С Корыткин - Тигр под наркозом

Собралось больше половины. Геннадий Нестеров приехал с Камчатки. Бородатый Игорь Зайцев, которого якуты звали «импедашкин милетайнен», что означало Старый заяц, прилетел аж с Колымы. Кой у кого обнажились маковки, кто-то изрядно похудел, а кто-то излишне пополнел. Но это только первые минуты, потом все привыкли, и воцарилась атмосфера тех времен, полная радостного оживления, открытых душ и дружеских сердец. Оказалось, что духовно все остались теми же, ничего не изменилось в наших отношениях.

Прослышав о предстоящей встрече, приехала и Алина Сигизмундовна Вильканец. Она переживала вместе с нами успехи и неудачи, помогала, чем могла.

На пять дней мы окунулись в юность. Это было великолепно. Всплыли настроения тех лет, забытые песенки, смешные истории. В прощальный день, собравшись за городом на даче, мы смотрели старинные фотографии, гуляли по лесу. Потом, встав кольцом, сплели руки и принялись ходить по кругу. Какой-то странный первобытный ритуал, родившийся сам собой. Но как хорошо было нам.

На прощание каждому был вручен специально изготовленный значок. На нем стояли даты: 1953 — 1973, изображена спящая клубочком лисица и две руки, сдвинувшие бокалы. Значок сделали точно по количеству членов кружка, чтобы он был только у нас.

Тайны отравленных стрел.Кураре! Слово, с которым у нас связаны представления о первобытных охотничьих племенах, о дикой, манящей приключениями жизни. До сих пор не ясно происхождение этого слова. Полагают, что оно родилось от названия реки Курвара в Гвиане, где находятся заросли растений, из которых это вещество. Индейцы смазывали кураре наконечники стрел, и поэтому он получил название стрельного яда. От европейцев скрывали способы его приготовления. Они сопровождались особыми ритуалами.

Стрелы делают легкие, из жилок пальмового листа. Индеец берет с собой на охоту бамбуковую трубку — сарбаакен. Вставив в нее отравленную стрелу, охотник делает глубокий вдох, а затем, взяв конец трубки в рот и прицелившись, резко выдыхает. Легкая смертоносная стрела летит бесшумно.

С помощью сарбаакена и сейчас охотятся индейцы племен Южной Америки. Перед выстрелом охотник обматывает стрелку полоской растительного волокна, смоченного ядом, а потом уж вкладывает в трубку. Волокно не только удерживает яд в стреле, но и создает в трубке дополнительное давление, наподобие поршня. На крупного зверя и на человека стрелы пропитывают самым сильным кураре, а вместо сарбаакена используют лук.

Мясо добытых с помощью кураре животных безвредно: даже чистый яд, принятый внутрь, не вызывает смерти. Но стоит ему попасть в ранку, то есть непосредственно в кровь, как наступает паралич. В раскрытии загадок стрельного яда большую роль сыграл знаменитый путешественник Александр Гумбольдт. При возвращении в Европу, одеваясь, он нащупал в носке какое-то липкое пятнышко и поэтому не стал его надевать. Оказалось, что привезенный сосуд с кураре был плохо закупорен, пролился в белье, испачкал носок. А у Гумбольдта на ноге после путешествия кровоточили ранки. Достаточно было надеть носок, и многие тайны кураре остались бы еще надолго нераскрытыми.

Сок чилибухи дьявольской.В разных странах света состав стрельного яда различен. В Азии его готовили из сока аконита, у нас это растение именуют волкобоем. Но стрелы, пропитанные им, поражали и слонов. Жители Сахалина ходили с такими стрелами на медведей. Древние галлы применяли ядовитые лютики. В Южной Африке использовали некоторые растения из семейства молочайных. Есть такое ядовитое растение анчар. Много легенд сложилось вокруг него. Даже А. С. Пушкин внес свою лепту:

Анчар — высокое стройное дерево из семейства тутовых. Действительно, сок анчара очень ядовит. Но все остальное — преувеличение: вокруг него спокойно растут другие деревья. Глюкозид антиарин, содержащийся в анчаре, парализует сердце. Испокон веку соком анчара пропитывали стрелы. Еще в начале нашего века народы Восточных Гималаев, Непала, Бирмы и Китая применяли его.

Готовили стрельные яды также из растений семейства бобовых, из дерриса трехлистного, китайского сального дерева и др. Особо важную роль в приготовлении отравленных стрел играли растения семейства стрихнос и более других — невысокое дерево с беленькими цветочками — чилибуха, или, как его еще именуют, рвотный орех. Это симпатичное деревце содержит стрихнин и бруцин. На острове Ява преступников убивали кинжалом, смоченным в соке чилибухи.

Название «стрихнин» произошло от греческого слова «крутить». И действительно, при отравлении стрихнином человека судороги скручивают так, что смерть наступает сразу. Интересно, что к стрихнину малочувствительны дети в первые дни после рождения. В небольших дозах этот яд — ценнейшее лекарство. Им и половое бессилие лечат.

Когда кровь превращается в пену.Дело свое охотники с ядовитыми стрелами знают хорошо. В Берлинском музее долго хранились отравленные стрелы бушменов — жителей Южной Африки. Спустя 90 лет их попробовали. Работали безукоризненно. Пораженное стрелой животное погибало от удушья и судорог. Зелье было достойно знака качества. Костяной наконечник стрелы был снабжен перышком, чтобы за него можно было вытащить это ядовитое жало.

Для пропитки стрел использовали не только сок растений, но и яды змей, лягушек. Южноамериканские лягушки-кокои весят чуть больше 1 г, а размером всего 2 — 3 см. Отыскивать этих крох в джунглях труднейшее дело, поэтому индейцы племени чоко подражают их крикам, а затем идут на ответный свист и хватают, замотав руки листьями. Нанизав живую лягушку на тонкую бамбуковую палочку, держат над костром, и от жара из кожи выделяется жидкость, похожая на молоко. Ею смазывают концы стрел и затем сушат в тени. Яда одной лягушки достаточно для пропитки 50 стрел. Это один из самых сильных животных ядов. Он содержит вещество батрахотоксин, по действию сходное с кураре. Интересно, что кролики и собаки в 100 раз чувствительнее к нему, чем мыши. Противоядием батрахотоксину может служить яд из рыбы фугу.

Качество стрельного яда охотники иногда проверяют... на себе. Вот как это делают сомалийские арганты по описанию Ф. Куиличи: «Он слегка надрезал кожу на предплечье и, когда из ранки вытекала струйка крови, сжал бицепс правой руки так, чтобы порез был плотно закрыт. Затем его коллега по охоте прислонил к струйке крови — много ниже ранки, у запястья — древко отравленной стрелы. Через несколько секунд на моих глазах алая кровь превратилась в коричневую пену, которая мгновенно высохла и покрылась растекавшейся черно-фиолетовой коркой». Яд был изготовлен из ядовитой лианы строфанты. Слон, пораженный этой отравленной стрелой, через 40 с тяжело упал на колени. Но тут же встал и яростно затрубил... Затем он грохнулся, подминая колючий кустарник.