Вадим Каргалов - Полководцы XVII в

Патрик Гордон писал:

« 1-го августа в четверг было отряжено несколько русских и казацких полков попытаться занять ночью холм. Они выступили в полночь из лагеря, но, произведи между неприятелем тревогу, в некотором беспорядке вернулись в лагерь.

Пятницу армии провели в бездействии и решили из другой день с восходом солнца напасть на неприятеля, и завладеть холмом.

3-го августа турки, встревоженные нападением прошлой ночи и ожидая нового нападения, провели всю ночь под оружием; с наступлением же дня одни расположились на отдых, другие принялись за завтрак.

Когда все было готово, русские выступили.

Генерал-лейтенант Аггей Алексеевич Шепелев и генерал-майор Матвей Кровков с выборными пехотными полками в количестве от 5 до 6тысяч человек, составляли правый фланг; резерв его, состоявший приблизительно из 10000человек конницы и пехоты, находился под начальством генерала Змеева.

Центр составляли 9 стрелецких полков, состоявших из 5500 человек; резервом для них служили московские дворяне, сотни или мелкие земские дворяне и несколько кавалерийских полков, всего около 15000 человек.

Левый фланг и его резерв состояли из Белгородского и Севского полков. Казаки составляли его левую сторону, особый корпус, впрочем, каждый полк имел свое место.

В таком порядке русские выступили; перед каждым пехотным полком находились его полевые орудия и испанские рогатки».

Диспозиция Григория Ромодановского перед штурмом Стрельниковой горы представляет большой интерес для военных историков. Перед нами — глубокое тактическое построение полков для наступления на сильно укрепленные позиции. Впереди — отборные пехотные полки, наносящие удары в лоб и по флангам. За ними — очень мощные резервы. И, наконец, общий резерв, главные силы Григория Ромодановского и гетмана, остававшиеся в каре, окруженном «обозами». В случае неуспеха передовые полки могли укрыться в укрепленном лагере. Полевая артиллерия поддерживала наступающую пехоту, если пользоваться терминологией позднейших уставов, «огнем и колесами» — пушки везли «перед каждым пехотным полком». В полках находились переносные полевые заграждения — «испанские рогатки», которые можно было быстро установить перед атакующей конницей противника. Командиры полков лично вели солдат в атаку.

Позаботился Ромодановский и о прикрытии тыла. Три полка были оставлены у Бужинской переправы на правом берегу Днепра, еще четыре полка стояли против них на левом берегу. Многочисленная конница прикрывала фланги.

Полки строем двинулись к Стрельниковой горе. С вершины по ним палили турецкие пушки, из кустов и из-за деревьев раздавались мушкетные залпы, дело доходило до рукопашных схваток. С обрыва турки сталкивали повозки, наполненные гранатами с зажженными фитилями, которые взрывались с оглушительным грохотом. Но русская пехота упорно карабкалась на гору…

Страшным и кровопролитным был этот бой. Особую доблесть проявляли солдаты генерал-майора Шепелева, атаковавшие турок с правого фланга.

«Первыми взошли выборные полки. Однако, когда они значительно подвинулись по полю и без достаточной поддержки подошли к турецкому лагерю, турки и татары напали с сильным отрядом кавалерии, обратили их вбегство и согнали с холма. При этом убито 1000русских, а раненых приблизительно вдвое меньше; между ранеными находился и генерал-лейтенант Шепелев. 500 русских были при внезапном натиске турок отделены от остальных, они сомкнулись около своих испанских рогаток и начали усиленно стрелять из двух полевых орудий и из ружей. Несмотря на то, что турки несколько раз бросались на них, они продолжали сопротивляться с решимостью, близкой к отчаянию. Многие из них были частью убиты, частью ранены, и все они, вероятно, были бы изрублены, если бы несколько стрелецких полков не завладело левой стороной холма, и турки, смело стреляя в них из пушек и ружей, направились туда, на самое опасное место.

Однако стрельцы, твердо став на взятой позиции, окружили себя своими испанскими рогатками и, непрерывно стреляя из многих бывших при них полевых орудий, удерживали неприятеля на некотором расстоянии от себя».

Наступал решающий момент сражения. Справа и слева солдаты генерала Шепелева и стрельцы ворвались на турецкие позиции и стойко держались, несмотря на потери, приковав к себе главные силы Каплан-паши. Солдаты и полковые командиры свое дело сделали, теперь все зависело от своевременного и правильного решения полководца. И воевода Григорий Григорьевич Ромодановский принял решение: он двинул вперед резервы. В сражение была введена многочисленная русская и казачья кавалерия.

«Между тем на холм взошел и резерв правого фланга; рассеянные же полки вновь собрались, так что турки после нескольких нападений были вынуждены очистить поле, оставив свои пушки.

Кавалерия резерва к этому времени тоже поднялась на холм, и встала между батальонами. При первой же, попытке напасть на турок она была отогнана к пехоте, Между тем кавалерия вновь собралась, прошла через пехоту и одержала победу; турки, хотя и отступили в порядке, но были вынуждены оставить свои пушки, палатки и обоз.

С турецкой стороны на месте сражения осталось 500 человек, в том числе Эскижер-паша. Христиан было убито около 1500, а ранено около 1000 человек. Турками начальствовал в этом сражении Каплан-паша. Русским досталось 28 пушек разного калибра; большую часть остальной добычи составляли палатки».

Хотелось бы подчеркнуть, что решающую роль в сражении сыграли московские «выборные полки солдатского строя» во главе с генералами Шепелевым и Кравковым, московские стрелецкие полки и русские солдаты Белгородского полка, возглавляемые полковником Вестовым. На помощь окруженному отряду Шепелева первыми пришли драгуны генерала Змеева, их повели в сечу «драгунского строя полковники» Сафанбуховец, Юкмен, Купер. Все это были русские генералы и офицеры, «иноземцев» на важнейшие посты Григорий Ромодановский старался не ставить. Известны также русские генералы Кольцов-Мосальский, Репнин, Лукин, Лихарев. Обо всем этом умалчивает Патрик Гордон.

Когда русские полки сбили турок с вершины Стрельниковой горы, туда немедленно подтянули артиллерию и начали из пушек расстреливать турецкие обозы, прятавшиеся за высотой, и колонны отступавших турецких войск. Поднялась паника, турки в беспорядке побежали к мостам через реку Тясьмин. Их преследовала конница. Мосты не вмещали массы бежавших турецких солдат, у переправы началась жестокая рубка. Около восьми тысяч янычар нашли здесь смерть — это во много раз больше, чем во время оборонительного сражения.