Эндрю Синклер - Меч и Грааль

Рядом с этим запрестольным образом располагается изображение святой Вероники, несущей плат с ликом Христа, похожим на находившийся у храмовников в Комбе, но оно также было написано в Кельне в XV столетии. Напротив можно видеть панно из Верденского аббатства возле Кельна, где изображен рыцарственный святой Губерт, молящийся перед оленем с крестом между рогов, — свидетелем этого видения был и король Шотландии Давид. Рядом висит часть запрестольного образа с изображением трех волхвов, каждый из них протягивает золотой Грааль Младенцу Христу, как вырезано на стене в Росслине.

В этой галерее, экспонаты которой происходят из одного города средневековой Германии, можно ознакомиться с той символикой, которую воспроизвел просвещенный строитель Росслинской часовни; мы видим здесь евангелиста Матфея, покровительницу Сент-Клеров с отсекшим ей голову мечом; святого Иоанна Богослова, держащего в чаше гностического змия мудрости; рыцаря, стоящего на коленях перед раненым оленем, представляющим Христа; священный плат или Мандилион с головой Иисуса; трое мудрецов с Востока, преподносящих Младенцу Христу золотые Граали. Эти образы показывают, как широко распространились влияние и тайны последнего из монашеских и военных орденов Европы перед Реформацией. И они, безусловно, коснулись венца средневекового шотландского искусства и веры — Росслинской часовни.

Постройка этой часовни в качестве Соломонова Храма и Часовни Святого Грааля стала апофеозом Вильяма Сент-Клера. Хотя Росслинской часовне предстояло стать восточной апсидой большой крестообразной соборной церкви, она являла совершенство замысла сама по себе. Поперечное сечение здания свидетельствует о том, что в основе проекта ее лежали вписанные в круг восьмиугольник, шестиугольник и треугольники — несколько основных геометрических фигур церковного строительства и алхимии того времени. Исследование форм, использованных Джордано Бруно в своих алхимических работах, повторяет архитектурный план Росслинской часовни и является еще одним показателем восточных и гностических влияний на ее создателя.

Восемь змеев на основании Колонны Подмастерья служат еще одним свидетельством гностического влияния. Как писал раннехристианский автор "Свидетельства об истине": "Змей был мудрее всех живших в раю животных., но Творец проклял змея и назвал дьяволом", за то, что он наделил Адама и Еву знанием добра и зла, как если они были боги. После этого, согласно учению гностиков, их потребовалось изгнать из Рая, — чтобы не съели плодов с Древа Жизни и не жили вечно. Колонна Подмастерья и роскошно украшенный столб в южной части придела Богоматери символизируют эти два дерева Эдемского сада — Древо Жизни и и Древо Познания. Они символизируют магическое знание, тайное понимание космоса, данное змеем человечеству.

Кроме того, эти два столба знаменуют собой Иахин и Воаз, два столпа, стоявшие перед Соломоновым Храмом, который чтили храмовники и масоны. Змеи оберегают Шамира, червя мудрости, прикосновение которого раскалывало и обтесывало камень. В Книге Второзакония, в Ветхом Завете подтверждается еврейская и арабская легенда, утверждавшая, что царь Соломон построил свой Храм, не используя железных орудий. Согласно масонскому преданию, именно тайну Шамира отказался открыть мученически погибший зодчий Соломонова Храма Хирам Авий, и она остается одной из Великих Тайн масонов высших степеней посвящения. Один из древних ритуалов свидетельствует о "чудесных свойствах благородного насекомого Шамир, вырезавшего и отделывавшего всю утварь и священные сосуды в Храме Соломона… чудесном создании, способном обтесывать камни".

Шамир нарисован в "Росслинском молитвеннике", находившемся в библиотеке трех Сент-Клеров графов Оркнейских, в том числе и зодчего Росслинской часовни. Более того, гербом принца Генри Оркнейского служил дракон, или змий мудрости. На нем присутствовал Великий Змей норвежских легенд с короной принца Оркнейского над рыцарским шлемом и серебряный щит Сент-Клеров с черным зубчатым крестом. Герб этот предполагал, что обладатели его являются носителями древней мудрости, и повторился в оформлении Колонны Подмастерья.

Поиск тайн Творения символизировался в Средние века поиском нового Храма и Сада Соломона, а также Замка и Часовни Грааля. Средневековый роман Вольфрама фон Эшенбаха "Парцифаль" стал другим источником вдохновения для Вильяма Сент-Клера. И он оставил под крышей часовни доказательство того, что она является Часовней Грааля. Крыша сама по себе представляла собой уникальное для Шотландии сооружение — цилиндрический свод, встроенный в камень. Часовня буквальным образом изображала собой камень, упавший с неба, — lapis exilis из "Парцифаля", названный Граалем.

Глянув вверх, я увидел, что потолок разделен на пять секций, тянущихся с востока на запад. На первых четырех цветы Творения открывались во всей своей красе, особенно роза Девы Марии. На западе последний участок свода был усеян небесными звездами. В южной стороне вставало дающее свет и жизнь солнце, за ним была изображена голова Иисуса Христа, затем Голубь Святого Духа, спускающийся с облаткой в клюве. Но что говорил отшельник Персевалю, или Парцифалю, искавшему Грааль?

Под голубем с облаткой был вырезан в камне символ Грааля. Он походил формой на чашу в форме полумесяца, эмблемы ислама, веры единокровного брата Парцифаля, мусульманского рыцаря Фейрефица. Из нее волнами изливалась Божья благодать и щедрость. Застывший в камне с зелеными небесными водорослями за ним, этот Грааль словно бы заполнил растениями и животными лес и воды, вырезанные в камне в этой Часовне Третьего дня Творения. Когда я увидел Грааль среди звезд вверху, разгадал тайну этого священного места, в ушах у меня зазвучали слова доктора Фауста из трагедии Кристофера Марло:

И, разумеется, я вспомнил слова другой поэмы, баллады сэра Вальтера Скотта из "Песни последнего менестреля". Вальтер Скотт жил в Лэссуэйде в долине реки Эск и изучал прошлое Росслина. В балладе о прекрасной Розабелле, которая утонула в заливе Ферт-оф-Форт, переплывая его в шторм из другого замка Сент-Клеров в Рейвенскрейге, он, по сути дела, утверждает, что двадцать рыцарей Сент-Клеров были погребены в полных доспехах в крипте Росслинской часовни. Его утверждение, что они и часовня светились во времена трагедии, очевидно, было связано с норвежской традицией сжигать военачальников в боевом наряде вместе с кораблем, а также завещание основателя часовни похоронить себя и хоронить его наследников как рыцарей Грааля, вечно живых в поиске Господней благодати. Как писал Вальтер Скотт: