Борис Григорьев - Бернадот. От французского маршала до шведского короля

После мирных переговоров в Эребру пришло послание от царя Александра — он приглашал кронпринца приехать в Обу. Наполеон стоял под Смоленском, и царь решил проконсультироваться с его бывшим маршалом. Карл Юхан, приятно удивлённый, прервал запланированную поездку в Карлскруну, не замедлил сесть на фрегат "Яррамас" и с опозданием на 3 дня прибыл на встречу с царём. Его сопровождали Ветгерстедт, генерал Адлеркренц и британский генерал и лорд Уильям Кэткарт (Cathcart), отправлявшийся в Петербург послом Великобритании и вносивший в атмосферу встречи нотки ревности и скептицизма. Царь Александр появлялся на рандеву в сопровождении Армфельта, и принцу Карлу Юхану пришлось употребить всё своё обаяние, чтобы загладить перед бывшим шведом свою вину.

Шведы Т. Хёйер и С. Шёберг пишут, что достоверных сведений о встрече на высшем уровне в Обу не так уж и много. Известно, что историческая встреча, заложившая долговременную основу для развития отношений Швеции с Россией, состоялась 27 августа 1812 года. Александр 1, мастер "дипломатии шарма", был тоже очарован шведским наследником, и между ними сразу установилась сердечная и откровенная атмосфера. Обсуждали всё: от женитьбы Карла Юхана на одной из сестёр царя (в шутку) до будущего Франции и самого Карла Юхана.

Шведы приехали на встречу с планом оказания помощи русским в войне с Наполеоном, а именно: войти с 40-тысячной армией в Финляндию, восстановить там свои бывшие полки и, соединившись с русскими частями, под командованием Карла Юхана ударить французам, появившимся в Прибалтике, во фланг. В качестве вознаграждения Карл Юхан попросил отдать на некоторое время в залог за неполученную Норвегию… Финляндию. Советники Александра I такую помощь посоветовали ему не принимать. В этих целях Карл Юхан попытался "обработать" Кэткарта с тем, чтобы тот попытался склонить к этой идее царя. На одной из бесед Карл Юхан вместо Финляндии попросил у царя Аландские острова, но и тут получил твёрдый отказ. Т. Хёйер замечает, что шведский наследный принц не решился слишком сильно натягивать лук и испытывать царя — тот мог предпочесть договориться с Наполеоном о более достойном решении, нежели уступать союзнику уже завоёванную Финляндию. К тому же, рассуждает историк, не совсем ясно, как собирался Карл Юхан, получив Норвегию, выполнить своё обещание царю возвратить России обратно Финляндию, и как он предполагал объяснить этот акт своим подданным. Шведы вряд ли могли понять и простить такую нелепицу: получить Финляндию, а потом опять отдать её русским.

Царь на этой встрече внушил партнёру мысль о том, что после падения Наполеона тот мог бы сыграть определённую роль в судьбе Франции. Этот намёк был понят и воспринят Карлом Юханом не без внутреннего удовлетворения. Но это означало, что Швеция должна была внести свою лепту в победу над Наполеоном, т. е. принять участие в войне против Франции. И партнёры — пока лишь в общем плане — обсудили возможность высадки русско-шведского десанта в Германии. Согласно договорённости в Обу, три дивизии под командованием генерала Ф.-Ф. Штейнгеля, сосредоточенные в Финляндии и вокруг Петербурга, должны были высадиться в Швеции, чтобы помочь шведам присоединить Норвегию, а затем переправиться в Северную Германию и поднять там освободительное движение против французов.

Несомненно, договор в Обу явился важной вехой в русско-шведских отношениях, характеризовавшихся в прошлом атмосферой недоверия и регулярно повторяющимися войнами. Пожалуй, впервые в истории между обеими соседями установился не только мир и согласие, но и возникли союзнические обязательства. Конечно, всё это стало возможным потому, что делами Шведского королевства в это время вершил не коренной швед, а беспристрастный к прошлому и прагматичный в делах француз.

Наследный принц, внимательно следивший за ходом русско-французской войны, со своей стороны, пытался вдохнуть в императора Александра оптимизм и веру в будущую победу России над Наполеоном. Ещё в июле он заявил русскому послу: "Мне известен один единственный способ спасти Европу — это разгромить "чудовище"". Он утешал царя в первые неудачные для него дни войны и советовал воспользоваться необъятными территориями России, отступать хоть до Каспийского моря и заманивать французов в глубь страны . "Наполеон может выиграть первую, вторую и даже третью битву, — писал он царю, — но четвёртая может оказаться нерешённой. Но если Ваше Величество проявит стойкость, то неизбежно выиграете пятую". Узнав о занятии Наполеоном Москвы, Карл Юхан 6 октября написал царю письмо, в котором, в частности, говорилось: "Император Наполеон достиг своей цели, он поразил Европу и верит, что этим захватом напугает В.И.В. и вынудит Вас подписать условия, которые он продиктует. Но если армия его противника станет сильнее его собственной, то взятие Москвы принесёт ему, я считаю, лишь мимолётную славу, которая померкнет уже на следующий день".

Ф. Венкер-Вильдберг пишет, что известие о вступлении наполеоновской армии в Москву Карл Юхан получил в разгар бала в королевском дворце. Оркестр неожиданно перестал играть, в зал, звеня шпорами, вошёл адъютант и на глазах у всех передал наследному принцу бумагу. Вокруг Карла Юхана сгрудились любопытные. Тот развертывает бумагу, читает, встряхивает головой и радостно восклицает:

— Французы вошли в Москву!

Некоторые в недоумении, по лицам противников России пробегает торжествующая улыбка.

— С Наполеоном покончено! — победно кричит Карл Юхан и обращается к австрийскому посланнику графу Нейнергу: — Да, да, мой друг! Сообщите в Вену об этом моём мнении!

Потом он обращается к русскому послу Сухтелену и говорит о том, что немедленно отправляет курьера в Петербург с заверениями к Александру I в ещё более тесных узах, которыми Швеция будет связана с Россией.

…После трёхдневных переговоров в Обу Швеция получила от России заём на 1,5 миллиона рублей, который обязывалась выплатить в течение 16 месяцев с момента приобретения Норвегии. Высокие договаривающиеся стороны дополнили также русско-шведский договор пунктом об увеличении численности русского вспомогательного корпуса в Сконии с 25 до 35 тыс. человек. Корпус должен был высадиться в Швеции к сентябрю 1812 года или "когда позволят обстоятельства". Царь, правда, не поддержал претензии Карла Юхана на Зеландию и предоставил ему возможность договариваться об этом с Англией, но зато отдельной секретной статьёй договора между российским императором и наследным принцем Швеции заключался фамильный пакт, т. е. союз между династиями. Статья предусматривала взаимную военную помощь в случае появления угрозы для безопасности и спокойствия одной из сторон. Таким образом, династии Бернадотов предстояло ещё родиться, а император России заранее определял к ней свою позицию. Это для Карла Юхана был большой аванс, тем более что Александр I перешагнул через родственные узы, связывавшие его с королём-эмигрантом Густавом IV Адольфом.