Владимир Леви - Приручение страха

Предложение №26

Займись исследованием людей – и исследованием самого себя в этом исследовании. Учись наблюдать, слушать, вступать в беседы, поддерживать разговоры, сближаться. Развивай внимание к людям, память на людей. Собирай человеческую коллекцию – разные типажи, биографии, случаи, ситуации…

Соблюдай закон «никакого успеха». Всякие поползновения получить признание, всякую мысль понравиться, возыметь успех следует себе временно – на год, скажем, а лучше насовсем запретить, исключить. Считай, что успех опасен, успех вреден! Только внимание и наблюдение, только общение, безоценочное общение. Запрет на успех приведет тебя к успеху, увидишь!..

«И пораженье от победы ты сам не должен отличать…»

Вот как можно, например, легко сбросить скованность – и познакомиться с человеком запросто – с девушкой или с парнем, не важно – без повода, начиная с нуля, в любом месте…

Скованность снимается тем всего лишь, что ты в этом предстоящем знакомстве заранее отказываешься ото всякого притязания на его продолжение, от какого бы то ни было «результата» – ты претендуешь даже на меньшее, чем спросить, сколько сейчас времени… Ни на что ты не претендуешь!

Задача только одна: подойти, открыто взглянуть (можно и чуть улыбнуться), свободно представиться и завязать разговор, хоть на пару минут, все равно о чем и с любым исходом.

Человек не испугается – уже хорошо!..

– Не помешаю?.. Поговорить можно?.. Да просто так, показалось, что ты один (одна), а я тоже один, вот и весь повод. Меня зовут так-то. Ищу общения, а общаться, честно скажу, не умею.. И знакомиться всегда страшно… А у тебя что-нибудь получается?.. У меня тоже иногда, но если бы когда надо… Я и решил: пусть выйдет как выйдет, не в этом дело. Необязательно же что-то должно получаться.

А вот просто узнать, узнать человека…

Ты мне еще не веришь, вижу, я тоже до дикости недоверчив и наивен, как поросенок. Скрытность, понимаешь ли, а при этом идиотское желание рассказывать о себе – видишь, уже начал… одно время мне казалось, что я какой-то необитаемый остров. Теперь знаю, что полуостров – перешеек открыл, только переходить трудно…

А ты живешь интересно?.. Собак любишь?.. Проблемы свои решаешь?.. Я книжки почитываю, о психологии в том числе – запутал мозги порядочно, но надежд не теряю…

Hem, пока не лечился… тебе я этого вопроса не задаю…

Написал как-то письмо одному психотерапевту, который книги о самоработе пишет… да-да, тому самому… Вопросы кое-какие… ответа жду – нет и нет. Уже и забыл, о чем написал, – вдруг приходит письмо от него. Конверт, бумажка внутри, а на бумажке:

ВЫХОД ИЗ БЕЗВЫХОДНОГО ПОЛОЖЕНИЯ С ТАМ ЖЕ, ГДЕ ВХОД

наверное, он всем так отвечает, а как ты думаешь?..

В.Л., рад сообщить о некотором достижении: получил зеленый пояс айкидо. Ощутил вкус побед. В поединках стараюсь встречаться с сильнейшими. Хотя и приходится проигрывать, отношусь к этому как к учебному материалу. В компаниях пополняю типажную галерею. Вернулся к гитаре..

Что же касается прекрасного пола, пока хвастать особенно нечем. Желаемых отношений с теми, кто нравится, не получается. Отчаяния еще не хватает?.. Притом уже «распечатался» с персонажами средней значимости..

Да, зову я себя теперь, кроме Андрея, знаете как? Андриан и Андрон. Дело в том, что мое имя мне в общем-то нравится – обжитой дом, другое дело, что я сам его внутренне зачернил.. Поэтому выбрал близко звучащие. Андриан для компаний, разбитной такой малый, беспечный горлан (Андрей – наоборот, тихий шептун). А Андрон – крутой мэн, спортсмен, для серьезных встреч..

…Я был начинающим, еще держался за белый халат и напускал на себя апломб. А этот парень, мой пациент, непрерывно себя стыдился, сжимался, сутулился, опускал глаза и краснел. На полторы головы выше меня, атлетического сложения…

Ничего этого не было. Передо мной сидел скрюченный инвалид. Тяжелое заикание. В глубоком гипнозе сразу заговорил свободно. Увы, чудо переставало действовать еще до того, как он выходил за порог…

Не мог и пальцем пошевелить, не уяснив сперва, как это делать правильно. А все, что правильно, зажимало… После одного из сеансов внезапно исчез.

Месяцев через восемь является ко мне некий красавец. Взгляд открытый, смеющийся, осанка прямая. «Собираюсь жениться, доктор. Хочу пригласить на свадьбу». – «Простите… Алик?» – «Я САША». – «Саша?.. Ах да, Саша… Не совсем понимаю. Я, кажется, ничем не помог…» – «А вы про это забудьте. Это вы Алику не помогли. А мне показали, что Я – САША». – «Как?..» – «Я ушел из дома. Сменил работу. Начал играть в любительском театре. Завел новых друзей. Влюбился». – «Но как?..» – «Придушил Алика. Сбежал от тех, кто его знал. Вот – Я САША».

Тут я начал кое-что понимать: «Александр» некоторые уменьшают как «Алик», а некоторые – как «Саша», «Саня», «Шурик», кому как нравится.

– Саша, а скажи… С новыми сразу…

– Алик заикался. А САША нет. Алик заикался, а САША смеялся. Алик зажимался, а САША выпрямлялся. И… по шее ему. А потом догнал и еще добавил.

– Так ты что же, совсем с родными порвал?..

– Зачем же, полгода хватило. Живу опять дома…Я сказал: «Начал коечто понимать». Не совсем. В те времена я еще не осознавал, что такое НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ.

«Джон Гопкинсон стоит в воротах прекрасно. Жаль, он не станет знаменитым из-за своей длинной фамилии», – писали об одном английском вратаре.

Я не знаю, стал ли Джон Гопкинсон знаменитым, но у меня было немало пациентов с самыми разными болезнями и одним общим признаком: они не любили свои имена или фамилии.

Не все из них, правда, отдавали себе в этом отчет.

Одна женщина, назовем ее Лидией, более двух лет страдала тяжелой послеразводной депрессией, с бессонницей и отвращением к пище. Превратилась почти в скелет. Препараты не действовали. Клонилось к уходу из жизни…

Бывает, врачебное решение приходит наитием. Я знал, что после развода Лидия осталась с фамилией бывшего мужа. По звучанию не лучше ее девичьей. Спросил, почему не сменила. «Лишние хлопоты… На эту же фамилию дочь… Не все ли равно…»

Ничего не объясняя, сам плохо соображая, зачем, я потребовал, чтобы Лидия вернула себе девичью фамилию и хотя бы на пару месяцев уехала в Нск, к родственнице, где, кстати, была уже год назад и откуда вернулась с ухудшением.

А через два месяца Лидия пришла ко мне с радостным блеском в глазах…

Коллеги не поверили, что столь страшная депрессия могла быть излечена такой чепухой, как смена фамилии. «На нее повлияла смена климата и обстановки», – сказал один. «А почему этого не произошло год назад?» – возразил я. – «Мужик появился, вот и все дела», – авторитетно заявил другой. «Нет, – отвечал я, – пока еще нет. Но наверняка появится». – «Спонтанная ремиссия», – утверждал третий, особо любивший изъясняться наукообразно. (Перевожу: несмотря на лечение, больной выздоровел.) Может быть и так важен результат.