Олег Ивик - Женщины-воины: от амазонок до куноити

Впрочем, описав подвиг короля лангобардов, летописец тут же подвергает его, а заодно и само существование амазонок вполне обоснованному сомнению. Он пишет: «Но очевидно, что этот рассказ недостоверен. Ведь все, кто сведущ в древней истории, знают, что народ амазонок, даже если существовал когда-то давно, исчез, а если подобный род женщин и сохранился до этого времени, то историки его не знали или едва могли описать. Но все же я от некоторых слышал, что до сегодняшнего дня в самых глухих местах Германии существует этот народ».

Интересно, что тот же Павел Диакон, рассказывая о происхождении народа лангобардов, приводит миф о том, как женщины их предшественников винилов уподобили себя мужчинам, завязав свои длинные волосы под подбородками наподобие бороды. Возможно, древним воительницам германских племен действительно приходилось с помощью столь нехитрого маскарада вводить в заблуждение противников. Но согласно Павлу Диакону, это было сделано для того, чтобы обмануть самого бога Годана (Одина). Правда, в изложении летописца не вполне понятно, почему будущие лангобарды не могли в этой ситуации обойтись силами, точнее, бородами самих мужчин. Но эта история, видимо, все же заслуживает доверия, поскольку, кроме Павла, ее излагает и анонимный автор текста «Происхождение народа лангобардов»:

«Существует остров, называемый Скадан, это значит „на севере“, и там живут многие народы. Между ними был небольшой народ, который звали винилами, и у них была женщина, именем Гамбара, у нее было двое сыновей; один звался Ибор и другой — Айо. Вместе со своей матерью Гамбарой властвовали они над винилами. Но поднялись против них герцоги вандалов, именами Амбри и Асси, вместе с их народом и молвили винилам: „Или платите нам дань, или готовьтесь к войне и сражайтесь с нами“. На это ответили Ибор и Айо с их матерью Гамбарой и рекли: „Для нас лучше снарядиться к битве, нежели платить дань вандалам“. И взмолились тогда Амбри и Асси, герцоги вандалов, Одину, дабы дал он им победу над винилами. Один, отвечая, сказал: „Кого первым увижу я при восходе солнца, тому и присужу победу“. В то же время просила и Гамбара и оба ее сына Ибор и Айо, что были князьями винилов, Фрейю, супругу Одина, чтоб помогла она винилам. И дала Фрейя совет: когда начнет вставать солнце, должны прийти винилы, и их женщины должны счесать свои волосы на лицо на манер бород и прийти со своими мужьями. И обошла, когда посветлело небо и солнце должно было всходить, Фрейя, супруга Одина, вокруг кровати, в которой лежал ее муж, и повернула его лицо на восход, и разбудила его. И когда открыл он глаза, то увидел винилов и их женщин, чьи волосы висели перед лицом. И сказал он: „Кто эти длиннобородые (Langbaerte)?“ И сказала Фрейя Одину: „Господин, ты дал им имя, дай же теперь им и победу“. И дал он им победу, так что защищались они по совету его и одержали победу. С того времени стали винилы зваться лангобардами (Langobarden)».

Надо отметить, что Фрейя (кстати, чаще ее называют женой не Одина, а Ода) в этой ситуации взяла на себя несвойственные ей функции. В германо-скандинавской мифологии войной ведали боги-мужчины и валькирии (которые были низшими божествами или даже смертными девушками). Высшие боги-асы сражались сами, ведали людскими войнами и готовились к последней, заранее обреченной на поражение битве с хтоническими чудовищами — Рагнарёку. Для этой битвы Один и собирал в своих чертогах — Вальгалле — погибших воинов эйнхериев. Жены асов в военные дела не вмешивались. Хотя Снорри Стурлусон в «Младшей Эдде» и говорит о богах-асах: «Но и жены их столь же священны, и не меньше их сила», — эту силу богини предпочитали употреблять в мирных целях.

Правда, сама Фрейя, ведавшая плодородием, красотой и любовью, имела одно на первый взгляд странное, противоречащее ее основным занятиям пристрастие. В своих чертогах она тоже собирала павших воинов, деля убитых пополам с Одином. Снорри пишет: «Владения ее на небе зовутся Фолькванг (Поле боя. — О. И.). И когда она едет на поле брани, ей достается половина убитых, а другая половина Одину». Снорри вторит «Старшей Эдде», которая сообщает о Фолькванге:

Но противоречие, связанное с тем, что богиня любви и плодородия ездит по полю битвы и собирает себе армию, — лишь кажущееся. Ведь в чертоги Фрейи попадали не только воины, но и девушки, умершие до замужества. Таким образом, Фрейя превращала свои палаты не в казарму, а скорее в «дом свиданий». В. Петрухин в книге «Мифы древней Скандинавии» пишет: «Эти занятия Фрейи, связанные с загробным миром, кажутся далекими от культа плодородия и любви, но в действительности она покровительствует любви и на том свете…» Да и по полю битвы Фрейя ездит не на боевых конях, а на двух кошках, впряженных в колесницу… Таким образом, единственная германо-скандинавская богиня, имевшая, на первый взгляд, отношение к войне, оказывается существом сугубо мирным.

Правда, в так называемом втором Мерзебургском заклинании (заговоре, написанном на рубеже тысячелетий и направленном против хромоты коня) упоминается некая богиня Синтгунт, имя которой переводится как «(в) пути битву (имеющая)». Богиню эту отождествляют с солнцем; в заклинании она вместе с другими богами и богинями должна была ограждать «от вывиха кости, и от вывиха крови, и от вывиха сустава: кость к кости, кровь к крови, сустав к суставу да приклеятся». Но на какую именно битву намекало имя богини-целительницы и чем она, кроме лечения лошадей, должна была в этой битве заниматься — неизвестно.

Упоминается в «Младшей Эдде» и некая сверхъестественная старуха Элли — мастер борьбы. С ней вступает в единоборство Тор — второй по значимости бог пантеона, знаменитый боец, защитник богов и людей от великанов. «…Чем больше силился Тор повалить старуху, тем крепче она стояла. Тут стала наступать старуха, и Тор еле удержался на ногах. Жестокою была схватка, да недолгою: упал Тор на одно колено». Но потом выяснилось, что Тор зря старался — старуха была непобедима, ведь она воплощала отнюдь не воинские доблести, а старость, бороться с которой бесполезно. Поэтому приравнять ее к богиням, имеющим хотя бы отдаленное отношение к войне и битвам, можно лишь с очень большой натяжкой.

Но мирный нрав германо-скандинавских богинь с лихвой искупался характером и обычаями дев-воительниц валькирий. Правда, валькирии — не только воительницы. Снорри пишет, что они «прислуживают в Вальгалле, подносят питье, смотрят за всякой посудой и чашами». Но кроме того, «Один шлет их во все сражения, они избирают тех, кто должен пасть, и решают исход сражения». Недаром слово «валькирия» переводится как «выбирающая убитых».