Алексей Ракитин - Смерть композитора. Хроника подлинного расследования

В ходе следствия врач Кручек было допрошен. Об апрельском 1977 г вызове к Ивасюку он рассказал в таких выражениях: «Вызов я получил на выезд к больному через центральную диспетчерскую. Кто именно звонил (…) я в настоящее время не помню. Когда я приехал по указанному адресу, то больным оказался Ивасюк Владимир Михайлович. Кроме больного Ивасюка в квартире находился мужчина около 50 лет и женщина примерно 30 лет. Когда я вступил в беседу с Ивасюком, то на вопросы он отвечал замедленно, неохотно. У Ивасюка было подавленное состояние, в глазах тоска. В беседе со мной Ивасюк намекнул, что жить стало ему неинтересно и он даже мог бы покончить с собою. Когда я спросил Ивасюка, не пытался ли он что-то сделать с собою, то Ивасюк мне ответил, что такие мысли у него всё время возникают и уже пора кончать с собою. Всю беседу я отразил в карточке вызова.» Т.о. по прошествии двух с лишком лет Кручек Евгений Михайлович полностью подтвердил точность записи в талоне вызова, сделанной 18 апреля 1977 г.

Подпись доктора Кручека Е. М. под протоколом допроса.

Что происходит далее? Выслушав Владимира, врач «скорой помощи» ставит ему диагноз «астено-депрессивный синдром» (написан на лицевой стороне талона вызова) и в графе «повод к вызову» пишет: «психбольной». Всё логично, комар носа не подточит! Если пациент жалуется вызванному врачу «скорой помощи» на суицидальные настроения, то это серьёзно, отмахнуться от таких слов нельзя, такого пациента надо отвозить в психиатрическую больницу и оказывать профильную помощь.

Что Кручек и сделал.

Сопровождала Владимира в этой поездке старшая из сестёр, о чём имеется соответствующая запись в медицинских документах. Врач в приёмном покое при первой беседе с Ивасюком записал следующее: «3 недели назад без видимой причины появилась упорная бессонница, в дальнейшем стал подавленным, мрачным, высказывал мысли о бесцельности жизни. (…) Жалобы на упорную бессонницу, слабость, утомляемость, потому отмечается общая медлительность. Говорит тихим голосом, темп мышления замедлен. Бреда, галлюцинаций нет. Фон настроения снижен. Диагноз: астено-депрессивный синдром.» (Документ в виде фотокопии представлен в конце этой книге, см. «Приложение 2»).

В сделанной врачом записи особого внимания заслуживает следующая фраза: «По рекомендации доц. Слободяника поступает на лечение в больницу». Т.о. заявление Ивасюка врачу «скорой помощи» о попытке амбулаторного лечения получает убедительное подтверждение, он обращался к некоему доценту Слободянику и тот, видимо, убедившись в бесполезности таблеток, рекомендовал композитору отправиться в стационар.

Почему эта деталь важна? Ранее подчеркивалось, что лечение Владимира Ивасюка окружено рядом мифов, один из которых, в частности, гласит, будто «скорую помощь» вызывала мать композитора, а тот её намерению противился. Как видим, всё обстояло совсем иначе: Владимир отдавал полный отчёт в тяжести своего состояния, пытался лечиться, консультировался, назвал при поступлении в больницу фамилию специалиста, который с ним работал (скорее всего, доцента Слободяника хорошо знали в Львовской ОПБ), т.е. действовал разумно и добровольно.

Т.о. миф о принудительной госпитализации оказывается всего лишь мифом, городской легендой. Именно по этой причине чтение документов гораздо важнее обсуждения воспоминаний всевозможных «друзей», «подруг» и «очевидцев». Не зря же родилась пословица: врёт, как очевидец!

Первичный осмотр, проведенный специалистами по месту госпитализации на следующий день, т.е. 19 апреля 1977 г, зафиксировал состояние композитора в следующих выражениях (особенно важные по мнению автора места выделены жирным шрифтом): «Предъявляет постоянные жалобы на упорную бессонницу, сниженное настроение, лёгкую утомляемость, слабость, раздражительность, суицидальные мысли, головные боли, снижение работоспособности. (…) В течение последних двух лет отмечает творческий спад, появилась упорная бессонница, имел ряд неудач во время работы над новыми произведениями. Стал больше работать, однако продуктивность от этого не повысилась (…). Тяжело переживал свои неудачи, постепенно стал очень легко утомляться, появилась раздражительность и вспыльчивость. (…) Стал несостоятелен, провалил несколько репетиций на радио. За месяц до настоящего поступления (т.е. в марте 1977 г. – прим. А.Р.) заявил сестре, что „исписался и лучше покончить с собой, чем так жить“. Позже эти мысли приходили в голову всё чаще. (…) Совершенно перестал спать, настроение резко упало.В таком состоянии был госпитализирован во Львовскую психиатрическую больницу.»

В этом документе нашло объективное отражение то чудовищное состояние, в котором находился Владимир Ивасюк на момент госпитализации. Любой психиатр знает, что сон имеет огромное значение для психической устойчивости человека. Если на протяжении многих недель или даже месяца, как в случае Ивасюка, человек не может нормально спать, то рано или поздно он предпримет попытку покончить с собою. И с большой долей вероятности попытка эта окажется успешной. Слова Владимира Ивасюка о полном расстройстве сна и суицидальных мыслях являлись индикатором серьёзного неблагополучия, требовавшего самого пристрастного внимания и специального лечения.

Фрагмент протокола первичного осмотра Владимира Ивасюка в Львовской психиатрической больнице. Документ датирован 19 апреля 1977 г.

Первые дни композитор находился на обследовании в карантине (его проверяли на наличие сифилиса, тифа, сделали общий анализ крови и пр.). С 21 апреля 1977 г Владимир Ивасюк стал получать полноценное лечение, что хорошо видно из «листа врачебных назначений». В ход пошла классическая «тяжёлая артиллерия» советской психиатрии. Имеет смысл подробнее присмотреться к тому, какими лекарствами лечили Владимира.

Итак:

– Галоперидол – этот препарат назначается для поддерживающей терапии при хроническом и затяжном течении психозов с галлюцинаторно-бредовой симптоматикой, сочетающейся с аффектами тревоги и страха. Имеет выраженный седативный эффект. Кстати, термин «седативный» обычно используется в качестве синонима «успокаивающий», но к галоперидолу, как кажется, намного лучше подойдёт другой эпитет – «оглушающий». Это тяжёлый препарат, который даже в минимальных дозах оказывает сильное действие на людей, принимающих его впервые: человек проводит многие часы в состоянии полнейшей апатии, то засыпая, то просыпаясь, но оставаясь в прострации и абсолютном безразличии к окружающему. Особенностью галоперидола является выработка высокой толерантности (переносимости) у лиц, регулярно его получающих. Суточная доза «больных со стажем» может достигать 60 мг. Ивасюку была назначена начальная дозировка 0,5 мг с ростом до 15 мг в сутки, т.е. дозировку повышали аккуратно, наблюдая за состоянием пациента. Начиная с 14 мая галоперидол принимался Владимиром Ивасюком 3 раза в сутки – в 10, 14 и 19 часов – при этом даже на максимуме суточная доза оставалась в 4 раза ниже максимально допустимой.