В. Струве (ред.) - Древний Восток

Был и ещё один выгодный промысел. На юге страны, у подножии горы Кармил, весь морской берег был покрыт белым; чистым песком. Изобретательные люди смешивали его с селитрой и плавили, как медную руду, терпеливо очищая от всяких примесей. Получалось прозрачное стекло, из которого выдували маленькие, изящные сосудики для душистых благовоний или отливали круглые зеркала, в которых лица людей отражались, яснее, чем в старых, желтоватых бронзовых зеркалах.

Изготовление стекла, приносило большой доход, и соседи, проходя мимо мастерских, где дымились печи стекольщиков, с завистью говорили: «Они сосут богатства морей, из песка добывают сокровища!» Но не только песок шёл в ход. Блестящие камешки, раковины и даже битый хрусталь, привезённый из Индии, бросался в печи и давал новые, более тонкие и прозрачные сорта стекла.

Однако не всех соблазняли успехи финикийских мастеров. Находились люди, которые считали, что гораздо выгоднее продавать вещи, сделанные чужими руками, чем самим глотать пар у красильных чанов или обжигать руки у плавильных печей.

Финикийские купцы стали присваивать себе всё больше и больше богатств, обманывая и мастеров, и покупателей. Они нагружали товарами небольшие острогрудые корабли, сколоченные из кедровых брёвен, тщательно Обмазанные смолой, выкрашенные суриком и охрой. Осторожно, следуя вдоль берега, добирались они до берегов Египта. Египтяне охотно раскупали финикийские вина и оливковое масло, пурпурные одежды и серебряные вазы с золотыми крышками, искусно отлитыми в виде головы быка, львиной пасти или сказочной птицы с острым клювом и распростёртыми крыльями. Но больше всего ценился в Египте лес. В плоской и ровной долине Нила каждый клочок земли был возделан. Старинные леса давно были вырублены. Лишь кое-где зеленели маленькие рощицы тоненьких акаций и тамарисков. Широко раскрытыми глазами взирали египтяне на пригоняемые из Финикии по морским волнам плоты, сколоченные из гигантских кедровых брёвен в пять локтей обхвата каждое. Чиновники фараона отвешивали десятки дебенов [70] Дебен — 91 грамм. золота за груду таких брёвен, из которых можно было соорудить шлюзы в канале или настлать перекрытие в царской гробнице.

Попутное течение быстро уносило финикийские суда обратно на родину. Они везли из Египта зерно, тонкое верхнеегипетское полотно, живую нильскую рыбу в бассейнах, канаты изумительной прочности, тонкие желтоватые листы папируса.

Распродав египетские товары, финикийские купцы оставляли себе на память по паре маленьких священных жуков — скарабеев, вырезанных из зелёного малахита или отлитых из фиолетового фаянса. Египетские жрецы клялись жизнью фараона, что эти фигурки принесут счастье и избавят от опасности того, кто спрячет их на груди. Ведь священный жук — образ самого бога Ра. Он катит по земле шарики навоза, как отец богов катит по небу сверкающий солнечный шар.

Жажда наживы гнала финикийских купцов всё дальше и дальше. Навьючив ослов и верблюдов товарами, домашними или привезёнными из Египта, они отправлялись по горным тропам и по песку выжженных пустынь далеко на восток и север. Возвращались домой через много лет, нагружённые новыми, невиданными изделиями, пригоняя скот и закованных в цепи рабов. Из Дамаска привозили они шерсть блистательной белизны, из Израильской страны — лучшую пшеницу, виноградный мёд и чудесный бальзам, исцеляющий от глазных болезней, из Ассирии — тюки златотканных, узорчатых одежд, упакованных в кедровые ящики. Из страны Урарту пригоняли финикияне целые табуны объезженных коней и выносливых мулов, а из степей Аравии — бесчисленных овец и коз. Но больше всего ценились прилежные рабы, которые были нужны и в мастерских и на кораблях. Самую трудную работу возлагали на них. Под ударами бича надсмотрщика они месили глину, таскали мешки с Песком, растапливали печи, на распухших, израненных спинах переносили тяжёлые кедровые брёвна. На ночь их загоняли в грязные, душные землянки и кормили плохо проваренным ячменём и сушёной рыбой.

Многие умирали от истощения, побоев и болезней, но это мало беспокоило хозяев. Взамен умерших покупались на рынке новые десятки рабой. Часто купцы предпочитали промышлять только живым товаром, считая, его самым прибыльным. Узнан о готовящемся походе хеттского или ассирийского царя, они спешили в лагерь и с нетерпением ждали сражения. Успех дружественного властителя радовал их больше, чем самого победителя. Торжествующие воины продавали купцам пленников по сиклю за голову или меняли человека на кружку доброго вина, серебряный кинжал или узорчатый пояс.

Пригнав: рабов домой, можно было продать их в десять раз дороже или погрузить на корабли и повезти за море. Немало людей по воле суровых финикийских работорговцев оказывалось далеко от родины. Плохой славой пользовались финикийские купцы, лукавые и жадные хитрецы. Когда высаживались они где-нибудь на островах Эгейского моря или на берегу обильной овцами Ливии, матери торопились прятать подальше детей, ибо бывали случаи, что финикийский купец заманивал десятилетних мальчиков к себе на корабль, обещая подарить разноцветную фаянсовую фигурку или серебряный кинжал с золотой рукояткой, а потом корабль уплывал в море, и родителям никогда не удавалось разыскать своего сына. Увезённый в чужую страну, он обменивался на пару быков или медный котёл, потом его гнали пасти свиней в Дубовом лесу или окапывать смоковницы в саду сурового господина.

И всё же финикийских купцов всюду встречали радостно. Слишком много соблазна представляли невиданные диковинки, которые они привозили. Глаза женщин загорались огнём при виде янтарных ожерелий, золотых и серебряных браслетов с лепными узорами, серёжек, — украшенных розетками из голубых сапфиров, алых карбункулов и зелёных изумрудов, тончайших покрывал и пурпурных тканей. Жадно хватая, вырывая друг у друга и перещупывая драгоценные товары, матери нередко забывали о детях и вспоминали о них только тогда, когда корабль финикийских гостей уже увозил их далёко.

Огромные прибыли не могли насытить жадных хищников-Поездки в близкие страны: в Египет, на остров Элису [71] Кипр. , к берегам Эллады казались им уже чересчур лёгкими и обыкновенными. Более предприимчивые и алчные дельцы устремлялись дальше. Избороздив насквозь Верхнее море, оказавшееся замкнутым со всех сторон бассейном, они добирались до Иберии [72] Испании. , страны, изобилующей серебром, оттуда корабли возвращались с серебряными якорями вместо железных. А по ту сторону Иберии простиралось новое, никому неведомое море, не имевшее другого берега. Сколько ни плыли на запад отважные моряки, они не замечали на горизонте ни единого островка. Полагая, что это край земли, омываемой со всех сторон водой, сливающейся где-то с небесным океаном, они возвращались назад. Иногда они плыли на север от двух столпов Мелькарта — остроконечных скал, воздвигнутых богом-путешественником, обошедшим в давние времена всю землю и остановившим свои стопы у узкого пролива. По обе стороны этого пролива и поставил он столпы, сохранившие его имя.