Глеб Елисеев - Эдгар Аллан По. Поэт кошмара и ужаса

О глубоком уважении к поэту, которое испытывают все современные англоязычные авторы, пишущие мистические или "ужасающие" произведения, свидетельствует сборник "Дети Эдгара По", изданный в 2008 году. Среди его авторов Питер Страуб, Рэмси Кэмпбелл, Томас Лиготти, Джо Хилл, Нил Гейман и, конечно же, сам Стивен Кинг. Составитель сборника П. Страуб напрямую заявил, что включил в книгу тексты "потрясающих "литературных" писателей из числа тех, кто в нынешней более свободной атмосфере с легкостью открывает своего внутреннего По". Появляются в печати и вольные продолжения книг поэта, и романы о нем самом, вроде вышедшего в 2007 году романа Мэтью Перла "Тень Эдгара По". Это, конечно, не истерический культ Г.Ф. Лав-крафта, но все же заметное явление и в фантастической литературе, и в фэндоме.

В США, даже в условиях нынешней тотальной умственной деградации, По остается персонажем вполне известным и узнаваемым, символом и одной из "икон" мистической литературы. На этом спекулируют даже создатели популярных мультфильмов, вроде авторов сериалов "Симпсоны" и "Южный парк".

Наследие По десятилетиями остается кладезем идей и сюжетов для американского кинематографа и телевидения (благо никому за авторские права уже платить не нужно). Например, самыми популярными из фильмов ужасов, выпускавшихся кинокомпанией "Американ интернешнл пикчерз" в шестидесятые годы XX века, были именно инсценировки рассказов Эдгара По, пусть и в крайне вольной интерпретации. Иногда использование образов поэта и его собственной биографии происходит опосредованно — например, в 2013 году на канале "Fox" стартовал телевизионный сериал "Последователи", чьи герои — маньяк, помешавшийся на творчестве Эдгара По, и группка его фанатичных сподвижников.

Биография По также стала объектом кинематографической мифологизации — например, в уже упоминавшемся фильме "Ворон" режиссера Джеймса Мактига изложена фантастическая версия последних дней жизни поэта. Согласно этой версии, незадолго до смерти Эдгар Аллан По преследовал серийного убийцу, повторявшего в ходе преступлений отдельные эпизоды из рассказов писателя. Именно эта охота и привела к безвременной гибели автора "Ворона".

В сущности, все представления о По сводятся к той или иной форме мифа — либо классического (трагический поэт-романтик, всю жизнь преследуемый роком), либо альтернативного (например, писатель-иронист, во всех своих произведениях дурачивший и обманывавший читателей). В действительности же Эдгар Аллан По был и первым, и вторым, и третьим, и даже десятым.

Лишь очень многогранная личность, с легкостью менявшая один творческий подход на другой, могла создать столь разнообразное наследие в столь разных жанрах. По, как Протей, легко перевоплощался из поэта в новеллиста, из критика литературного — в критика театрального… И если бы вся его жизнь подчинялась исключительно тем рациональным идеям, которыми он руководствовался, начиная очередной литературный проект, По стал бы одним из самых преуспевающих авторов в истории США.

Однако к рациональной стороне натуры поэта был жесткий и непредсказуемый корректив, решительно воздействовавший на его жизнь. Фамильное безумие, пусть и в ослабленной форме, преследовало поэта всю жизнь. Многие иррациональные поступки и особенно — жесточайшие запои — были всего лишь проявлением этого фактора, с которым Эдгар По не мог бороться, несмотря на всю свою логику и рациональность. Налетал черный вихрь сумасшествия, и поэт принимался бродить по улицам, будучи готовым пить любую дрянь и в любой компании.

Сейчас можно лишь бесцельно гадать о природе этого расстройства, ведь никаких медицинских обследований при жизни По не проводилось. Поэта предпочитали обвинять в аморальности, и всё. И, разумеется, откровенной нелепостью является легенда о том, что именно в "глубинах безумия" поэт черпал свое вдохновение.

Памятник Э.-А. По в Балтиморе

Да, истории о безумии в самых разных формах составили значительную часть его творческого наследия. Но собственное нервное расстройство лишь мешало творчеству, иногда на целые недели, а то и месяцы выбивая Эдгара По из рабочего состояния.

И это сумасшествие не было однообразным. Оно также воплощалось в различных вариантах, но при этом одинаково угнетало и мучало поэта.

Эдгар По отразил в своих текстах не только тему одержимости и непреодолимой страсти, действительно ставшую главной во многих его "ужасных рассказах", начиная с "Береники" или даже "Метценгерштейна".

Несколько позже он обратился к идее "подмены реальности" — к описанию того, насколько ощущения могут обманывать нас, рисуя картину мира, принципиально отличающегося от подлинного, и также приводя к порогу безумия. В таких рассказах, как "Сфинкс" или "Заживо погребенные", герой оказывается во власти зрительной или обонятельно-осязательной иллюзии, которая вызывает у него неописуемый, всепоглощающий ужас. И хотя в результате для главных персонажей этих историй всё заканчивается хорошо, а пошатнувшийся взгляд на мир восстанавливается, видно, что их автора подобный "распад реальности" заметно пугал.

Фамильное безумие самого По не было слишком острым и не проявлялось слишком часто, но, видимо, было очень сложным и многоаспектным. Сводить его только к алкоголизму глубоко неверно. Периодические запои являлись лишь ярко видимым симптомом болезни, а то и способом убежать от более острых проявлений психического расстройства.

И ни в коем случае эти приступы не были полезны для Эдгара Аллана По как творца, вряд ли ему удавалось превратить свинец безумия в золото блестящей прозы или поэзии.

В общем наследии По, несмотря на его титул "создателя современной литературы ужасов", число произведений, которые можно трактовать как результат личных переживаний безумного состояния, не так уж и велико. К тому же подобная трактовка их происхождения вызывает весьма и весьма большие сомнения: судя по умению поэта реконструировать самые разные душевные состояния, он мог написать эти тексты во вполне "здравом уме и памяти". И даже если бы этих текстов не было вообще, с моей скромной точки зрения, литературное наследие поэта потеряло бы не настолько много, как может показаться при первом взгляде.

Создание рациональных, уверенно выстроенных и прекрасно внутренне обоснованных текстов — вот в чем было творческое предназначение Эдгара Аллана По. (Не зря его так тянуло к научной фантастике и детективу — самым логичным жанрам в литературе). Истории про безумие в его творческом наследии — это попытка использовать не по вине поэта сложившуюся ситуацию, стремление разумно использовать совсем чуждое проявление подсознательного в психике писателя-рационалиста.