Жорж Ру - Великие цивилизации Междуречья. Древняя Месопотамия: Царства Шумер, Аккад, Вавилония и Ассирия. 2700–100 гг. до н. э.

Судя по Шумерскому царскому списку, Агга, последний представитель I династии Киша, был убит в сражении с первым царем I династии Урука. Однако нам известно, что представители двух этих династий правили одновременно и что в действительности Агга был современником Гильгамеша, пятого царя Урука. Об этом мы знаем из короткой шумерской поэмы, в которой говорится о том, как Агга направил Гильгамешу ультиматум, требуя, чтобы Урук подчинился Кишу. Этот ультиматум был отвергнут, Урук оказался в осаде, но, увидев могучего Гильмамеша, выглядывавшего из-за стены, воины Киша устрашились и сняли осаду. В итоге сам Агга вынужден был признать власть Гильгамеша, и Киш, как сказано в царском списке, подчинился Уруку.

Хотя преемники Гильгамеша правили только Уруком, а не всем Шумером, они все равно были выдающимися личностями: в источнике говорится, что Мескиаггашер, «сын бога Уту», «вышел в моря (и) взошел на горы», Энмеркар был тем, кто построил Урук, Лугальбанда назван пастухом, а последний из них, бог плодородия Думузи, – рыбаком.

Нам известны деяния по крайней мере двух последних героев и полубогов благодаря публикации четырех шумерских эпосов, некогда входивших в цикл об Энмеркаре и цикл о Лугальбанде. События, описываемые во всех них, связаны с отношениями (как правило, довольно натянутыми), сложившимися между Уруком и Араттой, далекой страной, отделенной от Шумера «семью горами» и, возможно, расположенной в Западном Иране. В одной из этих поэм содержится длинный рассказ о трудностях, с которыми пришлось столкнуться Энмеркару, когда он пытался получить от правителя Аратты золото, серебро, ляпис-лазурь и драгоценные камни с помощью угроз или в обмен на зерно. Подобная ситуация за долгую историю Месопотамии повторялась неоднократно. Возможно, именно она была причиной бесконечных войн с соседним Эламом. В другом источнике говорится об осаде Урука народом марту, кочевниками-амореями из Сирийской пустыни, которые, как будет сказано ниже, поселились в Ираке в начале 2-го тыс. до н. э. и приняли эстафету у шумеров. Если бы мы могли быть уверены в том, что в этих текстах нашла отражение политическая ситуация, сложившаяся на заре истории, а не в то время, когда они были записаны (около 1800 г. до н. э.), то могли бы утверждать, что они содержат весьма интересные для историков сведения.

Теперь следует рассказать о Гильгамеше, пятом представителе I династии Урука и, как говорится в источниках, сыне богини Нинсун и верховного жреца Кулабы, поселения, вошедшего в состав Урука. Гильгамеш, подвиги которого напоминают деяния одновременно Геракла и Одиссея, был наиболее популярным из месопотамских героев. Он изображен в виде бородатого мускулистого человека, сражающегося с быками и львами, на множестве памятников – от цилиндрических печатей протописьменного периода до скульптурных рельефов, украшавших ассирийские дворцы. Подобно Энмеркару и Лугальбанде, ему посвящен отдельный цикл шумерских легенд, в которых описываются различные, не связанные друг с другом случаи из его жизни. До нашего времени сохранились пять таких текстов. Но это еще не все. В начале 2-го тыс. до н. э. была написана длинная поэма, в которую, наряду с новым материалом, вошли некоторые более ранние шумерские легенды. Получившийся в итоге «Эпос о Гильгамеше», несомненно являющийся настоящим шедевром ассиро-вавилонской литературы и одним из самых красивых подобных произведений, написанных в древности, сохранился почти полностью. Приведем краткий пересказ описанных в нем событий.

Гильгамеш, «все видавший до края мира», как сказано о нем в начале эпоса, был на две трети богом и на одну – человеком. Он был очень сильным, храбрым и красивым и многое сделал для Урука. Вавилоняне восхищались мощной стеной, построенной им вокруг города. Возможно, речь в данном случае идет о почти 10-километровой стене раннединастического периода, опоясывающей руины Варки. При этом жители Урука были серьезно обеспокоены высокомерием, беспощадностью и безнравственностью Гильгамеша. Они пожаловались на него богу Ану, а тот попросил богиню Аруру создать двойника Гильгамеша, способного бросить ему вызов и отвлечь от «девы, зачатой героем, суженной мужу» (очевидно, он не мог пройти мимо ни одной девушки). В итоге Аруру сделала из глины Энкиду, огромное существо, покрытое шерстью и жившее в степи вместе с дикими животными:

Однажды Энкиду увидел охотник, который тотчас же понял, почему все поставленные им ловушки выходят из строя, а дичь ускользает от него. Он рассказал об этом Гильгамешу, решившему устроить дикарю другую ловушку. В степь отправили проститутку, которая должна была соблазнить Энкиду и приучить его к жизни в лоне цивилизации. С первой частью задания она благополучно справилась. Затем она взяла Энкиду за руку, «повела как сына» в Урук, где он быстро научился принимать ванну, умащаться благовонным маслом, есть хлеб и не отказывать себе в алкоголе. Живя в Уруке, Энкиду узнал о том, что Гильгамеш требует права первой ночи, и преградил тому путь. Началась ужасная схватка, мирно завершившаяся обоюдными заверениями в любви. Гильгамеш нашел товарища себе под стать, а Энкиду – господина: «Они поцеловались, заключили дружбу».

Буйный Гильгамеш, однако, стремился сделать себе имя и убедил Энкиду отправиться вместе с ним в далекий кедровый лес, обиталище Хумбабы, ужасного великана, «уста его – пламя, смерть – дыханье». Подготовив оружие и помолившись богам, друзья покинули Урук и, за три дня проходя расстояние, на преодоление которого, как правило, требуются шесть недель, добрались до кедрового леса:

Сумев пройти не замеченными стражем, друзья углубились в запретные земли. Гильгамеш уже рубил деревья, когда Хумбаба заметил неладное, был охвачен гневом и уже убил бы героев, если им на помощь не пришел бы Шамаш, выславший против Хумбабы все восемь ветров. Великан был обездвижен, признал поражение и стал умолять, чтобы ему сохранили жизнь. Однако Гильгамеш и Энкиду отрубили его голову и вернулись в Урук с победой.

Пораженная этим подвигом, богиня Иштар воспылала любовью к Гильгамешу и предложила ему заключить с ней брак. Но герой не попался на эту удочку, напомнил неверной богине, как она поступала с многочисленными любовниками, начиная с Таммуза, которому она «из года в год судила рыданья», и заканчивая пастухом и садовником, превращенными ею в волка и паука, и, не стесняясь в выражениях, обвинил ее: