Рафаил Нудельман - Неизвестное наше тело. О полезных паразитах, оригами из ДНК и суете вокруг гомеопатии...

Вообще говоря, страх перед вакцинами — он не сегодня родился. Уже в 1821 году, после введения обязательной прививки против оспы (с использованием, по методу Дженнера, слабого вируса коровьей оспы), по всей Англии запестрели плакаты, на которых люди изображались с головами коров — вот во что, мол, нас обратят этими вакцинами. И хотя история вакцин — это история блестящих достижений, но она же — и история роста антивакцинистского движения. Сегодня в Америке оно имеет даже неофициального лидера. Им является бывшая модель журнала «Плейбой» Дженни Маккарти. В 2002 году эта красавица родила сына, которого тотчас стала рекламировать как «кристального ребенка». Вскоре, однако, ее сына диагностировали как аутиста, и тогда Маккарти объявила, что виной этому — комбинированная вакцина против кори, свинки и краснухи, привитая ее сыну врачами. С того времени звезда «Плейбоя» стала активно пропагандировать отказ от вакцинации детей в телешоу и в своих многочисленных книгах.

Разумеется, всякая вакцина может вызвать болезненные последствия, в некоторых (достаточно редких) случаях — даже весьма серьезные. Ведь в вакцинах используются те или иные болезнетворные агенты: в некоторых (немногочисленных) видах — живые вирусы, в большинстве (в том числе во всех детских) — ослабленные; отдельные вакцины изготавливаются на основе (опять же ослабленного) токсичного вещества, создаваемого вирусами, или части белка, или полисахарида с их оболочки. И потому желание родителей быть уверенными в безопасности детских вакцин зачастую основано на вполне серьезных соображениях. Более того — оно, это желание, во многом способствовало непрестанному совершенствованию этой безопасности. Но результатом оказался парадокс. Когда некоторые, весьма распространенные раньше и зачастую имевшие тяжелейшие последствия, детские болезни были практически искоренены в западных странах, родители стали привыкать к мысли, что их детям «и так ничего не грозит», и нечего их пичкать с малолетства вакцинами, которые-де ослабляют их еще неразвитую иммунную систему, а то и вызывают аутизм. Так родилась и стала шириться — именно в «просвещенных» странах — волна отказов от вакцинации детей, которая, в свою очередь, вызвала новый всплеск прежних, казалось бы, окончательно побежденных болезней: например, в той же Америке с 2005 года коклюшем ежегодно заболевают свыше 25 тысяч детей, и растет число случаев кори.

Виноваты в этом, конечно, не вакцины, а прежде всего те, кто от них отказывается, потому что в иммунологии существует такое понятие, как «групповой иммунитет»: чем больше процент иммунитета в детской группе, тем меньше опасность, что ребенок столкнется с больным однолеткой и заразится. В случае кори или коклюша, например, этот иммунитет, по мнению врачей, должен быть (в силу чрезвычайной заразности этих болезней) не ниже 95 процентов, так что здесь на счету каждый невакцинированный ребенок, не важно — «мой» или чей-то «чужой». Между тем в той же Калифорнии, которая сейчас стала главным в Америке очагом этих «вернувшихся болезней», свыше 40 процентов (!) школ не прошли вакцинацию против коклюша и кори, и не прошли именно потому, что воспротивились школьные советы — под сильнейшим давлением «просвещенных» родителей.

Но почему это «возвращение в строй» празднуют прежде всего именно коклюш и корь? Тут мы как раз возвращаемся к тому, с чего начали, — к проблеме вакцин и аутизма. Последние десятилетия стали временем быстрого роста числа новых, в том числе и комбинированных, детских вакцин, которые прививаются детям порой уже через несколько дней после рождения, а чаще — в полгода-год и далее по графику раз в несколько лет. С другой стороны, в эти же последние десятилетия врачи стали все чаще диагностировать у детей аутизм (этот диагноз обычно ставится к году, то есть все чаще приходится на то время, когда дети только что или недавно прошли вакцинацию). Конечно, рост числа диагнозов аутизма вызван не столько ростом заболеваемости, сколько прежде всего улучшением диагностических методов, но для охваченных тревогой родителей линия причинно-следственной связи выглядит иначе: больше прививок — больше аутизма и, значит, прививки вызывают аутизм. Типичное заблуждение: после того — значит, вследствие того. И вот уже Дженни Маккарти кричит с экрана…

Поначалу, в 1982 году, виной всему аутизму был объявлен тимерозал. Это соединение этила с ртутью в свое время проявило способность хорошо защищать лекарства и вакцины от микробов и грибков и потому на протяжении пятидесяти с лишним лет широко использовалось как защитная добавка к вакцинам и препаратам. Но постепенно в разных странах мира тимерозал стали запрещать к использованию и снимать с производства. В Европе это произошло в 1992 году, в Америке — в 1997 году. С 2001 года ни в одной западной стране вообще не разрешают использовать ртуть в детских вакцинах. Кстати, рост диагнозов аутизма с тех пор не прекратился. Но все это не помешало той же Маккарти поначалу заявить — всё с того же многотерпеливого экрана, — что ее сын (родившийся, напомню, в 2002 году) заболел аутизмом из-за тимерозала, который содержался в комбинированной вакцине КСК (против кори, свинки и краснухи). Позже, поняв нелепость этого обвинения, она возложила вину за сыновний аутизм на саму вакцину. Но теперь уже она ссылалась на ученых, которые, как она говорила, «недавно доказали, что именно эта вакцина может вызывать аутизм».

И знаете — она не впустую ссылалась. Дело в том, что незадолго до этого в британской печати появились статьи, сообщавшие о случаях заболевания аутизмом в результате прививки вакцины КСК. Эти статьи подняли огромную волну страхов перед вакциной КСК в частности и другими детскими вакцинами вообще. Ведущим автором статей был британский гастроэнтеролог Эндрю Вейкфилд. Ему суждено было еще раз прославиться двенадцать лет спустя, но об этом позже. В 1998 году Вейкфилд сообщил, что ему пришлось наблюдать двенадцать детей с жалобами на устойчивые желудочно-кишечные заболевания, начавшиеся в пределах одного месяца после прививки КСК, и у всех этих детей он обнаружил признаки задержанного умственного развития, а у восьми из двенадцати — аутизм. Исходя из этих наблюдений, Вейкфилд выдвинул предположение, что вакцина КСК, по всей видимости, вызывает такого рода кишечное воспаление, которое приводит к выбросу в кровоток неких белков, которые обычно не выходят из стенок кишечника, но, «вытолкнутые» туда вакциной, способны проникнуть в мозг и повлиять на умственное развитие детей.

Статья Вейкфилда и его коллег вызвала серьезные сомнения среди специалистов, но была немедленно подхвачена печатью и телевидением, попала в заголовки, стала сенсацией и, вполне понятно, породила массовую истерию среди родителей, которые стали толпами отказываться (и многие по сию пору отказываются) от вакцинации своих детей вакциной КСК; отсюда возвращение именно коклюша и кори. А в 2002 году Вейкфилд еще более подкрепил эту истерию, опубликовав новую статью, в которой сообщал, что в группе из девяноста детей-аутистов он у семидесяти пяти обнаружил присутствие в организме вируса кори, тогда как в контрольной группе здоровых детей этот вирус оказался только у пяти из семидесяти. Вывод очевиден: поскольку вирус кори содержится (хотя и в ослабленном виде) в вакцине КСК, он и виноват в том, что эта вакцина вызывает аутизм.