую, а вернее говоря — в египетскую, тьмутаракань, можно будет вздохнуть спокойнее. Таким образом, захват Мальты отлично ложится на внутриполитическую ситуацию во Франции. Наполеон предлагает директорам [351]внезапно захватить остров еще в сентябре 1797 года, «но Директория по непонятным причинам медлила. Медлили и Россия с Англией». [352]Медлили все, но каждый по своей причине. Франция не должна была захватить Мальту, пока Россия не окажется точно втянутой в мальтийскую историю. Должно было произойти нечто, что гарантировало бы на сто процентов вмешательство России в войну против Франции для защиты Мальты. И это событие произошло.

7 августа 1797 года русский император провозгласил себя протектором Ордена (то есть его защитником). Православный Павел I сделал это, хотя данный титул по уставу Ордена не мог иметь некатолический монарх. Такой титул должен был носить император Священной Римской империи и король обеих Сицилий Франциск II. Но, как вы понимаете, Орден согласился с принятием православным монархом титула защитника католического Ордена; католический король обеих Сицилий не стал отчего-то обращать внимания на такие «мелочи» и вовсе не обиделся. Первый шаг был сделан. Теперь французским кораблям можно было отправляться захватывать Мальту. Революционный флот, направляющийся к Египту, вышел в море только 19 мая 1798 года, а уже 9 июня вошел в бухту острова. Далее мы читаем, что против 40 тысяч солдат Наполеона рыцари могли выставить только около сотни рыцарей и бойцов. И потому доблестные рыцари решили… сдаться. Действительно, что же еще делать настоящим рыцарям?! Мальта сдалась, была подписана конвенция, означавшая переход острова под юрисдикцию Франции. Одним из пунктов договоренности главе Ордена магистру фон Гомпешу назначалась пенсия. То есть революционеры начинали платить главе религиозного якобы антиреволюционного Ордена, — стоит задуматься. А ведь раньше рыцари сражались с маврами и турками, и всегда силы, осаждающие остров, были гораздо больше. [353]И рыцари сражались. А против безбожных революционеров, которые залили кровью Францию и без устали рубили головы на гильотине, отчего-то не стали. Почему? Потому что глава Ордена отдал приказ не сопротивляться. А ведь начни мальтийцы активно сопротивляться, Наполеон был бы вынужден уплыть в Египет. У него просто не имелось времени на осаду — нужно было быстро прошмыгнуть мимо английского флота, который мог атаковать и уничтожить корабли с французской армией. Но рыцари «почему-то» решили не бороться, а англичане «почему-то» никак не постарались их к этому подтолкнуть. [354]Зато после оккупации Мальты глава ордена Фердинанд фон Гомпеш отплыл в Триест, где 12 октября 1798 года обратился с посланием ко всем христианским монархам, прося защиты от Франции. [355]Однако помощи никакой не было, более того, на фон Гомпеша стали оказывать огромное давление, чтобы он отказался от своего звания. Почему? Потому что по плану главой Ордена должен был стать Павел I. Его выборы современные российские «борцы за свободу» точно назвали бы своим излюбленным словом «нелегитимные». Главным образом в них участвовали рыцари, изгнанные из революционной Франции и убежавшие в Россию. Все части (приорства) ордена, однако, признали русского царя в качестве его главы. Упорствовали только в Испании и в Риме, отказавшись признать «гроссмейстера Павла».

Портрет Павла I в одеянии гроссмейстера Мальтийского ордена. С. Тончи

Сам русский царь действует в соответствии со своими планами получения морской базы в Средиземноморье. 26 августа 1798 года с подачи графа Литты Павел подписывает акт «О поступлении острова Мальта под защиту России». [356]Тут же царь повелел президенту Академии наук барону Николаи в издаваемом от академии календаре означить остров Мальту «губерниею Российской Империи». [357]В ноябре 1798 года мальтийские рыцари преподнесли Павлу корону, регалии Великого магистра и титул гроссмейстера. И тут происходит поистине еще одно чудо — римский папа Пий VI неожиданно соглашается с просьбой Павла I признать его гроссмейстером Ордена. Правда, только устно. Но зато папа назвал Павла «другом человечества и защитником угнетенных». [358]Правда, напоминает сегодняшний день? Сделай то, что хочет Запад, и тебя назовут кем угодно — нобелевским лауреатом, как Горбачева, или «величайшим мыслителем современности», как одного блогера, активно пишущего и размещающего антигосударственные материалы в Интернете. Будешь «прогрессивным», «передовым», «лучшим» — кем угодно, если поступишь так, как нужно США или Великобритании. Так что, получается, Павел I поступал не в интересах России? В данном случае император явно переоценил свои силы. База в Средиземном море — это прекрасно, но при условии, что ты обладаешь ресурсами для ее создания и другие игроки готовы тебе ее «разрешить». Вот степень этой готовности русский царь и переоценил. Фактически, когда дело дойдет до реализации павловского плана, он сам быстро поймет его нереальность и силой воплощать не станет. Но обо всем по порядку.

Русский православный царь стал великим магистром ордена Святого Иоанна Иерусалимского. Теперь должна была начаться война. При этом у русского царя «почему-то» возникли опасения, что французский флот вместе с турецким станет угрожать русским берегам. Откуда у Павла появилась такая информация, сейчас сложно сказать. Война России с Турцией закончилась совсем недавно, Франция была важнейшим союзником турок. Для революционной Франции наносить удар по России, тем самым втягивая ее напрямую в войну, было бы глупо. Тем не менее мы читаем в книге «Краткая история Русского Флота», что Россия опасалась, «что Тулонская эскадра в соединении с турками может угрожать нашим черноморским портам». [359]