Зигмунд Фрейд - Пустота внутри. Что значит быть нарциссом?

78 Относительно многочисленных других случаев свадебных церемоний не подлежит никакому сомнению, что возможность распоряжаться невестой в половом отношении предоставляется не жениху, а другим лицам, напр., помощникам и спутникам его («шаферам» по нашему обычаю).

79 Мастерски сжатый рассказ A. Шниццлера, несмотря на различие в ситуации, заслуживает быть здесь приведенным. Погибший от несчастного случая любовник многоопытной в любви артистки создал ей как бы новую девственность, заклиная смертным проклятием мужчину, который будет ею обладать первым после него. Находящаяся под запретом этого табу, женщина в течение некоторого времени не решается на любовные отношения. Но после того, как она влюбилась в одного певца, она прибегла к уловке подарить раньше ночь барону фон Лизенбоху, который уже несколько лет добивался ее. На нем и исполняется проклятие; он погибает от удара, узнав о причине своего нежданного любовного счастья.

80 Впрочем, замечательно, в какой малой степени привлекает к себе внимание ребенка другая часть мужских гениталий, мошонка с ее содержимым. Опираясь на анализы, нельзя было бы никогда узнать, что гениталии состоят еще из чего-либо иного, чем пенис.

81 Совершенно верно указывалось на то, что у ребенка возникает представление о нарцистическом повреждении от телесного урона при отнятии от материнской груди после кормления, при ежедневном выделении фекальных масс, и даже уже при отделении от материнского органа во время рождения, но о кастрационном комплексе можно говорить только тогда, если такое представление о потере связывается с мужскими гениталиями.

82 Я хотел бы прибавить, в массе имеются в виду гениталии матери, Афина, на панцире которой имеется голова Медузы, становится именно поэтому недоступной женщиной, вид которой убивает всякую мысль о сексуальном сближении.

83 Из анализа молодой женщины я узнал, что она, оставшись без отца, но имея нескольких теток, в течение нескольких лет латентного уже периода продолжала думать, что у матери и теток имеется пенис. Но слабоумную тетку она считала – как и себя – кастрированной.

84 Это также отмечает Андре Грин (Andre Green, 1984) (см. главу первую, примечание 6), но в несколько ином ключе.

85 Вероятно, цитату следует датировать 1922 (23) годом, поскольку она взята из энциклопедической статьи «Теория либидо» («The Libido Theory»; ‘Libidotheorie’ In Handworterbuch der Sexualwissenschaft, ed. M. Marcuse, Bonn, 1923: 296-8). – Прим. перев.

86 В работах Фрейда, последовавших за книгой «По ту сторону принципа удовольствия» (Freud, 1920), где подход наиболее умозрительный, стало ясно, что он применяет теорию инстинктов жизни и смерти для объяснения клинических феноменов. Например, в статье «Экономическая проблема мазохизма» (Freud, 1924: SE 19: 170) он писал: «Таким образом, моральный мазохизм становится классическим свидетельством в пользу существования слияния (fusion) инстинктов. Его опасность заключается в том, что он происходит от инстинкта смерти и соответствует той его части, которая избежала обращения вовне в качестве некоего разрушительного инстинкта». В работе «Недовольство культурой» (Freud, 1930: SE 21: 122) Фрейд больше сосредоточивается на агрессивном инстинкте. Он пишет: «Этой программе культуры противостоит природный агрессивный инстинкт человека, враждебность одного ко всем и всех к каждому. Этот агрессивный инстинкт – потомок и главный представитель инстинкта смерти, обнаруженного нами рядом с Эросом». Далее он добавляет: «Эта проблема должна нам продемонстрировать на примере человечества борьбу между Эросом и Смертью, инстинктом жизни и инстинктом разрушения».

87 Одна из главных причин этого упущения может заключаться в том, что Фрейдова теория нарциссизма исходно основывалась на идее первичного нарциссизма, при котором человек направляет свое либидо на самость, и вторичного нарциссизма, при котором он отводит либидо от объектов назад на самость (Freud, 1914: 74). Лишь позднее Фрейд прояснил свои идеи о принципе удовольствия и принципе реальности, высказанные им в 1911-м году, и соотнес их с любовью и ненавистью в работе «Инстинкты и их судьба», которую он начинал писать как посвященную важной связи между приятным нарциссическим состоянием и ненавистью или деструктивностью по отношению к внешнему объекту, когда объект начинает зацеплять индивида. Например, там говорится (Freud, 1915: SE 14: 136): «Вместе с появлением объекта на стадии первичного нарциссизма достигает своего развития и вторая противоположность любви – ненависть». В этой же статье он подчеркивает первичную значимость агрессии: «Ненависть как отношение к объекту старше любви. Она происходит от первоначального отстранения нарциссическим Эго внешнего мира, доставляющего раздражения» (Freud, 1915: SE 14: 139).

88 Примечательна история этого пациента. Саймон сказал мне, что слышал от матери, что начиная с первых трех месяцев его было чрезвычайно трудно кормить. В возрасте полутора лет он с исключительным мастерством разбрасывал всю пищу, которую ему давали ложкой или позволяли самостоятельно брать с тарелки; он устраивал настоящую помойку на полу и торжествующе взирал на свою весьма встревоженную мать. Эти сцены повторялись снова и снова. Отец критиковал мать за неумение ухаживать за ребенком, но ничего не делал сам, чтобы поддержать ее или совладать с мальчиком. Наконец была нанята опытная няня. Через год няня сказал матери, что вынуждена признать, что ее работа с ребенком потерпела полнейшую неудачу. Она никогда не сталкивалась с ребенком, который бы столь упорно и явно, но с очевидным удовлетворением, отвергал все ее попытки его кормить и ухаживать за ним. Она уволилась, и мать продолжила свою борьбу в одиночестве.

Выдающимися симптомами этого пациента была импотенция и довольно неясная перверсия. Он был чрезвычайно шизоидным, отстраненным и имел проблемы в отношениях с другими людьми. Я стал вторым его аналитиком.

89 У многих из этих пациентов деструктивные импульсы связаны с перверсиями. В этой ситуации очевидное слияние инстинктов не приводит к уменьшению силы деструктивных инстинктов; наоборот, мощь и насилие чрезвычайно увеличиваются благодаря эротизации агрессивного инстинкта. Полагаю, здесь было бы заблуждением следовать за Фрейдом, обсуждая перверсии как слияния между инстинктами жизни и смерти, поскольку в таких случаях деструктивная часть самости захватила контроль над всей совокупностью либидинозных аспектов личности пациента и потому способна злоупотреблять ими. Такие случаи на самом деле есть примеры патологического слияния, схожего с состояниями спутанности, где деструктивные импульсы пересиливают либидинозные.

90 Этот процесс кое в чем напоминает описание Фрейдом того, как оставляются нарциссические объектные катексисы и либидо отводится в Эго (Freud, 1914). Описываемое мною состояние действительно предполагает отход самости от либидинозных объектных катексисов в нарциссическое состояние, напоминающее первичный нарциссизм. Пациент как будто отходит от мира, он неспособен думать и зачастую чувствует себя будто одурманенным. Он может терять интерес ко внешнему миру и стремиться оставаться в постели, забывая то, что обсуждалось на предыдущих сеансах. Если он все же приходит на сеанс, то может жаловаться, что с ним случилось нечто неумопостижимое, он чувствует себя в ловушке, ощущает клаустрофобию и неспособность выйти из этого состояния. Он часто сознает, что утратил нечто важное, но не уверен, что именно. Эта утрата может ощущаться конкретным образом, как потеря ключей или кошелька, но иногда пациент понимает, что его тревога и чувство утраты связаны с утратой важной части себя самого, а именно здравой зависимой самости, связанной со способностью мыслить. Иногда у такого пациента развивается острый и переполняющий его ипохондрический страх смерти. Здесь возникает впечатление, что мы можем наблюдать инстинкт смерти в чистейшей его форме, как силу, способную оттянуть всю самость в целом от жизни в подобное смерти состояние при помощи ложных посулов состояния нирваноподобного, что подразумевает полное расслоение основных инстинктов. Однако тщательное исследование этого процесса показывает, что мы имеем дело не с состоянием разделения [инстинктов], но с патологическим слиянием, подобным процессу, описанному мною при перверсиях. В этом нарциссическом состоянии замкнутости здравая зависимая часть пациента проникает в бредовый объект, и происходит проективная идентификация, при которой здравая самость утрачивает свою идентичность и над ней начинает полностью господствовать всемогущественный деструктивный процесс; у этой здравой самости нет силы противостоять ему или его ослабить, покуда держится это патологическое слияние; и наоборот, сила деструктивного процесса значительно увеличивается в такой ситуации.