Ульрих Бозер - Как научиться учиться [Навыки осознанного усвоения знаний]

Таким образом, успех программы базируется на вроде бы очевидной идее — процесс обучения не должен быть случайным. Мы должны подготовить себя к овладению конкретным нужным нам навыком. В каком-то смысле эта идея восходит к пониманию обучения как системного процесса. Чтобы получить знания, мы должны найти конкретный путь к ним.

Однако для большинства из нас такой подход необычен. Как правило, желая изучить что-то новое, мы просто «кидаемся в омут с головой», пытаясь самостоятельно достичь мастерства, а потом, если все оказывается сложнее, чем мы ожидали, думаем: «У меня все равно ничего с этим не получится». Вера в подобный «исследовательский подход» к обучению распространена очень широко. В проведенном мной опросе более половины респондентов утверждали, что учение «методом тыка» — или учение без руководства — прекрасный способ овладения новыми навыками.

Я не говорю, что учеба должна сводиться к бездумной зубрежке, — творческий подход и самостоятельные открытия, конечно же, очень важны, как и возможность достичь глубокого понимания. Однако, приступив к обучению, мы нуждаемся в тщательном управлении процессом. Учеба на начальном этапе часто сводится к своего рода менеджменту знаний: необходимо поставить себе цели и наметить план приобретения базовых знаний и желаемых навыков {4} .

В этой главе мы более подробно рассмотрим эту идею и изучим два вопроса, критически важные для любого, кто желает овладеть какими-либо знаниями и навыками: «Чему я хочу научиться?» и «Каков мой план обучения?».

Эти вопросы помогают сохранять необходимый фокус. Однажды мы с Бобом Слэйвином посетили начальную школу Виндзор-Хиллз, участвующую в программе «Успех для всех». Школа находится в одном из беднейших кварталов Балтимора, и проблемы давно преследовали ее. Почти все ее ученики из бедных семей, так что им требуются бесплатные завтраки и обеды, а средняя продолжительность жизни в этом районе меньше, чем в Северной Корее. Уровень преподавания в школе был крайне невысоким. Один из учителей часто повторял ученикам: «Если засунуть твои мозги в птицу, она полетит задом наперед» {5} .

Пытаясь улучшить ситуацию, школа включилась в программу «Успех для всех». Тем утром мы со Слэйвином переходили из класса в класс и беседовали с учителями. Слэйвин обращал мое внимание на различные особенности программы. Иногда мы просто сидели и наблюдали за уроком. Несмотря на то что школа Виндзор-Хиллз присоединилась к программе лишь недавно, процесс обучения в ней уже претерпел значительные изменения. Показатели успеваемости медленно, но уверенно улучшались, как и посещаемость.

Учителя также начинали все лучше понимать, что именно должны знать ученики — и как они будут это узнавать. В одном классе я увидел, как учительница оценивает успехи каждого из учеников, задавая им набор конкретных вопросов по прочитанному тексту. В классе по соседству преподаватель повторял материал с учеником, разбирая каждую ошибку, которую тот допустил, выполняя задание по информатике.

Еще в одном классе учительница попросила учеников оценивать друг друга. Дети выслушали, как маленькая девочка читает текст, а затем начали обсуждать ее умения, сверяясь со списком требований.

Какова роль фактов в процессе учения?

А. Факты могут тормозить учение.

Б. Факты могут способствовать учению.

В. Факты никак не влияют на ход учения.

— Мне кажется, она заслужила 90 баллов, — сказал один мальчик.

— Она сделала две ошибки. Нужно поставить 80, — возразил другой.

— А скорость чтения учитывается? — спросил третий.

Внезапно послышался звон пожарной сигнализации, и школьники высыпали в коридор. Мы со Слэйвином не без труда выбрались на улицу и встали недалеко от выхода. Звонок продолжал звенеть. Слэйвин объяснил, что такие неожиданные помехи вполне нормальны для процесса обучения. Общей схемы нет. Иногда ученику нужна дополнительная эмоциональная поддержка, бывает учитель может отойти от темы урока, а иногда просто звонит пожарная сигнализация.

С точки зрения Слэйвина, такого рода социальные, эмоциональные аспекты обучения лишь подчеркивают необходимость в более целенаправленном подходе. «Когда вы чему-то учитесь, вы не можете управлять этим процессом на ходу, — сказал он мне. — Конечно, план обучения можно менять, но какой-то план все равно нужен».

Прежде чем говорить о том, как следует направлять процесс обучения, необходимо понять, зачем вообще предпринимать целенаправленные шаги. Давайте возьмем для примера телефонные номера — точнее, поговорим о том, насколько трудно бывает запомнить новый номер.

Все вы прекрасно с этим знакомы. Вам называют телефонный номер — например, 231-555-0912, — и буквально через несколько секунд вы его забываете. В лучшем случае удается вспомнить первые три цифры — «кажется, 231». Но остальные испарились из вашей памяти бесследно.

Эта проблема давно известна телефонным компаниям. Вначале они решили вообще не полагаться на человеческую память — когда в XIX веке были проложены первые телефонные линии, люди просто поднимали трубку и сообщали оператору, с кем они хотят поговорить.

По мере того как росло количество телефонов, такой подход становился слишком сложным. Тогда телефонные компании попытались стандартизировать номера на основании географических ориентиров. Например, если вы жили в Портер-Сити, у вас мог быть номер PORter 3234. Если вы жили в Элмвуде, у вас мог быть номер ELMwood 4543.

Однако и эта система номеров вскоре превратилась в гордиев узел с длинными и нелепыми сочетаниями названий, букв и цифр. Поэтому в конце 1950-х годов телефонные компании придумали очередную систему, согласно которой все телефонные номера должны были быть семизначными. Сегодня этот подход распространился практически повсеместно, и у большинства людей на земном шаре семизначные телефонные номера.

Выяснилось, что эта система тоже не идеальна. Когнитивные психологи утверждают, что семизначные номера слишком громоздки для кратковременной человеческой памяти. Память этого типа хранит информацию, которую требуется помнить недолгое время — например, те же номера телефонов, — и весьма ограниченна по емкости. Наш мозг способен одновременно оперировать всего лишь тремя-четырьмя единицами информации. (Долговременная память, напротив, весьма вместительна. Там мы храним воспоминания о старых друзьях, детских проделках и все наши профессиональные знания.)

К чести телефонных компаний надо сказать, что сегодня они, по всей видимости, начали считаться с жесткими ограничениями кратковременной памяти, поэтому важнейшие номера экстренных служб состоят всего из трех цифр. Большинству из нас запомнить подобные короткие номера — такие, как 911, — очень просто: они вполне соответствуют возможностям краткосрочной памяти.