Михаил Бубличенко - Люди-зомби. Они среди нас

Таким образом, зомби умирает не естественной смертью; «классический» зомби способен лишь к простой и монотонной физической работе.

Однако превратить человека в послушного биоробота — идея крайне привлекательная для очень многих (как личностей и организаций), и потому не могла не получить дальнейшего развития. Ведь гаитянский «средний» зомби не слишком рентабелен: туп, что с него возьмешь…

И потому кто только не занимался отработкой методик зомбирования… и потому сегодня так часто приходится иметь дело с более тонким зомбированием.

Зомбирование есть скрытое внушение, процесс психологического, на подсознательном уровне, воздействия на человека. Человек помимо своей воли воспринимает и запоминает то, а чаще и действуют так, как это запрограммировали манипуляторы зомбирования. В принципе, любая реклама, прокручиваемая многократно по телевидению, оказывает зомбирующее воздействие на человека, который невольно запоминает то, что ему совершенно не нужно. Так что если использовать это слово в данном значении, а не в эзотерическом, как «процесс изъятия души у человека и иные магические манипуляции с целью создания управляемого биологического робота», его цель — провести некоторые изменения в психике человека, незаметно для него распространить на него чью-то волю, даже если он сопротивляется каким-то образом. Тем не менее, и сегодня зомбирование подразделяется на «жесткое» и «мягкое».

Жесткое зомбирование — это форсированная обработка подсознания человека, благодаря которой он теряет направляющий контакт со своим прошлым и безоговорочно подчиняется приказам своего нового хозяина. Такой зомби функционально напоминает творения африканских колдунов, поскольку смысл его жизни — выполнить волю хозяина любой ценой, и он напролом идет к выполнению своего задания. Способы примерно те же, что и при классическом промывании мозгов. Жертву изымают из привычной среды жизнедеятельности, прерывают все контакты с бывшим окружением. Далее путем непрерывного психологического воздействия вкупе с новыми условиями жизни, ограничением сна и применением отупляющих препаратов типа аминазина человека доводят до состояния тупого безразличия. Наконец, проводится кодирование приемами активного внушения или гипноза. Иногда человека погружают в непрерывный и длительный сон на несколько дней, и проводят сеансы электрошока. Иногда круглые сутки прокручивают магнитофонную запись необходимого внушения.

Такого зомби можно выявить в момент активизации заложенной в него программы. Неспособность сосредоточиться, провалы в памяти, однонаправленность и стереотипность поведения, а также скудность реакций на эмоциональные раздражители могут считаться в какой-то мере характерными признаками, но отнюдь не всегда.

А вот «мягкое» зомбирование — процесс трудоемкий и сложный, зато и результаты дает просто поразительные. Такое зомбирование, о котором и пойдет речь в нашей книге, — это социальное программирование, реклама, формирование общественного мнения, религиозное (патриотическое, национальное и проч.) воспитание. Можно сказать и так, что зомбирование такого плана стало для нас, по сути, уже нормой жизни.

Общественность, конечно, периодически «возмущается» — но лишь тогда когда это кому-то выгодно. Так, зомбирование можно использовать в качестве замечательного пугала — например, политических склоках по поводу выборов, или на религиозном «фронте» — когда в зомбировании обвиняют сектантов. Это может соответствовать действительности, а может — и нет, ведь явление используют лишь в качестве жупела, без попытки серьезного анализа. Таковой анализ можно встретить лишь в достаточно серьезных научных, социологических, религиозных исследованиях специалистов и экспертов соответствующего профиля.

Данная книга считаться глубоким исследованием никак не может, но в ней сделана честная попытка охватить основные аспекты проблемы мягкого зомбирования в целом.

Современная цивилизация есть обмен ценностей на удобства.

Станислав Лем, «Цивилизация и прогресс».

Итак, древнее слово «зомби» неожиданно обрело расширенный и метафизический смысл в 20 веке, после крушения «социального эксперимента» в России и фашистского режима в нацистской Германии.

Зомбирование, если понимать этот термин как идейный и моральный прессинг, неизбежно при каждом государственном строе в любой период истории. Так внедрялась в сознание масс идея законности и справедливости крепостного права, а потом, много позже — и идеи «построения коммунизма в отдельно взятой стране», «загнивания капитализма», неоспоримого превосходства социалистической науки над мировой, и т. д. и т. п.

Для современного молодого поколения это уже стало не слишком понятным, а зачастую и просто практически неизвестным прошлым. Но без экскурса в прошлое не понять настоящего, ибо оно есть прямой результат этого самого прошлого.

Идейное зомбирование в советское время осуществлялось тотально: искусство, литература, кино, пресса, радио, школьное образование, все праздники и любые ритуалы, с ними связанные, — все работало на создание новой морали «homo soveticus».

«Народ и партия едины», «партия — наш рулевой», «мы — советские люди», «мой адрес — Советский Союз», «раньше думай о Родине, а потом — о себе»… на этих и сотнях подобных лозунгов выросло не одно поколение до 60-х годов.

А начиная уже с 60-х выросло не одно поколение, для которых все эти лозунги стали пустой скорлупой без ореха, надоедливой трескотней.

В 70-е годы духовный кризис охватил широкие слои молодежи — это настоящая трагедия поколения, вернее, нескольких поколений, — у которых насильственно «вбиваемые» установки и лозунги, утратившие смысл за счет того, что окончательно уже потеряли всякую связь с действительностью, а зачастую и входящие в прямое противоречие с реальностью, порождали опустошение духовное и моральное, доходившее до крайней степени цинизма.

Так вот именно это поколение и достигло зрелого возраста к началу «перестройки»…И вдруг получило возможность взять бразды правления в свои руки.

Это поколение нынешних 40–50 летних радовалось «свободе», но при этом либо просто не знало, что с ней делать, либо прямо использовало ее в своих личных целях. При этом очень значительный социальный пласт просто «пошел ко дну» — эти люди, будучи лишены привычной возможности стабильного прозябания, оказались совершенно не способны как-то действовать в новых условиях, даже попросту приспособиться к ним, чтобы выжить. Но это отдельная трагедия.