Сергей Кара-Мурза - Царь-Холод, или Почему вымерзают русские

Точных данных видеть не приходилось. Глава Госстроя Н. Кошман, как довод в поддержку закона о реформе ЖКХ сказал, что ежегодно ЖКХ «теряет» около 40 млрд. руб. из-за льгот. Из этого следует, что в среднем льготы составляют около 40 руб. в месяц на каждого из 85 миллионов «льготников». Как же может политик, «приверженный либеральным ценностям», не возмутиться такой роскошью!

Глава Карелии С.Катанандов, говоря о кризисе теплоснабжения в республике зимой 2003 г., в частности, сказал: «Количество льготников, пользующихся коммунальными услугами, растет, а компенсации этих льгот никак не обеспечены. Государство объявило льготы, а предоставляют их регионы за свой счет».

Министры В.В.Путина часто вообще представляют вопрос в виде карикатуры. Н.Кошман свел жизненную проблему 85 миллионов человек к делу нескольких сотен. В недавнем интервью он сказал (прибегнув, кстати, к типичной логике реформаторов): «Но как можно отменить льготы Герою Советского Союза или Герою России? Это абсолютно неправильно, мы не можем ставить так вопрос. Поэтому тех, кто против реформ ЖКХ, будем выжигать каленым железом».

Надо признать, что через полгода после этого телефонного разговора с народом жалобы В.В.Путина получили некоторое основание. Кое-где реакционные массы действительно сопротивляются реформе, и она даже местами идет вспять. Вот что сказано в официальной прессе: «По сути, завершилась и громкая эпопея в Перми. Леонид Чернышев сообщил, что глава города отказался передавать местный водоканал в частное управление на 49 лет… После того как СМИ рассказали об этой беспрецедентной сделке, в Госстрой обратились общественные организации Перми… Документ [контракт] был прописан таким образом, что частник действительно мог поднять плату за воду. Ведь в нем оговаривалось, что доход должен оставаться неизменным. Поставит жилец счетчик и станет экономите на воде – доходы у собственника упадут. Лишь повышая тариф, он может поднять выручку до прежнего уровня. В общем, теперь Госстрой категорически против приватизации тех коммунальных контор, которые обеспечивают людей водой и теплом» («Российская газета», № 123, 26.06.2003).

Примечательно, насколько по-разному оценивают граждане и власти значение задержек в оплате тепла потребителями как одной из причин кризиса теплоснабжения.

Когда в конце 80-х годов стал более доступен выезд в западные страны, многие с удивлением увидели, что западный обыватель, из экономии живущий в своей квартире в полутьме, безобразно расточителен там, где ему лично не приходится платить, – например, в университете.

Отсюда – понятие «градообразующее предприятие», которое было понятно каждому советскому человеку и которое очень трудно объяснить эксперту из МВФ.

Губернатор к тому же явно путает счетчик горячей воды со счетчиком тепла – прибором на порядок более сложным и дорогим.

В одном из рекламных проспектов фирмы, устанавливающей счетчики тепла на жилые здания, сказано, что «стоимость комплекса работ составляет от 50 до 70 тысяч рублей» (на жилой дом). В принципе, большой разницы между домом и квартирой в измерении потребленного тепла нет.

Надо сказать, что почти бесплатное жилье стало настолько привычным, что многие перестали платить даже эти 13 коп. в месяц. В среднем по СССР задолженность из года в год составляла 13,7% начисленной квартплаты, а в Армении, например, в 1989 г. была 30,3%.

Но это если деньги не перехватит «активная» часть населения. По сведениям из одной очень продвинутой в реформах области, в июне там было подано 150 тыс. заявок на субсидии, и 50 тыс. из них оказались липой при первом же взгляде. Субсидии дружно запросили менеджеры частных фирм, и на их справках о зарплате стояло по две подписи. Как сказал глава администрации, «мы их простим на первый раз».

Здесь, кстати, вскользь сказано, что именно региональные органы государственной власти (администрации), а вовсе не жители, являются главными неплательщиками в теплоснабжении. Это они не перечисляют энергетикам и теплосетям положенные по закону государственные дотации на тарифы жилому сектору, а также положенные по закону льготы на оплату тепла. Это из-за них теплоснабжающие предприятия терпят финансовый крах.

Как заявил прессе один из членов руководства РАО ЕЭС, «РКС будет вкладывать средства в конкретные перспективные объекты ЖКХ» («Финансовые известия», 09.06.2003).

Как идеолог Л.С.Иоффе исключительно активен и красноречив. Интервью с ним даются с такими интригующими предисловиями: «Автономные источники теплоснабжения повсеместно доказали свою эффективность, оспаривать необходимость децентрализации открыто уже никто не решится, однако с ее реализацией на практике не так все просто. О проблемах и будущем теплоснабжения беседуем с генеральным директором ООО „Просервис“ Л.С.Иоффе» («Промышленное строительство», № 64, октябрь 2002). Поразительно, что в этой беседе сам Иоффе признает, что «по мнению специалистов, целесообразная доля автономных котельных в городах должна составить 10-15% от потенциального рынка тепловой энергии».

Бродянский В. М. О методах анализа экономики в энергетике. Письмо в редакцию // Теплоэнергетика, №9, 1992.

На начало 2001 г. разница в тарифах для промышленных предприятий и населения в целом по России составляла на отопление 1,25 раза, на снабжение горячей водой – 1,1, на снабжение холодной водой – 2,1, на канализацию – 2, на электроэнергию – 1,3 раза.

Главные затраты в газовой промышленности приходятся не на добычу, а на транспортировку газа (кстати, затраты на экспорт намного ниже, чем на распределение по РФ). Поэтому «цена приобретения» намного выше «цены производителя». Максимума ножницы цен достигли в 1995 г., когда цена приобретения была в 17,7 раз выше цены производителя. Затем разница снижалась и колеблется на уровне 5 (Цены в России. Официальное издание. М.: Госкомстат РФ, 1998, с. 144).

К этому расчету можно подойти и с другой стороны: в Западной Европе 1 кВт-час тепловой энергии стоит в среднем 5 центов. Если внутри РФ тепло при отоплении газом будет обходиться по мировым ценам, отопление двухкомнатной квартиры обойдется примерно 2000 долларов.

В качестве успешного примера приводят создание мобильной телефонной связи. Вряд ли этот пример может поколебать общий вывод – систему эту ни по своим масштабам, ни по социальной значимости нельзя отнести к большим техническим системам, подобным теплоснабжению или сельскому хозяйству. Кроме того, мобильная связь надстраивалась на почти готовую инфраструктуру, созданную в советское время.

Это не означает гибели науки, т.к. большинство лабораторий и научных школ перешли в «дремлющее» состояние (вроде «спор»), в котором повышается вероятность выжить в условиях скудного обеспечения ресурсами. Впрочем, и споры не вечны, так что возможность пережить «переходный период» зависит от его продолжительности.