Патрик Холл - Аскетизм 2

Но ты-то знаешь, что именно стоит взять с полки, забитой товарами, и что следует притащить в свою жизнь. Ты точно знаешь, на что стоит потратить тот свой доллар. Потому что больше ничего напускного и лишнего в твоей реальности не осталось – только чистые углы осознанной жизни. Потому что само по себе осознание себя – это уже бесценный дар.

У меня однажды был ужасно раздражающий знакомый, который каждый раз стремился к чему-то новому. Со стороны могло бы даже показаться, что он – энергичный и увлекающийся человек с торпедным мотором в анусе, ну какая прелесть! На самом же деле, он сам не знал, чего хотел, а потому хотел всего и сразу, в конечном итоге не получая вообще ничего.

Такая картина свойственна многим из людей, кто попадается на уловку бешеного темпа жизни и мечтает бывать в пяти местах одновременно, умудряясь быть и любящей матерью, и прекрасной женой, и успешной бизнес-леди и заодно тренером йоги для души.

Но обыкновенно в жизни так не бывает. Человек может выбрать лишь одно направление, и трудиться в этой сфере, чтобы достичь успеха. Если задач слишком много, наше внимание рассредоточивается, и в конечном итоге мы не добиваемся ни черта сразу во всех делах, за которые принялись.

С другой стороны, когда на часах исправно бегут стрелки, многим из нас хочется обезопасить себя и развернуть деятельность одновременно в нескольких местах – так, для подстраховки. Мол, не выгорит там – выгорит здесь. Но так не бывает вообще никогда.

Жизнь аскета прекрасна тем, что у такого человека есть всего одна жизненная цель – идея, которой он руководствуется, не размениваясь больше ни на что. Нечто вроде своего призвания, которому посвящаешь жизнь, понемногу развиваясь в нем и достигая успеха.

Со стороны все это выглядит неимоверно круто – кому не хочется обрести свое земное предназначение? Вот только как это сделать?

Когда меня об этом спрашивают, я всегда отвечаю одно и то же – вспомни свое детство, мать твою. Себя таким, каким ты был, пока не оброс всей той фальшью, что окружает твой образ ныне, сдавливая череп и мешая размышлять трезво.

Когда ты юн или даже ничтожно мал, ты еще более-менее чист, не испорчен влиянием окружающего мира, а потому твоя незримая связь с мирозданием гораздо сильнее.

Не существует сложных ответов на простые вопросы, зачастую любой ответ плавает уже на поверхности самого вопроса. Этим полезен аскетизм: он помогает взглянуть на любую сложную вещь под новым углом, и ответы становятся для тебя очевидными, как божий день.

Если тебе все еще не приходит в голову, в чем может заключаться смысл твоего земного существования, то просто вспомни, к чему тебя тянуло в детстве. Что в большей степени занимало твои мысли, к чему лежала душа и что вызывало наибольший интерес. Обыкновенно за этим и скрывается твое предназначение.

К примеру, однажды, еще много лет назад, ко мне за консультацией обратилась молодая женщина – Карли, с которой мы душевно поболтали после сеанса. Оказалось, что совсем недавно она открыла свою балетную студию в центре города, чему была несказанно рада. Она говорила так искренне и убедительно, что я решил спросить – почему только сейчас, если балет вызывал у нее такой детский восторг.

Карли рассказала, что после тяжелого расставания с бывшим на фоне его постоянных измен (которые и послужили причиной ее визита) она находилась в таком подавленном состоянии, что даже пару раз подумывала совершить суицид. Однако в какой-то момент из пучины отчаяния ее вырвало давнее детское увлечение – танцы.

Однажды, в один из тех грустных одиноких вечеров, она валялась на диване в грязной пижаме (страдающие от депрессии нередко пренебрегают личной гигиеной), и бездумно нажимала на кнопки пульта, пока ее взгляд не зацепился за картинку на экране – проводился какой-то региональный конкурс среди юных балерин.

Карли заявила, что еще в раннем детстве, едва научившись ходить, обожала смотреть балет по телевизору и сама частенько изображала из себя балерину. Кажется, она даже грозилась маме отправиться в танцевальную студию, когда немного подрастет, но затем в их семье случилось несчастье – тяжело заболел отец Карли. После смерти кормильца времена настали суровые, и все воспоминания о балете вытеснились из головы девочки угрюмыми буднями и необходимостью помогать маме с работой.

Эта история показалась мне удивительной, ведь, если верить ее словам, в этом давно забытом увлечении она моментально отыскала свое жизненное призвание. К сожалению, стать балериной ей не позволили уже ни возраст, ни изменившаяся после затяжной депрессии фигура, однако Карли с удовольствием организовала запуск своей студии и проводила в ней многие часы ежедневно, неподдельно радуясь успехам своих маленьких подопечных.

После этого случая я стал обращать внимание на людей, которые, как мне казалось, по счастливой случайности находили себя в этой жизни. Так или иначе, занятия многих брали исток еще из самого детства – часто полузабытые, полустертые из памяти, вытесненные навязанными нам мыслями, чужими мечтами и жизненными целями.

Другой пример из жизни показался мне еще более воодушевляющим. Однажды я узнал необыкновенную историю Роберта – человека, делающего вручную всевозможные поделки из дерева. Как и многие люди, Роберт имел выраженное хобби в детстве: он обожал мастерить всякие фигурки из сучков, ловко орудуя напильником.

Когда Роб подрос, родители настояли на том, чтобы сын получил престижное образование, и, в конечном итоге, Роберт стал вполне успешным молодым специалистом в стремительно растущей компании. Однако, как ни удивительно, ни карьера, ни внушительные заработки не приносили Робу радости, и в какой-то момент он подсел на транквилизаторы, охваченный депрессией и полнейшей апатией.

Осознав, что в жизни пора что-то кардинально менять, Роберт бросил свою блестящую карьеру, к ужасу молодой супруги, которая тут же сочла его спятившим и не стала долго тянуть с разводом. Первые годы новой жизни Роба были странными: он никак не мог найти себя, частенько выпивал и тратил все свободное время на строгание из деревяшек в своем доме, так как это неплохо успокаивало его нервы.

В конечном итоге, за годы безработицы у Роба иссякли все его финансы, а в гараже образовалась внушительная коллекция самодельных деревянных штуковин, которые ушлая знакомая порекомендовала продать на местной ярмарке, чтобы «избавиться от этого хлама и подзаработать пару долларов».

С ярмарки Роб возвращался совершенно другим человеком. В его портмоне шелестела приличная сумма денег, а все его поделки были скоропостижно сметены с прилавков – люди находили эти изделия слишком оригинальными и необычными для того, чтобы равнодушно пройти мимо.