Карел Мандер - Книга о художниках

Лукас де Хере

Закончив складень в Генте, Ян снова переселился в Брюгге, где также хранится как дорогой сувенир одно из произведений его искусной и опытной руки [37] Речь идет об алтарной картине «Мадонна каноника ван дер Пале» (1436; ил. 4), написанной Яном ван Эйком для капеллы собора Св. Доната в Брюгге. Ныне — Брюгге, Музей Грунинге. . Он потом писал еще много картин, но все они были увезены купцами в разные отдаленные страны и всюду вызывали огромное восхищение художников, которые очень хотели научиться писать таким же образом и, несмотря на то, никак не могли узнать, каким путем следовало идти, чтобы достигнуть этого нового способа живописи. Если до иных князей и доходило кое-что из этих чудных произведений, то все-таки тайна живописи оставалась во Фландрии. Герцогу Урбинскому Федериго II принадлежала написанная рукою Яна «Баня» [38] Об этой утраченной ныне картине, изображавшей обнаженную женщину за туалетом, писал еще итальянский автор XV в. Бартоломео Фацио. Возможно, она (или копия с нее) в начале XVII в. принадлежала известному антверпенскому коллекционеру и художнику Корнелису ван дер Гесту и была вместе с другими картинами воспроизведена в композиции Виллема ван Хехта «Кабинет искусств Корнелиса ван дер Геста» (1628, Антверпен, Музей «Дом Рубенса»). , которая была исполнена чрезвычайно тщательно и тонко. У Лоренцо Медичи во Флоренции были «Св. Иероним» [39] По поводу картины «Св. Иероним в келье» (Детройт, Институт искусств; ил 5), принадлежавшей в конце XV в. Лоренцо Медичи, специалисты высказывают разные мнения: либо она осталась незавершенной и большую ее часть дописал Петрус Кристус, либо это ранняя работа самого Яна ван Эйка до 1432 г. и много других превосходных произведений. Флорентийские купцы также послали из Фландрии в Неаполь королю Альфонсу I одну прекрасную картину Яна, отличавшуюся большим количеством необыкновенно хорошо исполненных фигур. Король был от нее в большом восхищении. Чтобы посмотреть на это диковинное произведение, сюда съезжалось, как это бывало и в других местах, множество художников. Хотя итальянцы подробно и тщательно рассматривали эту картину и, нюхая ее, ощущали даже сильный запах масла, тайна все-таки оставалась для них сокрытой. Так продолжалось до тех пор, пока некто Антонелло, уроженец города Мессины в Сицилии, страстно желавший изучить живопись масляными красками, не приехал в Брюгге, во Фландрию и, изучив там искусство, не перенес его в Италию, о чем я рассказал в его жизнеописании [40] Возможно, королю Альфонсу I принадлежала утраченная позднее картина Яна ван Эйка, которую описал итальянский автор Бартоломео Фацио в своей «Книге о знаменитых мужах» (1456): она изображала землю в форме круга с разнообразными местностями, оживленными многочисленными фигурками людей. Живопись Яна ван Эйка и его соотечественников была очень популярна в Неаполе, где в середине XV в. существовала целая колония нидерландских художников. Именно у них, а не в Брюгге, учился уроженец Сицилии Антонелло да Мессина (ок. 1430–1479). Ничем не подтвержденный рассказ о его поездке в Нидерланды К. ван Мандер заимствовал у Вазари. .

В Ипре, в кафедральной церкви Св. Мартина, был написанный Яном образ Девы Марии, перед которой, стоя на коленях, молится аббат. Створки, оставшиеся неоконченными, были разделены каждая на два поля, заключавшие различные изображения, имевшие отношение к Марии, каковы: Неопалимая купина, Руно Гедеона и другие в том же роде. Казалось, что это творение было небесное, а не земное [41] Речь идет о так называемом «Алтаре ван Мальбеке» (ил. 6), названном по имени заказчика — настоятеля собора Св. Мартина в Ипре Николаса ван Мальбеке. Возможно, в ее завершении принимал участие Петрус Кристус. Ныне — Уорик Касл, Англия. .

Ян написал много портретов с натуры; все они были исполнены весьма тщательно, и нередко фоном для них служили прекрасно и тонко написанные пейзажи [42] Ни в одном из сохранившихся станковых портретов кисти Яна ван Эйка нет пейзажного фона. Он появляется в портретах более позднего времени — второй половины XV в. .

Его наброски бывали много чище и отчетливее, чем некоторые даже законченные произведения других мастеров. Я, например, хорошо помню, что видел написанный им небольшой портрет одной женщины на фоне скромного пейзажа, который представлял собой не более как только набросок и все-таки был исполнен чрезвычайно тонко и отчетливо. Этот портрет находился в доме моего учителя Лукаса Хере.

Ян написал также масляными красками на маленькой доске мужчину и женщину, которые в знак согласия на брак подают друг другу правую руку, и их венчает соединяющая их верность [43] Речь идет о так называемой «Чете Арнольфини» (1434, ныне — Лондон, Национальная галерея; ил. 7). . Эта маленькая картинка, сделавшаяся потом, как я знаю, собственностью некого цирюльника в Брюгге, попалась на глаза Марии, тетке испанского короля Филиппа и вдове венгерского короля Лудвига, павшего в битве с турками. Благородная принцесса, будучи страстной любительницей искусства, так восхитилась достоинствами этой картины, что дала за нее цирюльнику место, приносившее ему доход.

Я видел также и различные рисунки Яна; все они были исполнены замечательно своеобразно и старательно.

Ян умер в Брюгге, в преклонном возрасте, и погребен там в церкви Св. Доната. К одной из колонн прикреплена написанная латинскими стихами эпитафия, которая гласит следующее:

«Здесь покоится славный необыкновенными добродетелями Иоанн, в котором любовь к живописи была изумительна; он писал и дышащие жизнью изображения людей, и землю с цветущими травами и прилагал свое искусство ко всему живому. Конечно, ему должны уступить и Фидий, и Апеллес, даже Поликлет был ниже его по искусству. Итак, называйте, называйте безжалостными парок, которые похитили у нас такого мужа. Пусть сопровождается слезами непоправимое дело, а ты моли Бога, чтобы он жил в небесах».

Могила старшего брата находится, как я уже сказал, в Генте, в церкви Св. Иоанна. Его памятник вделан в стену и представляет изваянную из белого камня смерть, которая держит перед собою медную доску со следующей эпитафией, написанной старофламандскими стихами:

«Любуйтесь собою во мне вы, попирающие меня ногами. Я был подобен вам; теперь, как вы видите, я, мертвый и погребенный, лежу здесь, внизу. Мне не помогли ни советы, ни искусство, ни врачебная наука. Искусство, почести, мудрость, могущество и богатство теряют всякую ценность, когда приходит смерть. Мое имя было Губерт ван Эйк; некогда знаменитый, теперь я стал добычей червей. Очень высоко чтимый как живописец, я тотчас потом из чего-то существенного обратился в ничто. В лето от Рождества Христова тысяча четыреста двадцать шестое, в 18 день сентября месяца, я со скорбью отдал мою душу Богу. Любители искусств, молите Бога, чтоб я узрел его лицо, избегайте греха и обращайтесь к добру, ибо настанет время, и вы должны будете последовать за мной» [44] Собор Св. Доната в Брюгге, где был погребен Ян ван Эйк, был разрушен во время Наполеоновских войн в конце XVIII в. Надгробие Губерта ван Эйка в соборе г. Гента (ранее церковь Св. Иоанна), описанное К. ван Мандером, отсутствует. Приведенная эпитафия, признанная ныне апокрифической, вероятнее всего, взята автором из манускрипта Кристофа ван Хуерне (конец XVI в.). .