Бессел ван дер Колк - Тело помнит все [Какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть]

За последние несколько лет исследователи мозга, такие как мои коллеги из Гарварда Сара Лазар и Бритта Хельцель, продемонстрировали, что интенсивная медитация оказывает положительное влияние на те же самые области мозга, что играют важнейшую роль в физиологической саморегуляции (19). В ходе нашего последнего исследования йоги с участием шести женщин, перенесших в детстве глубокую психологическую травму, мы также обнаружили первые признаки того, что двадцать недель занятий йогой увеличивают активность основных элементов системы саморегуляции – островка и медиальной префронтальной коры (см. шестую главу). Это исследование нуждается в доработке, однако оно демонстрирует, как осознание и принятие ощущений в теле способны привести к значительным переменам в разуме и мозге, которые, в свою очередь, способствуют исцелению от травмы.

После каждого из наших исследований йоги мы расспрашивали участников, какое влияние на них оказали занятия. Мы ни разу не упоминали такие термины, как островок или интероцепция – на самом деле мы сводили все разговоры и объяснения к минимуму, чтобы они могли сосредоточиться на себе и своих внутренних ощущениях. Вот несколько примеров их ответов:

♦ «Мои эмоции стали более яркими. Может, дело в том, что теперь я стал их различать».

♦ «Мне легче выражать свои чувства, потому что теперь мне легче их распознавать. Я ощущаю их в своем теле, распознаю их и взаимодействую с ними».

♦ «Передо мной теперь появился выбор, различные варианты. Я могу осознанно решать, как поступать, как жить, все больше не происходит на автомате или как у ребенка».

♦ «Мне удалось привести свое тело в движение и почувствовать себя защищенным в своем теле, при этом не причиняя себе вреда и не нарываясь на неприятности».

Люди, которые чувствуют себя защищенными в собственном теле, могут начать выражать свои воспоминания, от которых они прежде теряли контроль, словами. После того как Энни в течение года трижды в неделю занималась йогой, она обратила внимание, что ей стало гораздо легче говорить о случившемся с ней. Для нее это было чуть ли не чудом. Однажды, когда она случайно перевернула стакан с водой, я встал со стула и подошел к ней с пачкой салфеток в руке. «Давай я вытру за тобой», – сказал я. Это спровоцировало у нее сильную, но короткую паническую атаку. Она быстро смогла прийти в себя, объяснив, почему эти слова вызвали у нее такую реакцию – именно это говорил ее отец после того, как насиловал ее. Энни написала мне после того занятия: «Вы заметили, что я смогла сказать все вслух? Мне не пришлось писать, чтобы объяснить вам случившееся. Я не перестала вам доверять из-за того, что вы сказали спровоцировавшие меня слова. Я поняла, что эти слова были триггером, а не каким-то ужасными запретными словами».

Энни продолжает заниматься йогой и писать мне про свои успехи: «Сегодня я пошла на утреннее занятие в новую студию йоги.

Инструктор сказала, чтобы мы вдыхали как можно больше воздуха, почувствовав черту, после которой уже больше нельзя вдохнуть. Она сказала, что сосредоточившийся на своем дыхании человек непременно оказывается в настоящем, потому что невозможно вдыхать прошлое или будущее.

Это упражнение было просто удивительным, словно дар какой-то. Некоторые из поз порой провоцируют у меня реакцию. Две из них мы выполняли сегодня – одна, в которой поднимаешь ноги, словно лягушка, а другая, в которой делаешь глубокие вдохи тазом. Я почувствовала, как подступает паника, особенно во второй позе – типа «нет, я не хочу ощущать эту часть своего тела». Однако потом я смогла остановиться и сказать себе: «Да, обрати внимание, какие переживания таит в себе эта часть тела, а затем просто их отпусти. Ты не обязана здесь задерживаться, но и уходить отсюда необязательно, просто используй это как информацию». Не думаю, что мне когда-либо прежде удавалось это сделать столь осознанно. Это дало мне понять, что если я научусь замечать, не испытывая при этом страха, то мне будет проще поверить в себя».

В другом сообщении Энни рассуждала об изменениях в своей жизни: «Я постепенно научилась просто ощущать свои чувства, не поддаваясь им. Теперь я живу в настоящем, и жизнь стала куда проще. Я стала спокойнее относиться к прикосновениям. Мы с мужем в обнимку смотрим фильмы в кровати… это огромный шаг для меня. Все это помогло мне наконец почувствовать близость со своим мужем».

Дело было в начале моей карьеры. Примерно три месяца ко мне раз в неделю на сеанс психотерапии приходила Мэри – застенчивая, одинокая девушка с подорванным здоровьем.

Мэри приходилось разбираться с губительными последствиями пережитого в раннем детстве насилия. В один прекрасный день я открыл дверь в свою приемную и увидел ее, стоящую в вызывающей позе. На ней была мини-юбка, ее волосы были покрашены в огненно-рыжий, в руке у нее была чашка кофе, а ее физиономия выражала недовольство. «Вы, должно быть, доктор ван дер Колк, – сказала она. – Меня зовут Джейн, и я пришла предупредить вас, чтобы вы не верили той чуши, что вам рассказывает Мэри. Можно я зайду и расскажу про нее?»

Я был потрясен, однако, к счастью, не стал спорить с «Джейн» и выслушал ее. Во время сеанса я познакомился не только с Джейн, но и с обиженной маленькой девочкой, а также со злобным парнем-подростком. Это было начало долгого и продуктивного лечения.

Случай Мэри был моим первым знакомством с диссоциативным расстройством идентичности (ДРИ), которое тогда называли расстройством множественной личности. Его симптомы порой просто потрясают, однако внутреннее расщепление с появлением отдельных личностей, наблюдаемое при ДРИ, является лишь крайней частью широкого спектра психической жизни людей. Всем нам знакомо чувство, будто в нас борются различные желания или части, однако это особенно выражено у травмированных людей, которым зачастую приходится, чтобы выжить, идти на крайние меры. Изучение – и примирение – с этими частями является важным шагом в процессе исцеления.