Ульрих Бозер - Как научиться учиться [Навыки осознанного усвоения знаний]

Вторая попытка. Может быть, Мельбурн? Опять неверно.

А может быть, Брисбен? Перт? Аделаида? И эти версии также неверны.

Оказывается, правильный ответ — Канберра.

Я знаю. Звучит странно. Если вы не австралиец, правильный ответ, скорее всего, вызовет у вас недоумение. Типа «Погодите, что, серьезно? Канберра — столица Австралии?».

Но это ощущение — этот быстро просвистевший в вашем мозге момент удивления — и есть обучение. Это сигнал к изменению наших представлений о чем-либо. Совершая ошибку, мы начинаем искать смысл, и таким образом обучение становится более эффективным. Вспомните кучу коробок на чердаке нашей памяти, о которой мы говорили ранее. При наличии ошибки (причем существенной) мы ставим на соответствующей коробке жирный красный крест и говорим себе: «Запомни эту мысль. Это важно».

Конечно, здесь есть проблема. Никто не любит ошибаться. Ошибки ранят, унижают и деморализуют. Даже незначительные оплошности — неверно произнесенное слово, плохо исполненное поручение — могут преследовать людей годами. В этом смысле ошибки заставляют нас переосмыслять свое место в жизни, они — угроза нашей личности.

Не так давно я познакомился с математиком Джорданом Элленбергом. Он считался вундеркиндом — по крайней мере, согласно газетной легенде, уже в трехлетнем возрасте мог прочитать дорожные указатели. К семи годам Джордан научился решать математические задачи уровня старших классов. В 17 лет блестяще сдал вступительный экзамен по математике для поступления в вузы США, и газета The Washington Post назвала его «истинным гением». Сегодня Элленберг — профессор математики в Висконсинском университете, автор многих статей и книг, высоко оцененных научным сообществом {19} .

Я не много говорю в этой книге о таланте по одной простой причине: его роль в обучении преувеличена. Слишком часто мы смешиваем одаренность с другими важными факторами, такими как усилия и упорство, практика и стратегия обучения. Нам нужно упрощенное, однозначное объяснение успеха, поэтому мы упорно цепляемся за идею врожденных способностей.

Более того, мы забываем о том, что само обучение формирует интеллект. Эти два фактора тесно связаны. Последние несколько десятилетий показатели IQ уверенно ползли вверх, и многие эксперты считают, что причиной этого стали школьные программы. «Я всегда воспринимал тесты на IQ как способ оценить врожденные способности в сочетании с результатами обучения», — говорит экономист Ладжер Восманн.

Наконец, пока еще небольшое, но постоянно растущее число исследований показывает, что организация процесса обучения может играть более важную роль, чем врожденная сообразительность. Мы уже сталкивались с этой идеей; известно, что эффективные методы обучения — наилучший прогностический фактор академических успехов, а такие навыки, как метасознание, не менее важны, чем «голый» интеллект {20} .

Конечно, время от времени встречаются Джорданы Элленберги — люди действительно одаренные, точки, выпадающие из усредненной кривой человеческого интеллекта. Но здесь есть подвох. Даже гениям необходимо преодолевать трудности. Развивая свои навыки, они, как и все остальные, тратят многие часы на работу над ошибками, испытывая смущение и непонимание.

В детстве Элленберг скептически относился к этому неудобному аспекту учения, считая, что, если человек делает ошибки, значит, ему не хватает ума. Слово «трудолюбивый» казалось ему жестоким, если не оскорбительным. Гениальность, по его мнению, была такой же врожденной чертой, как рыжие волосы или маленький рост, и ему льстило, когда его называли вундеркиндом. Для него талант был божьим даром: благодаря ему учеба практически не требовала усилий, являясь его особой силой.

Когда мы встретились с Элленбергом в кафе, стало понятно, что сейчас он кардинально поменял свое мнение о развитии навыков. За годы занятий высшей математикой он понял, что ошибки в учении необходимы. Их нужно совершать, чтобы стать настоящим профессионалом. От промахов не застрахован никто. «Вам понадобится невероятная стойкость перед лицом неудач, — сказал Джордан. — 95 % времени вы чувствуете себя совершенно растерянным».

Мне было очень приятно слышать то, что говорил Элленберг о природе мастерства. Он, кажется, был самым умным человеком из всех, с кем я встречался лично, и уж точно самым умным из всех, с кем я делил кусок пирога. Так что нам всем наконец необходимо понять, что ошибки неизбежны. Люди ошибаются. Постоянно. Мы терпим неудачи в учении точно так же, как и во всем остальном. Даже у лучших учеников — и талантливейших математиков — случаются провалы и промахи.

Более того, ошибки — это суть мышления. Они лежат в основе развития любых идей. Чтобы учиться, чтобы овладевать мастерством, нам нужны ошибки, потому что без них нет понимания. В своей книге «Быть неправым» (Being Wrong) журналистка Кэтрин Шульц утверждает, что запрет на ошибки — все равно что запрет на сомнения и скептицизм: он не дает нам перейти к более глубоким логическим рассуждениям. Ошибки, пишет она, суть человеческой натуры {21} .

Если ошибки и трудности — неотъемлемая часть учения, мы должны быть к ним готовы. Для образования это новая идея, однако в спортивных тренировках она существует веками, и практически любой тренер — от детского до профессионального — обязательно произносит прочувствованные речи о том, как важно быть эмоционально и ментально стойкими перед лицом неизбежных трудностей.

Футбольный тренер Джим Харбо знаменит такими речами — так же, как и ушедшая от нас тренер одной из женских баскетбольных команд Пэт Саммитт. Эти вдохновляющие выступления, как правило, посвящены одной и той же теме. Тренер, собрав игроков вокруг себя в раздевалке, громким и хриплым голосом задает вопросы: «Вы будете выкладываться на 100 %? Вы останетесь сильными? Вы не отступите перед неудачами, трудностями и неизбежными ошибками?»

Наверное, самая известная речь в раздевалке принадлежит тренеру Хербу Бруксу, и произнесена она была в 1980 году. В тот момент олимпийская сборная по хоккею состояла из студентов колледжей, большинство из которых едва вышли из подросткового возраста. Команда русских, напротив, представляла собой сборную суперзвезд, доминировавших в спорте уже не первый год.

Перед олимпийским финалом [9]Брукс собрал американских игроков и подчеркнул, как важно быть эмоционально стойкими. Он допускал, что советские хоккеисты могут много забивать, что они даже могут быть лучшей командой. Но призывал американцев верить в себя. «Ваше предназначение — быть здесь в этот момент, — сказал Брукс хоккеистам. — Ваше предназначение — участвовать в этой игре» {22} .

Несомненно, эта речь вдохновила молодых людей. Несмотря на то что советская команда в самом начале игры забила шайбу в ворота противника, американцы выстояли и в конечном итоге победили со счетом 4:3. Эта игра получила название «Чудо на льду».