Николай Непомнящий - Карлос Кастанеда. Путь мага и воина духа

Кин: В экзистенциальной традиции обсуждение ответственности обычно следует за обсуждением смерти.

Кастанеда : Тогда дон Хуан — хороший экзистенциалист. Когда нет способа узнать, есть ли у меня еще одна минута жизни, я должен жить, как если бы это был мой последний момент. Каждое действие — это последняя битва воина. Так что все должно делаться безупречно. Ничто не может быть оставлено ожидать решения. Кин : Этот мир смерти и решительности — долгий путь от психоделических утопий, в которых видение бесконечного времени разрушает трагическое качество выбора.

Кастанеда: Не бывает больших или малых решений, только решения, которые должны быть приняты сейчас.

И нет времени для сомнений или угрызений совести. Если бы я тратил свое время, сожалея о том, что сделал вчера, я ушел бы от тех решений, которые мне нужно принять сегодня.

Кин: Как дои Хуан учил вас быть решительным?

Кастанеда : Ом говорил с моим телом при помощи своих действий. Мой старый способ был оставлять все на потом и никогда ничего не решать. Казалось нечестным, когда чувствительный человек должен решать. Решения дона Хуана были неотменяемыми настолько, насколько он был в этом заинтересован. Они могли отменяться только другими решениями. Так что я подошел и прикоснулся к нему, и он поднялся и мы пошли домой. Сила влияния этого действия была огромной.

Это убедило меня, что путь воина — это энергичный и мощный способ жить.

Кип: И содержание решения не столь важно, как само действие, совершаемое из принятия решения.

Кастанеда : Это то, что дом Хуан называет "сделать жест".

Жест — это намеренный акт, который предпринимается ради силы, которая приходит после принятия решения. Например, если воин находил змею, которая была неподвижна и холодна, он мог сражаться за то, чтобы найти способ перенести ее в теплое место без того, чтобы оказаться укушенным. Воин мог бы сделать жест просто черт знает зачем. Но он выполнял бы это в совершенстве.

Кин: Похоже, что есть много параллелей между экзистенциальной философией и учением дона Хуана. То, что вы сказали о решении и о жесте, подразумевает, что дон Хуан, как Ницше или Сартр, верит, что воля, а не разум является самой фундаментальной способностью человека.

Кастанеда: Я думаю, что это верно. Что я, возможно, смогу выполнить, — это забрать контроль у своего рассудка. Мой ум находился под контролем всю мою жизнь, и эго убило бы меня скорее, чем потеря контроля. В какой-то момент моего ученичества я стал глубоко депрессивным. Я был ошеломлен ужасом и унынием и мыслями о суициде. Тогда дон Хуан предупредил меня, что это был один из трюков рассудка, чтобы удержать контроль. Он сказал, что мой рассудок заставлял чувствовать мое тело, что нет никакого смысла в жизни. Поскольку мой ум вступил в эту последнюю битву и проиграл, рассудок стал занимать надлежащее ему место, как инструмент тела.

Кип: У сердца есть свои доводы, неизвестные разуму, и так же и у всего тела.

Кастанеда : В этом все и дело. Тело обладает своей собственной волей. Или скорее воля — это голос тела. Вот почему дон Хуан последовательно облекал свои техники в драматическую форму. Мой интеллект мог легко отбросить его мир магии как нонсенс. Но мое тело было привлечено к его миру и образу жизни. И, поскольку тело взяло верх, новый и более здоровый образ жизни был достигнут. Кин : Техники дона Хуана по работе со снами заинтересовали меня, потому что они внушают возможность волевого контроля образов, видимых во сне. Похоже, что он предлагает достичь постоянного, стабильного наблюдения в пределах внутреннего пространства.

Кастанеда : Основной трюк в сновидении — удерживать образы, видимые во сне достаточно долго, чтобы тщательно их рассмотрен". Чтобы обрести этот вид контроля, вам нужно заранее выбрать какую-нибудь одну вещь и научиться находить ее в ваших снах. Дон Хуан предлагал, чтобы я использовал свои руки как точку отсчета и переходил туда и сюда между ними и образами. Через несколько месяцев я научился находить свои руки и останавливать сновидение.

Кин: Похожа ли остановка образов во сне на остановку мира?

Кастанеда : Они похожи. Но есть различия. Как только вы становитесь способны находить ваши руки по вашей воле, вы обнаруживаете, что это только техника. То, что вы получаете, — это контроль. Человек знания должен накапливать личную силу. Но этого недостаточно, чтобы останавливать мир. Необходимо кое-что оставить. Вы должны прервать болтовню, которая идет в вашем уме, и сдаться внешнему миру.

Кип: Из множества техник, которым дон Хуан учил вас, чтобы останавливать мир, какие из них вы продолжаете практиковать?

Кастанеда: Сейчас моя основная дисциплина — это разрывать мои шаблоны. Я всегда был очень зашаблоненной личностью. Я ел и спал по расписанию. К настоящему времени я избавился от такого множества моих привычных способов действия, что скоро я могу стать непредсказуемым и неожиданным даже для самого себя.

Кин: Ваша дисциплина напоминает мне дзенскую историю о двух учениках, хваставшихся чудесными силами. Один ученик заявлял, что основатель секты, к которой он принадлежал, мог стоять на одной стороне реки и писать имя Будды на листе бумаги, который держал его помощник на противоположном берегу. Второй ученик ответил, что такое чудо не впечатляет. "Мое чудо, — сказал он, — в том, что когда я чувствую голод, то я ем, а когда чувствую жажду, то пью".

Кастанеда : Это и был тот элемент вступления в мир, который удержал меня на пути, показанном доном Хуаном. Нет нужды превосходить, трансцендировать мир. Все, что нам нужно знать, находится прямо перед нами, если мы уделим внимание. Если вы входите в состояние необычной реальности, как при использовании психотропных растений, то это только для того, чтобы отступить назад и увидеть то, что вам нужно, — чудесную сущность обычной реальности. Для меня образ жизни — путь с сердцем — не интроспекция или мистическая трансценденция, а присутствие в мире. Этот мир — охотничья земля воина.

Кин: Мир, нарисованный вами и доном Хуаном, полон волшебных койотов, заколдованных ворон и прекрасных магов. Легко понять, как он мог покорить вас. Но как насчет мира современного горожанина? Где магия там? Если бы мы все могли жить в горах, то могли бы сохранить чудо в живых.

Кастанеда . Я однажды задал дону Хуану тот же самый вопрос. Я настаивал, что мог бы остановить мир и видеть, если бы отправился жить в глуши с ним. Он посмотрел в окно на проезжающие машины и сказал: "Вот там это и есть твой мир". Сейчас я живу в Лос-Анджелесе и нахожу, что могу использовать этот мир, чтобы согласовать свои нужды. Это вызов — жить без установленных шаблонов в шаблонном мире.