Уильям Литл - Личная жизнь духов и привидений. Путешествие в занятный мир шарлатанов

Поняли хоть что-нибудь? А это была «Википедия».

Дин считает, что похожее взаимодействие на уровне элементарных частиц происходит и в наших умах. В книге Дина теория запутанности кажется по-настоящему захватывающей. И все же, читая, я никак не могу не думать о его постоянных жалобах на скептиков, которые используют элементарные «риторические средства» — такие, как насмешка, — чтобы принизить его открытия. А все потому, что Дин и сам использует немало риторических средств: он нагнетает обстановку и создает интригу, а также, говоря о реакции некоего физика на его эксперименты, употребляет выражения вроде «потрясло до глубины души». После долгого объяснения теоремы Белла, доказывающей нелокальность элементарных частиц, он заключает: «Неравенство Белла на самом деле просто, но, впервые встретившись с ним, вы не сразу поймете его смысл… Вы осознаете его значение, только когда сердце у вас внезапно уйдет в пятки, как бывает на американских горках. До тех пор пока вы не поймете его на уровне интуиции, это „величайшее открытие“ будет казаться вам непонятным и ненужным. Но потом вы решите, что даже слово „величайшее“ не может описать его сполна».

Вот метафоры, которыми Дин пытается объяснить квантовую механику.

— Вы знаете, это сложно, — говорит он. — Ясно, что никто не знает объяснений, и мне приходится биться с метафорами и аналогиями. — Однако ученый все равно пытается пояснять: — Части глубинной мировой структуры всегда связаны между собой, и мы в том числе. Наши сознания предположительно находятся на неком уровне, где они всегда с чем-то связаны. Большую часть времени мы этого не осознаем, потому что связь заложена слишком глубоко внутри нас, как составляющая реальности.

На этой сложной ткани реальности перемещаются и вращаются наши сознания вместе со всем остальным, что существует в мире.

— События в данном контексте можно считать рябью, проходящей по поверхности бесконечного бассейна, а объект покачивается на волнах, словно поплавок, — продолжает объяснять Дин.

В этом огромном бассейне реальности мы можем предвидеть наше будущее и на большом расстоянии чувствовать дорогих нам людей, потому что связь действует независимо от пространства и времени. И все же — почему у нас не болит голова от шума такого количества воды? Как мы узнаем, когда надо прислушиваться?

— По той же самой причине на вечеринке вы слышите свое имя, когда вас окликают с другого конца комнаты, хотя все вокруг сливается в один общий шум. Мы следим за тем, что для нас важно, а не за тем, что сейчас творится на Плутоне, — отвечает Дин.

Так, значит, в необъятном море квантовой реальности наш мозг может расслышать тоненький звон тревожного колокольчика, символизирующий, что наши близкие в опасности, и этот шум каким-то образом проникает в наше сознание. Джозефсон предположил, что это может происходить в нашей нервной системе, но углубляться в подробности не стал.

Дин полагает, что наше суждение о получаемой информации зависит от того, что нам уже известно. То есть элементарные частицы передают нам не четкие данные, как в заголовках газет, а некое ощущение; после этого мы обращаемся к архиву наших воспоминаний и опыта и понимаем, что же это ощущение может означать. На самом деле, как говорит Дин, передачи информации не происходит, потому что в квантовой Вселенной мы всегда связаны. «Будет казаться, что происходит некий обмен информацией, но на самом деле это прямое взаимодействие», — читаю я чуть позже в его книге.

Мысль, что мы можем понимать послания из будущего, основываясь на уже имеющихся в нашей памяти данных, вызывает сложности в том случае, если медиум видит событие, которое должно произойти через четыре тысячи лет. Наш мозг просто не готов воспринять это. Заглядывать слишком далеко в будущее — все равно что «продемонстрировать портативный DVD-плеер Бенджамену Франклину», — объясняет Дин.

Ученый иллюстрирует это заявление рассказом о том, как он попросил медиума заглянуть в будущее и описать прибор, который он сейчас пытается изобрести и уже запатентовал. Дин называл его «переключатель пси» — «технологичный способ определять устремления сознания на расстоянии». Похоже, Дин запатентовал прибор, основанный на предсказании будущего. Он уверен в его пользе и считает, что «иногда очень важная деталь технического проекта может быть получена при помощи талантливого медиума».

Прощаясь с ним, я замечаю его отсутствующий взгляд. Он уже занят — изобретает новый прибор. Я закрываю дверь в его кабинет и иду обратно по умиротворенной сельской местности, любуясь холмами, покрытыми бурной растительностью.

На улице замечательно, когда стоит такая отличная погода, особенно если знаешь, что на родине сейчас холодно и льет дождь. А еще это прекрасная возможность обдумать следующий шаг. Слова Дина утвердили меня в подозрении, что мой поиск идет в нужном направлении. Его тесты уловили очень незначительную силу — предчувствие, ощущение. Она едва-едва показалась на радаре его экспериментов, но он напряженно работает над метаанализом, с помощью которого сможет доказать, что при верной мотивации мы все можем предчувствовать будущее. И кажется, Салли Морган была права. Квантовая физика способна объяснить то, что она делает. Но вот в чем загвоздка — Дин верит, что «талантливый медиум» может заглянуть в будущее и вернуться со сложными проектами приборов, которые еще не изобретены. Это уже не предчувствие, это чистой воды ясновидение — будто бы Нострадамус вдруг объявился с мешком подарков. И это, честно говоря, странно.

Но мне предстоит еще кое с чем разобраться. Я знал, что столкнусь с этим рано или поздно, но теперь у меня есть научное подтверждение. Я такой же медиум, как подгорелый тост. Если верить Дину, я чуть больше, чем зомби. Но все же он оставил мне надежду, что при верной мотивации, подавив все признаки волнения, даже я могу научиться быть медиумом.

И пока я шагаю по тропе, вдыхая теплый воздух и в последний раз наслаждаясь калифорнийским солнцем, я принимаю решение — или, вернее, следую своей интуиции. Как только я вернусь в Англию, я запишусь в школу медиумов.

Я завожу двигатель, вдавливаю педаль газа в пол и уезжаю прочь от Института ноэтических наук. Я буду таким медиумом, от которого у хитроумных приборов Дина Радина полетят все предохранители.

Все еще потрясенный открытием, что медиум из меня такой же, как из зомби, я записываюсь в школу медиумов почти сразу же после прибытия моего самолета из Калифорнии в Англию. И Дин Радин, и профессор Брайан Джозефсон намекали, что способности медиума можно отточить путем тренировок при должной мотивации и нацеленности на результат. Стараясь мыслить позитивно, я надеюсь, что по окончании курса я хотя бы немножечко исправлюсь. К сожалению, уже после пяти минут занятий события принимают дурной оборот.