Дэниел Манникс - Идущие на смерть…

Запись во второй строке означала, что Публий Осторий, по-видимому, свободный человек, так как имел двойное имя, одержавший 51 победу, должен был сражаться с человеком по имени Сцилакс, одержавшим 26 побед. Оба были из школы гладиаторов Юлия. «Ess» значило эсседерий, то есть гладиатор, сражавшийся на колеснице. Сцилакс был победителем. Осторию жизнь была оставлена зрителями, возможно, потому, что он был римским гражданином: «m» означало «отпущен», то есть покинул арену живым.

После того, как Клодий Флакк объехал арену, сопровождаемый своими клиентами, состоялся парад гладиаторов. Каждый из них был облачен в доспехи и нес оружие, которым он должен был сражаться в предстоящем бою. Это было великолепное зрелище. Доспехи блестели на солнце, на шлемах качались перья. Оркестр из 50 человек играл марш. Гладиаторы остановились напротив императорской ложи, выбросили вперед правую руку и прокричали: «Цезарь! Идущие на смерть приветствуют тебя!».

Затем они развернулись и воинским строем вышли через Porta Libitirensis (малые ворота под трибунами) в помещение, где должны были ждать выхода на арену.

После выступлений акробатов, показа дрессированных животных и демонстрации конных трюков настало время гладиаторских боев. Гладиаторы, как правило, имели своими противниками пленных германцев, потому что обученный гладиатор стоил огромную сумму денег, и ланисты делали все, чтобы уберечь своих людей от гибели. Лучшим способом сохранить жизнь гладиатору было выставить его против непрофессионала. Для поединков между гладиаторами подбирались примерно равные противники, по крайней мере так было, когда гладиаторские бои только начинались. И если даже толпа требовала смерти поверженного профессионального гладиатора, победитель только делал вид, что убивает его. Мнимого убитого выволакивали с арены крючьями, как труп, а потом посылали в какой-нибудь провинциальный цирк, где его никто не знал. Жизнь гладиатора во многом зависела от эдитора. Желая сделать зрелище интереснее, он мог настоять, чтобы бойцы дрались до смертельного исхода, но за это взималась дополнительная плата.

Германцы были вооружены своим национальным оружием — короткими дротиками. У них не было доспехов, их заменяли звериные шкуры. Против профессиональных гладиаторов выставили вдвое больше германцев. Тем не менее разделаться с ними хорошо обученным гладиаторам не составило бы труда. Единственным серьезным противником был скандинав, гигант с длинными светлыми волосами и бородой. Он сражался огромным двуручным мечом. Скандинав уже убил двух гладиаторов, буквально срезав им головы мечом, несмотря на то что у гладиаторов были металлические воротники, защищавшие их шеи. Зрители были в восторге от скандинава. Они потребовали остановить бой и дать скандинаву свободу. Но аплодисменты вскружили ему голову. Обратившись к зрителям на ломаной латыни с речью, скандинав сказал, что перед тем, как его взяли в плен, он в сражении убил 6 римских легионеров. И еще он сказал, что римляне не умеют сражаться и что он один может справиться с целым легионом римлян. Большинству зрителей был присущ спортивный азарт. Они оценили мужество скандинава и приветствовали его аплодисментами. Но на трибунах находился молодой офицер, отец которого погиб на войне с германцами, и ему не нравились скандинавы. Он прыгнул на арену и вызвал скандинава на бой.

Скандинав принял вызов. Поскольку молодой офицер хотел отомстить за отца, толпа была целиком на его стороне. У офицера не было никакого оружия, поэтому он позаимствовал у Фламмы меч и доспехи. И поединок начался.

Оба противника были равны по силе и оба были искусными воинами, поэтому зрители следили за каждым их движением, затаив дыхание. С трибун не слышалось ни обычных насмешек, ни одобрительных возгласов. В огромном амфитеатре был слышен только стук мечей. Молодой офицер думал, что огромный скандинав в своей тяжелой и громоздкой медвежьей шкуре не сможет сравняться с ним в быстроте и ловкости. Но скандинав продемонстрировал удивительное и неожиданное проворство. Дважды он сбивал римлянина с ног, и только чудо спасало молодого человека. Римлянин отпрыгнул назад, уклоняясь от большого двуручного меча, и поскользнулся в луже крови. Он упал, и в следующее мгновенье скандинав уже сидел на нем, готовясь нанести смертельный удар.

Толпа замерла в ожидании. Неожиданно распростертый на арене римлянин ударил скандинава щитом между ног. Гигант скорчился от боли, а римлянин мгновенно откатился в сторону, вскочил на ноги и вонзил свой меч под мышку противника, где тяжелая медвежья шкура не закрывала тело. Скандинав упал замертво. Толпа безумствовала. Исступленно играл оркестр.

От этих игр в памяти зрителей осталась только блестящая победа молодого офицера, но Фламма был доволен. Он избавился от одного из своих противников, и это было главным. Как бывший солдат он добросовестно исполнял порученное ему дело, а остальное его мало интересовало. Фламма восхищался подвигом молодого офицера и гордился тем, что его доспехи и меч так хорошо послужили ему. Но подобные подвиги, в которых было больше удали, чем здравого смысла, мог позволить себе аристократ, но не гладиатор.

Ланиста постоянно наблюдал за Фламмой. Ему нравилась его манера ведения боя: не эффектная, но надежная. В последующих поединках Фламма победил греческого гоплита в полном вооружении, сражавшегося копьем, димахара с кинжалами в обеих руках и андабата верхом на коне. Но его обычными противниками были самниты, вооруженные, как секуторы. Самниты были первыми профессиональными гладиаторами. После завоевания римлянами их государства, военнопленные самниты стали использоваться как гладиаторы, и именно тогда начали широко распространяться гладиаторские бои. Очень долго слово «гладиатор» и слово «самнит» были синонимами. По мере того как римляне завоевывали другие земли, появились новые типы гладиаторов. Однако самниты оставались самыми популярными среди них. Их можно назвать, если хотите, «типовыми гладиаторами».

Фламма несколько раз терпел поражение, но каждый раз зрители спасали его, подавая знак «большой палец вверх», что означало сохранение жизни побежденному. Фламма всегда сражался хорошо, побеждая или проигрывая, и зрители любили его за это.

Много было споров о том, какими жестами зрители выражали свою волю. До недавних пор считалось, что «большой палец вниз» означал смерть, а «большой палец вверх» — пощаду. Сейчас некоторые историки считают, что смерть означал удар большим пальцем себя в грудь («пусть с ним будет так!»), а пощаду — жест вытянутой рукой с поджатым большим пальцем.

Другие историки полагают, что любой жест большим пальцем всегда означал смерть, а если зрители хотели сохранить жизнь побежденному, они просто махали платками. Возможно, существовало много разных жестов, означавших смерть или пощаду, и зрители пользовались теми, которые им нравились больше. Возможно, все они употреблялись в разное время.