Ольга Валяева - Предназначение быть мамой

У Стивена Кови, автора книг по личностному росту и известного тренера, описан такой полезный навык: «Начинайте, представляя конечную цель». Действительно, неплохо было бы понимать, зачем мы детей воспитываем, что хотим получить в итоге. Я предлагаю вам заглянуть в будущее. Каким бы вы хотели видеть вашего ребенка через 20 лет? Не пишите о том, где и кем он работает — пусть это он решит сам. Но опишите те качества, которые вам бы хотелось в нем взрастить.

Чтобы он стал: каким? Максимально подробно напишите о том, какие качества вы бы хотели ему привить, какие навыки.

• Научить готовить дочку?

• Научить все делать по ремонту дому сына?

• Научить строить отношения?..

Теперь подумайте, как вы будете этому учить детей? Начните с пунктов «счастливый» и «гармоничный» — если они есть в вашем списке. Этим можно только заразить — иначе никак. То есть вам нужно подумать, насколько вы сами счастливы и удовлетворены своей жизнью, чтобы было чем ребенка осчастливить.

Затем посмотрите разделы о навыках. Когда учить готовить дочку? В 20? Или понемногу с двух лет (или даже раньше)? То же самое с мальчиками: хотите, чтобы он стал мужчиной? Делегируйте его развитие мужчине. Чтобы он его научил гвозди забивать и чинить раковины. Даже если это будет не отец, а дед, дядя, друг семьи — не важно. Ищите возможности.

Помните, что качества характера у нас уже врожденные. Мы не сможем холерика сделать меланхоликом и наоборот. Но мы можем привить ценности: честность, помощь другим, заботу о природе, защиту слабых, послушание. Как? Опять же своим примером. Посмотрите, у вас самих с этим все в порядке? Сами-то мужа слушаетесь, желая послушания от ребенка? Сами-то честны и искренни? Сами умеете просить и заботиться о себе? Скорректируйте свои планы на воспитание, начиная с себя.

В Интернете я прочитала статью одной мамы, произведшую на меня большое впечатление. В ней она рассказывала о своем принципиально ином подходе к обучению. О том, что она не зачеркивает красной ручкой ошибки в тетради дочери, а наоборот, выделяет зеленой пастой самые красивые буквы и правильные ответы. Это позволяет ее дочери не бояться ошибиться, фокусироваться на хорошем, видеть сильные стороны во всем. Незаменимые качества в современном мире, которыми мало кто из нас обладает.

А потом я задумалась, как часто мы сами приучаем детей к «мышлению ошибками». К тому, чтобы замечать именно их. И только их. А потом наши дети, уже будучи взрослыми, страдают от самоедства, от неспособности порадоваться своему успеху (потому что он не идеальный), сами всех критикуют, в жизни и в людях видят только минусы.

Например, начинает ребенок говорить. И произносит «атобас» вместо «автобус». Мы его постоянно поправляем, а он обижается. Иногда на какое-то время может перестать вообще это слово произносить. Даже если сейчас он говорит «атобас», значит ли это, что в двадцать лет он тоже так будет его произносить? Большинство взрослых людей слова не коверкают. Говорят, как надо. Тогда зачем мучить маленького ребенка, тыкая его носом в ошибки?

Или рассматривает ребенок книгу. Наш второй сын, Матвей, иногда тигров называл львами, а мышек — крысами. Поправлять каждый раз? А зачем? Я играла по его правилам, на его стороне. Пусть этот лев будет тигром, а Микки-Маус — крысой, если ему так больше нравится. Через какое-то время он сам понял, что мышь — это мышь, и даже стал поправлять меня, если я по старой привычке называла ее крысой. Самое ценное для меня — что он сам к этому пришел, это не я его «ткнула носом», не я ему объяснила, как правильно, а он сам это понял. Сам. Без ущерба для самооценки и познавательного процесса.

Или ребенок говорит, что видит что-то, а вы — не видите. Что делать? Сказать, что он ошибается, что он обманывает, что это выдумки? А ведь у детей воображение очень живое. Они видят то, чего взрослые не замечают. Помню, как Данька маленький везде видел поезда и самолеты — даже если они были очень далеко. Я же их не видела и говорила ему, что ничего нет. На какой-то момент он закрывался от меня, ведь я ему не верила. А потом мы обнаружили, что он никогда не ошибается: поезда и самолеты всегда есть там, куда он показывает: просто мы туда даже не смотрим.

Я очень напрягаюсь, когда детей поправляют. Особенно маленьких. Особенно очень грубо и резко, назидательным учительским тоном. На примере маленького Матвея (ему тогда было года три-четыре), а он очень эмоциональный, я видела, как он всем телом сразу сжимается в комочек. А дальше выдает разные реакции. Если он что-то делал впервые или подпускал человека близко, а ему указывали на ошибку — он обижался. Плакал горькими слезами, забивался под стол. Переставал общаться с этим человеком мгновенно и надолго. Если он был уверен, что прав, мог выдавать агрессию, спорить. И все равно больше к этому человеку не подходил.

Есть безопасный способ донести информацию до него — если это важно. Если очень критично именно сейчас его поправить. Тихим голосом, с любовью, начиная со слов «Да, ты прав», рассказать что-то, что действительно важно. Например: «Да, ты прав. Тигр рычит, как и лев. И тигр с полосками, а лев — с огро-о-омной гривой, да?» Этого достаточно. Дальше он сам обработает информацию и выдаст правильный ответ.

Но я предпочитаю не поправлять и не указывать на ошибки, а фокусироваться на том, что он сделал хорошо. На том, что у него получилось отлично. На том, в чем он силен. Я стараюсь замечать только это — сильные стороны. Говорить только о них, акцентироваться только на них, их же и поощрять.

Когда дети растут, мы продолжаем тыкать их носом в ошибки. Не тех друзей выбрал, плохо сдала экзамен, не туда поступила, вообще не поступила, куда надо, влюбилась не в того, родила рано, поздно… Очевидно, что такое общение разрушает отношения с нашими детьми. Начинается все с мелочей, с какого-то «атобаса», а заканчивается обычно тем, что и живешь ты не так, и делаешь все не так.

Приучая детей к тому, чтобы осознавать, замечать свои ошибки, делая на них акценты — только на них, мы формируем их отношение к жизни. Девочка, которая привыкла бояться исправлений в своей тетрадке красной ручкой, будет очень бояться ошибиться. Она будет пилить себя за каждую оплошность. А еще она не сможет получать удовольствия от процесса — любого процесса. Потому как будет напряжена, пытаясь не испортить результат.

Если мы ребенку с детства создаем посыл, что главное — это ошибки, что внимание стоит направлять только на них, то он привыкает так жить. Женится или выходит замуж — и начинает искать плохое в партнере. Отмечать для себя, сообщать ему о своих находках, исправлять их. Женщины этим грешат чаще: может, потому что мальчики допускают обычно столько ошибок, что родители устают замечать каждую из них? Или мальчики умеют превращать огромное количество наших нотаций в «белый шум»?